Александр Карелин - «Уткашея».
Александр Карелин - «Уткашея». краткое содержание
Александр Петрович Карелин
«Уткашея»
Часть I
«Дайте человеку цель, ради которой
Стоит жить, и он сможет выжить в
Любой ситуации».
/ И.Гете/1
Женщины на войне… Зачем они едут в воюющую страну?! Даже пребывание женщины в боевой обстановке противоречит здравому смыслу. Война — удел мужчин. Вот пусть бы и обходились одни. Но, нет. Не могут. Посылают и посылают эти «слабые и хрупкие создания» в пекло. А может, они сами, по доброй воле рвутся сюда…
Как же оказывались наши девчата в Афганистане? «Афганские мадонны» — с чьей — то легкой руки их стали так именовать. А, что, вполне подходящее название! Причин приезда, оказывается, очень много. Вот основные из них.
Денежная — поправить свои материальные дела. Ничего в этом плохого нет. В стране всеобщего дефицита и скудных зарплат появилась вдруг возможность заработать в другой далекой стране, новости из которой поступают очень и очень противоречивые. По официальным каналам — там все хорошо и чистое мирное небо над головой. А по неофициальным… Приходится слышать о закрытых гробах, что прибывают из далеких краев. Но можно рискнуть и поехать. Появится шанс, чтобы «справить приданое» (ходила такая шутка о приезжающих девчатах).
Устроить свою судьбу — тоже не последняя причина поездки. Что вполне можно понять. Столько молодых, симпатичных и еще пока одиноких мужчин вокруг. Но, это, если повезет. А, ведь, везло! Случаи исчислялись не единицами, даже не десятками — сотнями! А кто — то даже бросал свою первую (вторую) жену ради этой единственной «афганской мадонны». Это — жизнь.
Была и еще одна, пусть не многочисленная категория. Ехали, чтобы проверить себя на стойкость, на умение противостоять трудностям, испытать себя в настоящем деле. Ехали «за романтикой».
Как, в таком случае, относились к их решению родные и близкие, родители в первую очередь, этих, молоденьких порой, девчонок?! Тревожились, конечно. А иногда и просто не знали, где их родное чадо — те врали, что служат в ГСВГ (Группа Советских Войск в Германии), в ЦГВ (Центральной Группе Войск — Чехословакия), в ЮГВ (Южной Группе Войск — Венгрия) и еще, черт знает где, но только не в Афганистане. А кто — то попросту открыто «сбегал» в Афган.
Возвращаясь, эти повзрослевшие дочери рассказывали о своей «боевой молодости» с гордостью. Им было, что вспомнить.
Всех женщин в Афганистане объединяло одно — они ехали работать на войну, где каждая могла потерять свою жизнь, пусть даже она была сугубо мирной профессии: повар, прачка, официантка, парикмахер, продавец, машинистка, медицинская сестра или служащая в штабе. Война не делала исключений. Она могла забрать любую жизнь, пусть даже и моложе двадцати.
Эти женщины стоят того, чтобы о них рассказать…
2
— Можно? — Дверь осторожно открылась. На пороге стояла молодая девушка. Дежурный врач сразу узнал в ней новенькую перевязочную сестру Канашевич Любу. Она приехала чуть более месяца назад вместе с другой новенькой — процедурной сестрой Валентиной Растегаевой. Они поселились в одной комнате в женском общежитии.
— Да, конечно, заходи. У тебя что — то случилось? — Участливо спросил старший лейтенант. Он даже встал из — за стола навстречу белокурой красавице. Ее большие голубые глаза, казалось, заглядывали прямо в душу.
— Нет — нет, у меня все нормально! Это меня девчонки из девичьего модуля попросили дежурного врача вызвать в комнату номер 11, там одной требуется помощь. Она жалуется на боли в животе.
— Хорошо, я уже общий прием закончил. Сейчас только схожу проверить новый суточный наряд и смогу минут через двадцать быть в вашем девичьем общежитии.
— Ладно, я там встречу и провожу к больной, — она впервые улыбнулась, отчего показалась сразу совсем молоденькой. Впрочем, ей и было чуть более двадцати.
Через полчаса дежурный врач, прихватив большую медицинскую сумку, входил в девичий модуль. Раньше здесь быть не доводилось. На входе его ждала Люба, проводила в нужную комнату. Первая вошла в дверь, громко объявив: «Встречайте доктора!» Пропустила старшего лейтенанта вперед, представила: «Наш хирург, Невский Александр». Сама тихонько шепнула, что будет в соседней, 10–й комнате. Быстро вышла за дверь. В комнате было пять кроватей, на которых в разных позах лежали и сидели молодые женщины. По две кровати стояли в ряд напротив друг друга у стен, одна — у окна. Большой круглый стол разместился в центре комнаты. Тихо играл магнитофон, что — то из восточных мелодий.
