Пол Стретерн - Юм за 90 минут
Обзор книги Пол Стретерн - Юм за 90 минут
Пол Стретерн
Юм за 90 минут
Пол Стретерн предлагает крат кий профессиональный обзор жизни и трудов Юма и показывает влияние внутренней борьбы философа на пониманое своего существования в мире.
Пер. с англ. С. В. Зубкова
Введение
До Юма философов часто обвиняли в атеизме.
Юм же был первым, кто принял это обвинение.
«Звание» атеиста отнюдь не обещало легкой жизни — ни философу, ни простому смертному.
В обществе всегда имелись способы усмирения неортодоксальных мыслителей: в Древней Греции им предлагали яд, во времена до средневековья «знакомили» с инквизицией. Поэтому философы пускались во все тяжкие, чтобы убедить других (и себя в том числе) в собственной непричастности к атеизму. Юм же во всеуслышание заявил о несостоятельности теологии. Это было расценено как общественный скандал — однако попытки заставить его признать обратное были вполне цивилизованными, путем философских аргументов, а не при помощи дыбы. Это говорит как о толерантности британского общества XVIII века, так и о терпимости самого философа. Но если он хотел остаться последовательным, обойтись без этого вызова обществу было невозможно.
Философия долго шла к атеизму. Ряд философов Древнего мира, стоики и несколько киников, были к нему близки. Но Сократ был приговорен к смерти за то, что отказывался почитать богов, а в Древнем Риме часто невозможно было не верить в бога (особенно если этот бог еще и император). Поэтому вера была необходимой для тех, кто хотел продолжать мыслить, да и для тех, кто хотел продолжать просто жить.
В начале христианской эпохи философия оказалась полностью поглощенной теологией.
Работы Платона и Аристотеля были приравнены к Священным Писаниям, а философия по преимуществу заключалась в комментировании таких текстов. Затем последовали комментарии к комментаторам, а также приведение этих трудов в соответствие с догматикой. Логика использовалась для того, чтобы доказать существование Бога.
Иногда такая работа была интересной и даже не чуждой творчеству. Но она не была оригинальной.
Основные предпосылки оставались неизменны ми.
Эти предпосылки были впервые серьезно поставлены под вопрос в XVII веке Рене Декартом, которого сегодня считают основоположником современной философии. Декарт отказался от старых догм и в основание своей философской системы поместил постулат разума, а не веры.
Он показал, что можно отрицать все, за исключением одной вещи. Невозможно ставить под сомнение все, и в то же время сомневаться в собственном существовании. «Я мыслю, следовательно, я существую», — таково его знаменитое заключение. На нем Декарт основал свою рациональную философию.
Примерно полвека спустя британский философ Джон Локк продвинулся на один шаг дальше и ввел понятие эмпиризма. Он считал, что самым последним основанием философии является не разум, а опыт. С точки зрения Локка, все наше знание получено из опыта. У нас нет врожденных идей, только впечатления, а идеи мы создаем сами, размышляя над этими впечатлениями. Казалось, философия достигла своих пределов.
Но не пришлось долго ждать следующего шага. Традиция британского эмпиризма оказалась на грани здравого смысла с появлением ирландца Беркли. Если наше знание о мире базируется только на опыте, то как мы можем знать о том, что мир существует, если мы его не воспринимаем?
Мир, таким образом, сводился к фикции, а философия — к посмешищу. Но к счастью для этого мира, Беркли был священником и богобоязненным человеком. Конечно, мир продолжает существовать, — объявил он, — даже когда его никто не воспринимает. Но как это может быть? Это возможно, так как мир всегда воспринимает Бог.
Такой прием спас Беркли от множества неприятностей (не только с архиепископом и прихожанами).
У мира появилась опора. И она продержалась еще 30 лет, пока на философской сцене не появился Давид Юм.
Жизнь и труды Юма
Юм является единственным философом, идеи которого находят отклик и сегодня. Труды древних греков ныне можно читать как литературные произведения, философия же их всерьез не воспринимается.
Средневековье в лице Августина и Фомы Аквинского чуждо современным опытным знаниям. Благодаря Декарту и рационалистам мы поняли, что человек не исчерпывается разумом, ранний эмпиризм кажется самоочевидным, надуманным или скучным. А философы после Юма почти все попадают в две последние категории.
