Анна Коростелева - Сказание о Меджекивисе
Обзор книги Анна Коростелева - Сказание о Меджекивисе
Сказание о Меджекивисе
Индейцы гордого племени оджибуэй скорее откусят себе палец, чем проговорятся о сущности Меджекивиса. А чтобы невзначай не услышать о нём правды от других, они очертя голову спешат рассказать о его героических подвигах. И вот слава Меджекивиса уже гремит по всем Великим Равнинам и отдаётся в лесах к северу и к югу от Великих Озёр. В последнее время этот храбрый охотник и победитель зловредного медведя Миши-Маквы стал считаться чуть ли уже не Повелителем Западного Ветра, - видно, вконец досадил оджибуэям.
Когда мужчины уходят в поход против дакотов, они особенно тщательно оглядывают всё вокруг, - не затесался ли где между ними Меджекивис. Лук у Меджекивиса отвратительный, так что неизвестно, что лучше: когда он берёт его с собой или когда забывает дома, что с ним постоянно случается. Боевая раскраска Меджекивиса пугает как врагов, так и своих: все поголовно роняют томагавки из рук, увидев перед собой эту жабу-тухлянку.
И женщины никогда не сядут чистить кукурузу или чинить дырявые мокасины, не проверив сначала, не видно ли где Меджекивиса. Он может разыграть кого угодно: то переоденется в женское платье, то начнёт свистеть со всех сторон сразу... И вот уже дочь вождя среди ночи собралась по грибы, а за ней короткими перебежками, прыская со смеху, движется Меджекивис, прикрывшись одеялом.
Если дети встречают в чистом поле за стойбищем одинокого путника, который между прочим предлагает им поразвлечься, сыграв с ним в салки-кусалки, то это Меджекивис, и от него следует бежать сломя голову.
И ничего с ним не сделаешь, с этим Меджекивисом, поскольку перепала ему от матери некая доля колдовской силы. Трудно бывает отделаться от Меджекивиса.
Меджекивис и РысьКогда вождь племени объяснял молодым воинам, что нужно делать, когда во время ночного перехода через лес замечаешь вдруг, что за тобой идёт рысь, - а тут главное не заснуть, для чего хорошо пожевать кленового сахара, а ещё можно укрепить острые колья за плечами, чтобы рыси неповадно было прыгать на тебя сверху, - так вот, когда вождь объяснял все эти мудрые вещи, из самого тёмного угла вдруг раздался голос Меджекивиса: "Да кто же догадается, что за ним идёт рысь? Я замечу разве что, если за мной будет идти слон". "Знаешь, отправляйся в лес, - раздражённо сказал вождь, - и испытай это на деле".
Тогда Меджекивис зашёл к матери и попросил у неё нож, трут, кремень, зубную щётку и полотенце. Получив всё это, он направился к лесу, и больше о нём долго ничего не слышали. Через несколько дней из леса появилась рысь. Улыбаясь, она тащила в зубах Меджекивиса, осторожно держа его за шиворот. Меджекивис был бледен и в обморочном состоянии. Аккуратно доставив его на середину стойбища, Рысь бережно уложила его на землю, ещё раз улыбнулась и удалилась, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Так все убедились в том, что Меджекивис дружит с лесными зверями и птицами и понимает их язык.
Меджекивис и БизонОднажды Меджекивис вышел с утра пройтись и, шаг за шагом, забрёл в самые настоящие бескрайние прерии. Там росли высокая полынь и шепчущая трава, и пасся бизон по имени Татанка, который покосился на Меджекивиса неодобрительно. Татанка недолюбливала Меджекивиса и вообще всё племя оджибуэй. Племя дакотов она тоже недолюбливала. Вообще она недолюбливала все индейские племена. И всё же белые люди нравились ей ещё меньше. "А ведь если подумать, бизон - это целая гора мяса и тёплая шкура впридачу", - сказал себе Меджекивис.
- Вы, бизоны, - наши старшие братья, - вкрадчиво начал он вслух.
Добродушная Татанка промолчала.
- Шёл бы ты домой, Меджекивис, - прошептала шепчущая трава.
- Мы должны помогать друг другу, - продолжил коварный Меджекивис.
- Двигай-ка лучше отсюда, - посоветовала шепчущая трава.
- Почему бы тебе не покатать меня на спине? - дошёл наконец до сути Меджекивис.
Тут Татанка как следует набычилась и так поддала Меджекивису рогом, что он возвратился домой куда быстрей, чем собирался, причём, вопреки обыкновению, попал в свой вигвам через дымовое отверстие.