Высокая темноволосая женщина быстро поднялась:
— Девчонки, не будем мешать доктору Пилюлькину, пошли!
Сама первая вышла в коридор, за ней последовали еще двое. Одна продолжала лежать, повернувшись к стене, видимо, спала. На крайней к двери кровати осталась еще, она тут же отозвалась:
— Это я, болящая. Проходите, не стесняйтесь. Вас тут никто не укусит, — она гостеприимно указала рукой.
Невский внимательно присмотрелся. Невольный возглас вырвался у него:
— Это вы, Уткашея?!
— Я. Вообще — то меня зовут Марина.
3
Медики Отдельной Кандагарской Медицинской роты никогда не жаловались на питание — у них был свой отдельный ПХД (пункт хозяйственного довольствия). Умелые повара готовили для всех больных — раненых и для сотрудников подразделения. Они готовили даже диетическое питание для нуждающихся. Большое подспорье в этом деле составлял небольшой огородик, где выращивали лук, чеснок, укроп, помидоры, редиску и прочие овощи. Огород — это была особая гордость командира хозяйственного взвода прапорщика Василия Мохначука. Казалось, он был готов пропадать там круглые сутки, заботливо ухаживая за урожаем. Другой гордостью его был бассейн, довольно приличного размера: 5на 3 м, глубиной почти 2 м. Его сделали своими руками еще год назад. Не было большей радости, чем в самое жаркое время поплескаться в прохладной воде. Порой туда набивалось сразу по 10–15 человек. Воду в бассейне меняли ежедневно, иногда и по два раза. Специальная машина — водовозка ездила на арык, старшина Медроты прапорщик Афонин Александр считал это своей важнейшей обязанностью, с гордостью выполняя роль старшего машины. Действительно, бассейн полюбили все. А сливаемая из бассейна вода по специально прорытым каналам поступала в накопитель, а оттуда растекалась по всему огороду, питая живительной влагой грядки. Голь на выдумки хитра! А еще у них был собственный «пруд» — огромная металлическая цистерна со срезанным верхом, вкопанная в землю. Там плавали в огромном количестве «золотые рыбки» — большие китайские красные караси, которых периодически отлавливали и готовили из них уху.
В первый же день своего приезда Невскому показали, как надо радоваться жизни на земле Афганистана: ребята — хирурги перед обедом вылили на себя по ведру холодной воды из бассейна (раздевшись до плавок), затем прошли в палатку, перекусили, сходили покормить карасей, а потом вновь пошли к бассейну, чтобы уже поплавать вдоволь. Это было счастье! И никакая шестидесятиградусная жара не страшна. Так можно служить!
Но, с некоторых пор, в бассейн зачастили руководители Кандагарской бригады: комбриг, начальник штаба, начальник политотдела и другие высокопоставленные офицеры. Иногда и медикам поставленный часовой давал «от ворот — поворот», мол, «не велено пущать — баре отдыхают». Бывало, до уха долетал и радостный женский смех из бассейна. Ну, а вскоре последовало и величайшее распоряжение — запретить медикам питаться при своем ПХД, обязаны ходить теперь в офицерскую столовую, а рядовой и сержантский состав — в общую столовую со всеми солдатами. Пришлось подчиниться. Правда, дежурный врач имел право «покормиться» на старом месте, а с ним один — два (три) медика. Но, чтобы не подводить прапорщика Мохначука, старались этим не злоупотреблять. Пару недель Невский успел еще пожить по — старому. Позже пришлось «осваивать» общий пункт питания.
Поначалу было очень тяжело — чудовищная жара в столовой, горячие блюда первого и второго, даже компота. Обычно делали так: быстро съедали обжигающий суп, «ковыряли» слегка ложкой второе, а далее молниеносно выпивали компот, чтобы сразу выскочить на улицу — иначе мгновенно становились мокрыми с «головы до ног». Даже на жаркой улице казалось в этот момент прохладнее. В этой атмосфере и работали женщины — официантки. Как они умудрялись выдерживать все это — оставалось загадкой.
Как — то в первых числах августа Невский повел в столовую новичка — только прибыл начальник операционно — перевязочного отделения капитан Зыков Александр. С ними пошел и прапорщик Тамару, начальник аптеки. Уселись за один столик, чуть позже на свободное место подсел и капитан — танкист. Почти сразу у столика возникла фигура официантки:
