Зинаида Кузнецова - Зеркало
Обзор книги Зинаида Кузнецова - Зеркало
Зинаида Кузнецова
Зеркало
Виктору снился сон: жена его, Юля, приехала от матери, из деревни. Наконец-то! Целых полмесяца там прожила, мужа одного оставила на погибель от голода и холода. Он не любил, когда она надолго уезжала или уходила куда-нибудь, скучал без неё и дочки Лизы. После работы всегда спешил домой, несмотря на заманчивые предложения коллег и их язвительные реплики в его адрес.
От Юли пахло яблоками и пирогами, и Виктор счастливо улыбался — жизнь возвращалась в привычное русло. Он потянулся, чтобы обнять жену и…проснулся. А где Юлька? Он разочарованно вздохнул: всего лишь сон. Ну, ладно, ждать осталось немного, сегодня, в субботу, она обещала вернуться. Он с хрустом потянулся, опять зарылся лицом в подушку и хотел было уже уснуть, но вдруг подскочил, как ужаленный. Сегодня разве суббота? Сегодня же пятница, как это он перепутал! Он взглянул на часы: до начала работы оставалось менее часа, а автобус то ли ещё придёт вовремя, то ли нет. Он лихорадочно хватал одежду, натягивал носки — не хватало ещё опоздать! Тогда совсем пиши пропало, особенно с учётом того, что в отделе намечается сокращение и сотрудники ходят все на нервах. Умываться было уже некогда. Ладно, на работе умоется, а небритость ему даже идёт. Юлька вообще советует ему оставлять трёхдневную щетину — ей кажется, что так он выглядит интереснее.
Как это он мог перепутать дни! Вымотался, конечно, на работе, да вчера ещё соседка притащилась, чёрт бы её побрал! Прибежала, вся зарёванная: «Витя, можно я у тебя посижу, мой совсем свихнулся. Видишь, — она показала ему здоровый синячище под глазом, — ни за что ни про что. Совсем озверел».
— Да ты бы его не трогала, пьяного, а то сама всегда начинаешь, — Виктор был в курсе семейных скандалов соседей.
— Вить, ты что! — Зульфия подолом халата вытирала слёзы. — Разве ж я к нему лезу? Пришёл, как всегда, пьяный, стал орать, давай ему пожрать, а что я ему дам — денег третий месяц не приносит.
— Знаешь, Зульфия, разбирайтесь сами, а мне некогда, мне ещё к приезду Юли надо прибраться.
— Ой, приезжает? — оживилась она. — Наконец-то, а то и словом не с кем перемолвиться.
— Так уж и не с кем, — засмеялся Виктор, не раз наблюдавший, как Зульфия, встретив во дворе какую-нибудь знакомую, часами могла болтать с нею. «О чём вы с ней говорите? — спрашивал он иногда у жены, — она же такая глупая?»… «Да она как радиоточка включённая, никого не слушает, болтает без перерыва. С ней хорошо по телефону говорить — она говорит, а ты занимайся, чем хочешь, и иногда поддакивай или хмыкай», — смеялась в ответ Юлька. У соседки была привычка прийти часов в семь вечера, и пока не расскажет все новости и сплетни — не уйдёт.
Устав от её крикливого голоса, Виктор уходил в спальню, а жена мучилась, терпела, а что поделаешь! «Она уже скоро ночевать у нас будет», — недовольно бурчал Виктор.
Короче говоря, Зульфия ему страшно не нравилась и он не хотел, чтобы жена с нею общалась. Но что поделаешь — соседи, да и отвязаться от неё было чрезвычайно трудно. К тому же она явно проявляла к нему повышенный интерес, а иногда, в отсутствие Юли, откровенно заигрывала.
— Может, тебе чем помочь? — Зульфия, перестав рыдать, уже рассказывала о каком-то, совершенно ему незнакомом, человеке, он не вслушивался, только нетерпеливо ждал, когда она уйдёт. Но, по всей видимости, домой она идти явно не торопилась. Он уже начинал злиться: отдохнул, называется.
— Нет-нет, я сам, спасибо. У вас вроде бы тихо, может, уснул? — он надеялся, что Мишка, её муж, уже спит и она сейчас уйдёт.
Зульфия прислушалась, потом осторожно приоткрыла дверь, выглянула на площадку и на цыпочках подбежала к своей двери. За дверью стояла тишина. Неужели уснул? Тихонько, чтоб не скрипнула, толкнула дверь, оглядываясь на Виктора — здесь ли он, в случае чего. Он ждал, не уходил к себе.
Ну, слава Богу, ушла. Вот соседи им попались! Бесконечные скандалы, разборки… В какой-то мере он понимал Михаила: с такой женой не то что запьёшь — жить не захочется. Она его раздражала неимоверно. Но с другой стороны, у соседей бывали дни и вполне мирные, а отношения — настоящая идиллия.