И вот после того случая о Меджекивисе стали говорить как об очень чутком человеке и хорошем шамане, который часами может бродить один и крепко вслушивается во всё, что шепчут травы.
Меджекивис и Мировой ЛисВ основании Вселенной, как все знают, лежит Мировой Лис. Лежит он там потому, что ему лень встать. Если звёздной ночью поднять взгляд к небу, можно увидеть, как оттуда на тебя не мигая смотрят холодные зелёные глаза Мирового Лиса. Когда Мировой Лис нюхает, в мире поднимается ветер, пригибающий к земле деревья.
Именно Меджекивис из племени оджибуэй был единственным человеком на земле, которому удалось заставить Мирового Лиса чихнуть. Любой ребёнок, даже если он едва только научился доползать от мамы до порога вигвама, знает, что всё это правда.
Однажды Меджекивис решил добраться до Мирового Лиса. Для этого он ухватил за лапы птицу Вакиньян и взлетел на небо. Птица Вакиньян была очень недовольна. Она не привыкла, чтобы её хватали за лапы, тем более индейцы оджибуэй, так как и верили-то в неё вовсе не оджибуэи, а дакоты. Но даже дакоты никогда не хватали её за лапы. Словом, Меджекивис допустил грубую оплошность, если думал, что та же птица понесёт его назад. Птица ссадила его на облако перед самой мордой Мирового Лиса и злорадно откланялась. Ну и перетрухнул же Меджекивис! Однако он собрал всю свою храбрость и стал карабкаться вверх, одолевая горные кручи и перевалы, ночуя в пещерах и минуя страшные пропасти.
Мировой Лис лежал в основании Вселенной и мирно спал. На седьмой день Лис поднял голову, пошевелил ушами и громко чихнул, потому что Меджекивис попал ему в нос. Что случилось потом, может рассказать каждый индеец племени оджибуэй, да и не только оджибуэй, но и вообще любой индеец с Великих Озёр, переживший то ужасное землетрясение.
Так Меджекивис отправился домой, а Великий Лис остался лежать в основании Земли, где и будет пребывать до тех пор, пока ему в конце времён не вздумается отправиться по своим делам.
Рыба-лисалакаМало было известно про рыбу-лисалаку. Говорили, что живёт она в океане-море, заедает пряником печатным. О том же, что именно она заедает, предание умалчивало. Однажды Меджекивис решил разузнать об этом побольше, надулся и нырнул на большую глубину. Не успел он опуститься на дно, как длинная морда рыбы-лисалаки высунулась из-за ближайшего камня.
Меджекивис дружил со зверями и птицами, но с рыбой-лисалакой знаком не был. Не предостерегло его предание, хоть оно и говорит о лисалаках достаточно ясно. Увидев перед собой морду рыбы-лисалаки, он зажал нос, чтобы туда не налилась вода, и спросил:
- А не вы ли случайно рыба-лисалака?
Острая морда лисалаки придвинулась к нему поближе.
- А ведь в наше время мало, - задумчиво сказала рыба-лисалака.
- Чего мало? - забеспокоился Меджекивис.
- В наше время вообще чрезвычайно мало, - утвердительно добавила рыба-лисалака и полностью вылезла из-под камня.
И мы не станем рассказывать дальше, но к тому времени, когда Меджекивис отрастил себе новый палец на ноге, он совершенно точно знал, что именно заедает пряником рыба-лисалака.
А к преданию после этой истории всего только и добавилось, что одна строчка: "Есть на свете рыба-лисалака, живёт рыба в океане-море, заедает пряником печатным, и всего-то лисалаке мало". А что "палец Меджекивису отъела" - про то ни слова. Ничего не скажешь, жестокая вещь предание.
Дорога из Миннесоты в АйовуБелые люди неутомимы. Любой индеец давно упал бы и умер, причём умер бы без сожаления, случись ему строить дорогу из Миннесоты в Айову, а белые люди только немножко загорели. Им нипочём, что горячий чёрный песок, который они насыпают на дорогу, за ночь успевает превратиться в совершенно серый и холодный. С минуту они кричат и размахивают руками, видимо, обсуждая эту неудачу, а потом снова принимаются как ни в чём не бывало насыпать сверху чёрный песок.
Однажды Меджекивис разлёгся посреди прерии, прикрыв глаза и покусывая травинку. Неподалёку от него стоял столбиком сурок по имени Мармотта и громко сурчал.
- А что это за шум и суета там, на горизонте? - спросил Меджекивис.
- А это белые люди со своей дорогой Миннесота - Айова подвигаются сюда, - объяснила Мармотта.
- Давно хочу выйти на тропу войны с ними, - вскользь заметил Меджекивис, - да всё позабываю за делами.
