Пол Тот - Ш-ш-а...
Обзор книги Пол Тот - Ш-ш-а...
Пол А. Тот
Ш-ш-а…
Благодарность следует…
1
Сижу в баре Рея накануне Нового года. Вижу в зеркале за винными бутылками лохматые волосы, каплевидную проволочную оправу очков, вязаный свитер – не слишком симпатичная картина. Решаю сменить стиль. Предупреждаю себя: сейчас главное – стиль. Даже думаю сменить фамилию на Рей Стиль. По-моему, неплохо звучит. Настоящий отпад.
Я впервые зашел в это самое заведение, потому что хозяина зовут Рей, как меня. Решил, сгодится для знакомства. Какая-нибудь горячая девчонка спросит: «Сладенький, как тебя звать?» Я скажу: «Рей, точно так, как хозяина бара, того самого, где мы сидим». Она шлепнет по стойке ладошками и покатится со смеху.
Начинаю быстрей выпивать. Вскоре бар засветился оранжевым, красным, розовым светом, все кругом замелькало, бутылки шипят. И мозги заработали на сверхскоростях. Я как бы закружился. Сижу усмехаюсь, с ухмылкой оглядываюсь на людей, наверное, немножечко говорю сам с собой, вновь смеюсь, усмехаюсь.
Вскоре бармен схватил меня за руку.
– Эй. Давай уходи, белый мальчик. Проваливай отсюда.
– Ладно, ладно, – сказал я, думая: «Ну, папаша, надо было б тебе глаз выдавить».
Вывалился из дверей, закостылял по улице, словно с бильярдными шарами в заднице, по городу, похожему на рисованный комикс. Мимо со свистом несутся машины. Ветер до костей продувает. Я в кожаных штанах, но, господи помилуй, замерз насмерть. Меня уже зовут Рей Лёд.
Дома представляется, будто со мной в постели три-четыре женщины. Слышен запах духов, слышно, как они бормочут: «Рей, ох, Рей…» Я провалился в сон с широченной улыбкой, а звезды подмигивали и распевали: «Ох, Рей… ох, Рей… ох, Рей!»
На другой день с важным видом шагаю мимо магазинов, в витринах подпрыгивает и кривится мое отражение. Кое-куда заскакиваю – буме, – вижу цены, уже думаю, что это невозможно, просто не может быть. Никогда. Солнце чиркнуло чертовой спичкой, подпалило мой сон, теперь он догорает.
Плачу шестьсот долларов в месяц за жилье в своем районе, не в таком уж хорошем, однако бывает и хуже. Может быть, с тараканами проживешь на двести пятьдесят. Тут я все понял. Одежда на теле – единственное укрытие, которое на самом деле имеет значение. Отныне она и послужит мне крышей. Если срезать квартирную плату, прикупить на сбереженные деньги шмоток, какая-нибудь горячая девчонка скажет: «Пошли к тебе», а я просто отвечу: «Давай лучше к тебе».
Позже в тот самый день еду к востоку в автобусе. Кругом главным образом чернокожие. Глядя на меня, кое-кто думает, будто я считаю себя лучше всех, но Рей Стиль не считает себя лучше любого другого.
Выйдя из автобуса, первым делом вижу черного мальчишку, который ткнул в меня пальцем и сказал приятелю:
– Погляди на огромную обезьянью башку распроклятого сукина сына!
Оба расхохотались.
Я оглянулся, миролюбиво махнул им рукой, и они покатились на роликах по тротуару, хохоча еще громче. Не поняв шутки, я пошел дальше.
Зная, что с легкостью найду жилье, не трудился просматривать объявления. Приблизительно через полтора часа нашел маленький домик, квадратный, двухэтажный, оранжевый с глазами – окнами, ртом – дверью. Интересно, всего в полумиле от бара Рея – удобно. Как бы в подтверждение некий тип запирает парадное, держа в руках полную связку ключей.
– Эй, вы домохозяин?
Он оглянулся, вытащил изо рта сигару и переспросил:
– А?
– Вы хозяин дома?
– Угу. А что?
– На табличке сказано, квартиры сдаются.
Он взглянул на табличку.
– Не знаю, старина. Ты работаешь?
– Конечно работаю. К тому же отец оставил кучу денег. Они в банк поступают. Ежемесячно получаю определенную сумму.
– Где работаешь? Я должен знать, что рента будет своевременно приходить каждый месяц.
– Ну, сейчас, допустим, нигде не работаю, но, как я говорил…
– Не знаю, – покачал он головой. – Есть доказательства насчет банковских денег?
– Конечно. – Я вытащил из заднего кармана чековую книжку, протянул ему. – Немножечко растрепалась, потому что я…
Он пролистал ее, посмотрел на меня, еще раз пролистал.
– Твой папаша богач или что?
– Никакой не богач. Заключил тонну страховок – я хочу сказать, почти тонну, – когда я был еще маленький, а потом ничего ему не осталось, как взять да умереть.
– Господи Иисусе. Ну, не знаю, старик. Как-то ты говоришь странновато. С тобой все в порядке?