Виктор уже собрался улечься в постель, но тут на площадке опять послышались крики, шум, в дверь забарабанили…Он открыл дверь — Зульфия, придерживая оторванную полу халата, ринулась мимо него в прихожую.
«Ну и вечерок, — вздохнул он. — Когда они теперь угомонятся! Сиди тут, слушай её болтовню. До чего же нудная баба».
За стеной Мишка включил музыку, что-то падало, звенело — похоже, это всё будет продолжаться до утра.
Время шло. Он напоил гостью чаем, посмотрел вместе с ней очередную серию какого-то глупейшего сериала, который вообще никогда не смотрел, послушал её комментарии — и устал до предела.
— Вить, — она просительно смотрела на него, — может, я у тебя переночую? Ведь до утра, паразит такой, теперь не угомонится. Развестись с ним, что ли? Надоел со своей пьянкой, скотина!
Он молчал. Нет, это уже сверх меры, наглость какая — ночевать она у него собралась! Хотя она не раз у них ночевала, но тогда хоть Юлька дома была.
— Ну, ладно, устраивайся, хочешь в детской, хочешь здесь, в гостиной, а я пойду спать, устал что-то сегодня, — спать ему не хотелось, но общаться с ней не было никакого желания. Лучше почитать что-нибудь перед сном.
В дверь тихонько поскреблись. Он прислушался — Зульфия, что ли? С неё станется. Да нет, показалось… Опять тихий стук. Он подошёл к двери.
— Вить, открой, поговорить надо.
— Ты чего, Зульфия? Ночь уже. Я сплю.
— Да не спишь ты, я же слышу, как ты ворочаешься, — она хихикнула. — Мне страшно, я одна боюсь. Открой.
— Слушай, ты чего, совсем уже! Иди спи.
— Ну что ты за мужик, Вить, ты чего, боишься меня, что ли? — опять захихикала она. — Слышь, Витя, открой.
— Зульфия, прекращай свои шутки, мне завтра рано вставать.
Она ещё некоторое время поскреблась, повозилась с ручкой, но дверь была на защёлке.
Он долго не мог заснуть, разозлённый до крайности — ну, совсем совесть потеряла. Нет, надо сказать жене, чтобы кончала с ней дружить. Какая это подруга! Юля спокойная, домовитая, а тут эта, с её матерками, со сплетнями да скандалами… Да ещё так нагло пристаёт к чужому мужу. Не зря, видать, Мишка её гоняет — есть за что.
Уснул он уже далеко за полночь, и вот результат — проспал. Соседки уже не было, даже не слышал, когда она ушла. Надо отвадить её. Наглая, как танк. Ни стыда, ни совести!.. Не дожидаясь лифта, бегом спустился вниз, еле успел вскочить в автобус, почти пустой в это время, даже место у окна было свободное, удастся подремать, пока едет.
2.Настроение у Юли было самое распрекрасное. Правда, сначала немножко погрустила об оставленной дочке, но, как известно, первую часть пути думаешь о том, что оставил, а вторую о том, что ждёт впереди… Впереди её ждала встреча с мужем, к тому же ей удалось вырваться пораньше — собиралась вернуться в субботу, а сегодня только пятница. Вот обрадуется!..
Водитель, Сашка, её друг детства и давний воздыхатель, украдкой посматривал на неё и тоже улыбался. Впрочем, улыбался он совсем невесело. Когда-то между ними была любовь, по крайней мере, так он считал. Сначала носил её сумку из школы, потом провожал с дискотеки, и все вокруг считали, что со временем они поженятся. Но она поступила в институт, а он остался в деревне, не хотел бросать мать одну, да и оценки в аттестате были так себе, средненькие.
Она писала ему из города, приезжала на каникулы, и они снова были вместе, но Сашка чувствовал, что Юля становится совсем чужой. Слушая её рассказы о весёлой студенческой жизни, он понимал, что ему в этой жизни места нет. Потом письма от неё перестали приходить, и скоро Сашка узнал, что она вышла замуж. С тех пор они ни разу не встречались, а тут вдруг она приехала с дочкой.
Она прожила в деревне две недели, и за эти две недели Сашка окончательно убедился, что ему, кроме Юльки, никто не нужен. Любовь с новой силой вспыхнула в его сердце. Она как будто ничего не замечала или делала вид, что не замечает. Охотно сидела с ним вечерами на скамейке возле дома, болтая ногами, как девчонка, хохотала, слушая его рассказы о службе в армии, об одноклассниках, разъехавшихся кто куда.
Он катал её на мотоцикле, к удивлению и осуждению односельчан: где это видано, чтобы мужняя жена да с чужим парнем раскатывала, голыми коленками сверкала!.. Поползли шепотки, но она на это не обращала внимания. Сашка ей нравился — он стал такой красивый, возмужавший, сильный! Нравился — но и только. Он был как брат, как друг из далёкого прекрасного детства. У неё и мысли не возникало о чём-то другом, кроме дружбы. Рассказывая о своей счастливой жизни, о муже, она не замечала, какие душевные муки ему причиняет.