Юму удалось то, что только что пытался сделать я, а именно: он разрушил философию до основания.
Он сделал еще один шаг после Беркли и довел эмпиризм до его логического завершения.
Юм отрицал существование всего, за исключением самих актов восприятия. Сделав это, он поставил нас в трудное положение. Это называется солипсизм: существую только я один, а мир не что иное, как часть моего сознания. Все, конец игры в философию, тупик, из которого невозможно выйти. Шах и мат.
Затем мы неожиданно осознаем, что это не имеет значения. Несмотря на то что говорят философы, мир остается там же — и мы продолжаем жить дальше. Как и Юм, остроумие и гаргантюанское телосложение которого выгодно отличало его от приведшего нас в тупик солипсизма Беркли. Юм просто высказал новую идею о статусе нашего знания о мире. Мы можем верить в религию, если хотим, но мы делаем это исключительно по собственной воле. И мы можем делать научные умозаключения, чтобы навязать нашу волю миру. Но ни религия, ни наука не существуют сами по себе. Это просто наши реакции на опыт, одни из множества возможных.
Юм происходил из почтенной шотландской семьи. Его биограф Е. Мосснер проследил его родовое древо вплоть до Хома из Хома, который умер в 1424 году. К числу предков философа относятся такие не столь приятные, но, несомненно, выдающиеся личности, как Белчер из Тофта, Хома Блэкаддер и Норвелл из Богхола.
Давид Юм родился 24 апреля 1711 года в Эдинбурге. Его отец умер, когда ребенку было три года. Необыкновенно большое число выдающихся философов лишилось отца в раннем возрасте, и этот факт толкуют на все лады психоаналитические теории. Они говорят о том, что недостаток мужской доминирующей фигуры формирует стремление к созданию чего-то, на что можно опереться, приводит к попыткам создания теоретической системы, занимающей место «абстрактного» родителя. Такие психоаналитические теории могут быть блистательными, завораживающими, возможно, даже информативными (только о чем они говорят, я не знаю точно). Другими словами, они могут объяснить у описываемых ими философов все, что угодно, кроме уровня их интеллекта.
Ко времени, когда Давид Юм появился на сцене, ветвь его выдающегося семейного древа деградировала до такой степени, что Юмы жили в небольшом и неустроенном поместье в Найнвеллсе.
Условия в Найнвеллсе по современным стандартам покажутся примитивными и крайне суровыми: босые слуги, коровы и цыплята, ютящиеся зимой на нижнем этаже дома, диета, основанная во многом на овсянке, просяной каше и кале (питательная традиционная похлебка или отвратительный водянистый суп из капусты, в зависимости от вашего вкуса). Но Юм не считал, что его детство было тяжелым, ни тогда, ни впоследствии.
Он обучался в доме местного учителя вместе с крестьянскими детьми в шотландских традициях равенства, намного опережающих британское образование. Затем с 12 по 15 лет он учился в университете Эдинбурга. Такой ранний возраст поступления в университет в то время не был чем-то необычным (эта традиция поддерживается до сих пор).
После университета Юм должен был заниматься юриспруденцией. Но он уже мечтал о другом и начал читать множество книг по различным темам. Только ценой огромных усилий он находил время на занятия своим основным делом. Так про должалось три года. Постепенно чтение Юма стало все больше касаться философии, до тех пор пока ему однажды не показалось, что ему «открылось совершенно новое поле мысли». Его философские идеи начали формироваться, и он задумал создать единую философскую систему. Теперь законы «казались ему тошнотворными», и постепенно он решил отказаться от изучения права.
Решение далось не просто. Оно означало отказ от профессиональной карьеры и шанса заработать какие-то деньги. Долгая внутренняя борьба по поводу этого решения привела его к нервному срыву.
Юм вернулся в Найнвеллс, но его выздоровление было лишь частичным. Между приступами депрессии он продолжал развивать свои новые идеи. Несколько раз вызывали местного доктора, который пришел к выводу, что Юм страдает от «болезни ученых». Ему был прописан курс «горьких и антиистерийных пилюль». Также врач посоветовал ему выпивать пинту красного вина каждый день и регулярно заниматься физическими упражнениями в форме продолжительных прогулок верхом.