– Что значит говорю странновато?
– Как в мультфильме, в комиксе, что-то вроде того.
– Такой уж у меня стиль.
Он со вздохом подбоченился.
– Ну ладно, покажу квартиру. Хоть не в самом лучшем виде.
Он открыл дверь. Мы стали подниматься по длинному лестничному пролету зеленовато-желтого цвета.
– Не потянешь на жилье получше?
– Я получаю деньги раз в месяц, и составил новый бюджет.
Он открыл дверь. Действительно, не лучший вариант. В стенах дыры с кулак и обои отваливаются. Я огляделся, в основном в поисках насекомых. Не люблю насекомых.
– Как насчет насекомых? – поинтересовался я.
– Нету никаких насекомых. Во всяком случае, никто еще не жаловался. Я все кругом опрыскиваю дважды в год. Если тебя это волнует, не будет никаких проблем.
Понятно, надо было поразмыслить, действовать умно, осторожно прояснить вопрос, но я просто сказал:
– Хорошо.
Он помолчал, как бы собираясь подумать, хотя на самом деле думал, судя по бровям. Наконец, сказал:
– Ладно. Приходи завтра в десять утра. Подпишем договор об аренде, заплатишь двести долларов за первый месяц и еще две сотни положишь на депозит. Тогда дам ключи.
Смеркается. Я расплатился с хозяином, задолжав двадцать долларов, – он согласился обождать до завтра. Не придумав, как привезти мебель из старой квартиры, решил ее просто там и оставить. Так или иначе, ничего особенного. Я еще не отличался хорошим вкусом, покупая те самые вещи.
Смотрю в окно в ожидании вечера, стараюсь почуять дух дома. Принес несколько ящиков и коробок, найденных на улице, сижу на одном таком ящике. Довольно удобно. Купил по дороге надувной матрас. Можно залить в него воду, получить водяную постель, хоть воздушная, на мой взгляд, не хуже.
Денег, сэкономленных на квартирной плате за следующий месяц, хватило на новую одежду. Она лежит на матрасе. Штаны, в которых смешались цвета светофора; скользкая, как рыба, зеленая рубашка; ремень, плотно обхватывающий талию и свисающий по ноге, плюс большие золотые часы, которые обошлись в целых полторы сотни долларов. Во всем этом я смахиваю на танцовщика из какого-то шоу. Вижу, как машу руками, взбрыкиваю ногами и прочее. Машу руками, будто меня вообще ничего не волнует.
Переодевшись в новую одежду, порву с привычным образом жизни. Воображаю, как иду по улицам к старику Рею. Сижу спокойно, хладнокровно, просто дожидаюсь, когда подгребут девочки, чуя мои вибрации. Слышу сбившихся в углах людей, которые друг с другом переглядываются и шепчут: «Что за черт!»
Смотрю на секундную стрелку на своих часах. Черточки, отмечающие секунды, расходятся все шире и шире, словно день хватает ночь за руку, дергает и говорит: «Ну-ка, тащи сюда свою задницу». Взглянул в окно, где солнце одерживает победу дюйм за дюймом, сонно заявляя: «Устало я вам светить, жалкие сукины дети. Включайте свет, будьте вы прокляты».
Наконец, стемнело, я оделся в новую одежду, как бы скользнул в нее, стараясь, чтобы пока швы и складки особо меня не касались. Вышел в дверь, пустился вниз по улице. Тут, скажу я вам правду, случилось очередное событие. Я увидел нечто такое же настоящее, как я сам, Рей. Действительно увидел.
Вижу, как улица стала вдруг разноцветной. Дома словно показывают по телевизору, все вокруг потеряло объем. То есть как бы стало плоским, хотя я по – прежнему иду через него.
Навстречу компания чернокожих парней. Я не испугался – вид у них вполне дружелюбный. Некоторых даже узнал, по крайней мере, кажется, точно таких раньше видел по телевизору. Под кличками Красноперый, Смехунчик и Бешеный Гарольд плюс какой-то радостный жирный сукин сын, не помню, из какого шоу.
Они как бы позволили мне прошмыгнуть мимо них, и тут я на секунду, как раз когда они проходили, взглянул на себя. Все тот же я, Рей, только окружающий мир кружится вокруг меня, сияя триллионами диких красок. Потом осмотрелся вокруг, и все сразу стало нормальным, как было. Парни повернулись, приняв совсем иной вид. Абсолютно другие люди. Стоявший посередине спросил:
– Тебе чего-нибудь надо?
А я, черт возьми, не ответил ни слова. Шел себе, думая: Рей, Рей, что ж это за хреновина, мать твою?
Минуточку постоял, оглядываясь по сторонам, не знаю, может быть, в ожидании, что подкатит какой-нибудь чертов автобус из комикса или мультфильма. Не дождался.
Снова направился к бару, хоть уже не балдел от собственной одежды. Сияние угасло. Вижу, люди на меня глазеют, только сейчас это мне не совсем нравится. Знаю, что улыбаются, не смеются, глядя на меня, и все-таки.
