Рена Юзбаши - Целая вечность и на минуту больше-1
Обзор книги Рена Юзбаши - Целая вечность и на минуту больше-1
Рена ЮЗБАШИ
Целая вечность в аду и ни минутой больше
Книга 1
БЛАГОДАРНОСТЬ
Эльдару Намазову — за его готовность поделиться курьезными случаями и не только ими с автором книги. Без вас у меня мало, что получилось бы.
Чингизу Сафигулиеву — за его вклад в книгу и готовность помогать делом и словом.
Чингизу Юзбашеву — за доброту, бесконечное терпение и хорошую память. Вас не зря считали самым умным человеком в Институте государственного планирования, я целиком разделяю их точку зрения.
Всем тем замечательным людям, чьи имена я не стану перечислять здесь в силу самых разных причин и чей неоценимый вклад помог мне создать эту книгу.
Любые совпадения с реальными
людьми, фактами, событиями,
датами считаются случайными.
И сюжет, и персонажи романа –
плод богатой фантазии автора
29 февраля 2012 года. Прошел год после событий, описываемых в книге
Как же я устал, но ничего, самое важное, что могло случиться, случилось. Я шел к этому дню восемь с лишним лет. Через семь минут я вручу свои верительные грамоты королю Бельгии и стану Чрезвычайным и Полномочным послом в одной из самых влиятельных стран Евросоюза. А ведь все было не так сложно. Всего восемь лет ада, и я достиг своей цели. Я, мальчишка с городских окраин, всю жизнь сам выгрызавший себе дорогу, добился всего, о чем мечтал. Кто сказал, что мечты иногда сбываются? Мечты всегда сбываются. Стоит только захотеть и повернуться спиной к Богу. У меня получилось и то, и другое.
В моей стране посла моложе меня нет. Мне нет тридцати лет, а у меня уже ранг Полномочного и Чрезвычайного посла. Я это сделал, я и никто другой, это я жертвовал всем и вся, пока шел наверх, и я пришел. Как передать вкус победы, это чувство упоения?
Черт, я сразу после посла Анголы. Чему он так улыбается? Вручил грамоты, пожали тебе руку, и отваливай, нет, он должен интимным шепотом проныть королю, как он счастлив быть послом в его замечательной стране. Еще бы ты не был счастлив — после Анголы попасть в Европу. Здесь даже душ можно каждый день принимать, чего ты был лишен у себя на родине. А король чему улыбается? Надеюсь, улыбается он в предвкушении встречи со мной. Ага, наконец, моя очередь. Ну, что, вперед, и трепещи, Бельгия.
Глава I. 7 февраля 2011 г. Понедельник. День первый
Черт! Черт! Черт! Ну, конечно, именно меня должен был вызвать министр утром в девять. Стоит ли говорить, что сегодня понедельник?
Последние четыре года я — советник, что меня изрядно раздражает. Я созрел для ранга посла, и посла не куда–нибудь в Чехию, а в страну, где я смогу развернуться. А то пошлют в графство Люксембург, где население, как одна наша деревня, и буду я там руку графу–фермеру жать три раза в месяц.
Наверняка, об этом и пойдет речь на встрече с министром. То, что я готов к новой миссии, ни у кого сомнений не вызывает. Хотя, может быть, очередное задание. Встретить делегацию или проводить ее, очередная командировка. Надеюсь, на другой материк и как минимум на месяц. Благодать, целый месяц не видеть личика своей прекрасной половины. Собственно говоря, если я не буду видеть свою жену не месяц, а следующих пятьдесят лет, то не сильно расстроюсь. Совсем не расстроюсь, если быть до конца откровенным. Мечты, мечты!
— Господин Министр!
— Здравствуй, Арслан! Проходи. Должно быть, гадаешь, чем заслужил такую честь?
Я, глядя куда угодно, только не в глаза министру, склонил голову в знак почтительного согласия. Это у нас табу — в глаза министру смотреть нельзя. Как у дрессировщиков — они тоже не должны смотреть в глаза хищникам, правда, тут еще большой вопрос, кто кого дрессирует, и тем не менее. Министр, почтительно, в свою очередь, склонив голову перед красным телефоном, продолжил:
— Президент вызвал меня и дал поручение, совершенно небольшое, но ответственное.
Я задумался: последний раз министр под «небольшим, но ответственным поручением» имел в виду перевод своей 682-страничной книги на японский язык. По его мнению, то, что моей первой страной назначения была Япония и я там провел три года, давало все основания зачислить меня в профессиональные переводчики. За два месяца с этим не то что я, а завкафедрой японского языка нашего университета не справился. Именно на него я повесил этот перевод, а он на два дня опоздал. Воспоминание о том, что со мной сделали за эти два дня, начальник моего управления, замминистра и министр, заставило меня, выпрямившись, втянуть с шумом воздух.
— Я решил, что лучшей кандидатуры не найти. Только ты сумеешь собрать наших соотечественников, живущих за границей на III Съезд за полтора месяца.
Министр многозначительно смотрел на меня, ожидая бурного взрыва радости, я же показал всю ту работу мозга, на которую был в тот момент способен, чувствуя горячее желание перевести эту же книгу на арабский язык, которым не владел вовсе.
Полтора месяца, сегодня у нас 7 февраля, значит, Съезд состоится в двадцатых числах марта, в лучшем случае. Воспоминания о том, как мы проводили II Съезд в марте 2006 года грозили унести меня в места настолько далекие от министерского кабинета, насколько возможно. Все это вихрем пронеслось в моей голове.
Министр понял, что к столь прекрасной новости должен добавить что–то, что позволит надежде отечественной дипломатии и звезде международных отношений пережить шок.
— Арслан, я знаю, как давно ты ждешь ранга посла, я думаю, что твои организаторские способности могут приблизить этот «праздник со слезами на глазах», — и сам засмеялся своей шутке. — Если через сорок дней, 18 марта, я произнесу прощальную речь на Съезде, то ты уже в этом году получишь посла.
Я вздохнул. Речи, знакомые до боли. В результате первых двух съездов на свет появилось трое послов. Правда, двое из них отправились в ближнее зарубежье, но какими были съезды, такими и страны назначения…
Вихрь все еще бушевал у меня в голове, когда я, по–японски часто кланяясь, стал пятиться к двери. Уже практически у дверей кабинета, видя, что министр уткнулся в бумажки, и зная, что следом за мной зайдет помощник министра Вугар, которого я терпеть не могу, я завернул украдкой край ковра. Если мне повезет, глядишь, Вугар и растянется на глазах у министра, или как минимум споткнется. А что? Добро должно быть с кулаками, если б на моем месте был кто–то другой, так он после того, что сделал ему Вугар, не то, что край ковра завернул бы, а капкан перед входом в кабинет поставил бы на него или яму вырыл и половичком прикрыл бы.
Распахнув дверь в свою «камеру», я тоскливо оглядел отдел, начальником которого был. Тарана, в ранге атташе, дочь папы–замминистра. Байрам, референт, и даже папа, в прошлом директор завода, не может помочь ему стать хотя бы атташе. Мехти, атташе, — вот он, наша рабочая лошадка, которая вкалывает за весь отдел. Когда я смотрю на него, то вижу себя семь лет тому назад.
Пригладив волосы и вздохнув, я громыхнул:
— Мехти, и долго ты еще штаны будешь просиживать, ни черта не делая?
Мехти, который просматривал переписку МИДа с ООН за последние годы, испуганно вздрогнул. Мой вопль заставил Байрама оторваться от глянцевого журнала, где он разглядывал постаревшую и погрузневшую Британи Спирси, а Тарану закрыть пасьянс, в который она играла на ноутбуке. Я вздохнул, это был ежедневный ритуал «надо — покричать — на — Мехти — может — и — остальные — поработают».
— Сейчас я был на приеме у господина Министра. У меня для вас очень хорошие новости, а именно: нашему отделу выпала честь организовать III Съезд наших соотечественников, живущих за границей.
Тарана, продолжая разглядывать ногти, кокетливо улыбнулась:
— Ой, они все такие душечки, меня однажды в Женеве глава нашей общины там пригласил в ресторан.
Байрам заинтересовался:
— А девочки на Съезде будут?
Мехти, тяжко вздохнув, спросил:
— А на какое число назначен Съезд?
Тут я задумался: как им объяснить, почему плановое мероприятие, проводящееся раз в пять лет, в очередной раз будет устраиваться в порядке аврала? Ладно, лучше назвать дату, а там…
— 18 марта министр должен закрыть Съезд.
— Следующего года? — встрял Мехти.
— Мехти, я погляжу, ты у нас острить вздумал? У нас впереди целых сорок дней, чтобы провести Съезд на самом высоком уровне. Итак, нам нужен список лидеров общин, в первую очередь в странах ближнего зарубежья.
Я посмотрел на Тарану, которая владела парочкой иностранных языков, при этом как–то миновав стадию изучения родного языка и сказал:
— Этим займешься ты, сейчас же начинай всех обзванивать, и в первую очередь — Москву.
