Элис Уокер - Красные петунии
Обзор книги Элис Уокер - Красные петунии
Элис Уокер
Красные петунии
Элис Уокер (родилась в 1944 году) — негритянская писательница, автор романов: «Третья жизнь Грейнджа Копленда», «Полдень», «Цвет пурпурный» (за последний ей присуждена Пулитцеровская премия); сборников новелл: «В любви и тревоге» и «Достойную женщину сломить нельзя» (из которого взято большинство рассказов данной книги), а также стихотворных сборников «Однажды», «Петунии революции» и книги эссе.
Э. Уокер принимала активное участие в гражданском движении негров США 60—х годов. Сотрудничает в прогрессивных журналах «Мэссис» и «Фридомуэйс».
«Красные петунии» — первая книга писательницы на русском языке.
Предисловие
Главный принцип своего творчества негритянка Элис Уокер определяет так: «Я не могу скрывать то, что сама жизнь мне открывает». Подобно Ральфу Эллисону, Джеймсу Болдуину, Джону Оливеру Киллензу, а также известным черным писательницам Поле Маршалл и Тони Моррисон, Элис Уокер старается говорить правду о том, что видит, хотя это дается нелегко. И потому, что сознанию и воображению писателя, даже сравнительно молодого, довлеет инерция прежних представлений, нередко устаревших и ложных. И по той причине, что жизнь в современных Соединенных Штатах чаще оборачивается к писателю-негру совсем не улыбчивой (если вспомнить летучее выражение американского писателя XIX века Уильяма Дина Хоуэллса) стороной.
Эта жизнь так сложна, контрастна, болезненна для восприятия и осмысления, что правда, которую говорит писатель, чаще всего жестока и сам он, как правило, испытывает гнев, горечь, ненависть. И упрямое желание спорить, опровергать, срывать все и всякие покровы лицемерия, а подчас — благоприличия, рассеивать иллюзии и самообманы, одним словом, говорить «нет».
Говорят «нет» своим образом жизни бунтующие, страдающие, взыскующие справедливости персонажи романов и новелл Элис Уокер: «Он назвал тебя черномазым. Мы нынче же уезжаем. Сегодня, не завтра. Иначе будет поздно»... И они уезжали. Не зная куда... «к какому-нибудь новому хозяину, которого надо ублажать, но не слишком при этом роняя собственное достоинство» («Неожиданная весенняя поездка домой»).
Вспышки борьбы «за достоинство» нередко бывали и до Гражданской войны, положившей конец рабовладению в США, но после 1865 года начался новый, и очень активный, этап борьбы за гражданское и духовное выпрямление бывшего раба в мире, где господствующее положение по-прежнему занимали белые. Вскоре на Юге запылал крест куклукс-клана. Террором пытались запугать вчерашние рабовладельцы вчерашних рабов. Одновременно подновлялась и лживая легенда о благостных временах «старого Юга», добрых плантаторах и счастливых невольниках. Отнюдь не последняя по времени, но самая талантливая из них — роман Маргарет Митчелл «Унесенные ветром» (1936). Да, негры оказались «предателями», они поддались «злонамеренной» агитации Линкольна. Но есть (и останутся) негры «верные», хотя и «глупые»; это они, добровольные рабы, так сказать, рабы по зову сердца и велению совести, помогают героине романа, Скарлетт О’Хара, возрождать ее разоренную плантацию...
Ну, а как им жилось на самом деле, этим «верным», «глупым» и «предателям»-неграм, мог бы порассказать дядюшка Альберт, «чучело» которого теперь белозубо улыбается из-за витрины ресторана, куда черным вход воспрещен; впрочем, они могут сколько угодно работать на кухне. В те буколические времена Альберту было, однако, не до улыбок, тогда он взбунтовался, узнав, что «добрые» хозяева целых десять лет «забывали» сказать своим «счастливым» рабам об отмене рабства. Кстати, и улыбаться было нечем — зубы дядюшке Альберту выбили еще в детстве,— и трудно, очень трудно отыскать более ироничную и злую отповедь рабовладельческому мифу о счастливом патриархальном Юге, чем рассказ Элис Уокер «Илетия».
Борьба за «выпрямление» негра, за гражданское его равноправие шла мучительно долго. В 1952 году в романе «Невидимка» Ральф Эллисон все еще констатировал: негр в Америке — человек несуществующий, «невидимый» с точки зрения американской демократии, хотя все, что он может дать своим трудом и талантом, белая Америка видит и берет себе. Так она присвоила его замечательный фольклор — его танцы и прекрасные блюзы — и сделала на них выгодный бизнес, совсем как тот король эстрады, в котором угадывается Элвис Пресли («Тысяча девятьсот пятьдесят пятый»).
Негров не только грабили, их по-прежнему убивали, жгли их дома и церкви, бросали в их детей бомбы, а борцов за гражданское равноправие, «молодых идеалистов» без различия цвета кожи, топили в миссисипских болотах.
И в начале 60-х негры вышли «на улицу». 28 августа 1963 года 210 тысяч черных и белых американцев закончили Марш Свободы на Вашингтон у беломраморного памятника Линкольну и Мартин Лютер Кинг сказал: «В Америке не будет мира и спокойствия, пока негры не станут полноправными гражданами страны».
Негры выступили в великий поход за Свободой, чтобы наконец осуществить постулат Декларации независимости — право на «свободу, равенство и счастье» для всех, и недаром афоризмом стали слова: «Нужны башмаки, а не чернила».
Однако «чернила» по-прежнему играли в развивающихся событиях огромную роль. Снова и снова обращаются к расовой теме Эрскин Колдуэлл и Джон Стейнбек, Харпер Ли и Карсон Маккалерс — белые писатели-реалисты. В полную меру таланта заявляют о себе Болдуин и Килленз. Негритянская писательница-драматург Л. Хэнсберри, выступая в 1962 году на митинге за ликвидацию Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности, утверждала, что задача современного писателя, и негра также,— понять и отобразить в своих произведениях аксиому: если человек неудачно создал мир, «то от человека зависит и пересоздать его».
Речь безвременно умершей Хэнсберри как бы намечала программу действий негритянской литературы, предсказывала рост прогрессивного социального мировидения, которым отмечены, например, произведения Маршалл, Моррисон и Уокер. Критик Барбара Кристиан имела основание сказать, что «их личный взгляд на происходящее в мире формируется действительностью и взрастает на почве общественных перемен». Даже если они изображают отношения внутри замкнутой негритянской общины, эти отношения определяются внешним миром социальной, не только расовой, вражды и борьбы с общеамериканскими буржуазными условностями.
Жизнь негра в произведениях черных писателей нередко противопоставляется собирательному образу ненавистного белого мира «вообще», и Джеймсу Болдуину, например, пришлось пройти немалый путь борьбы, сомнений и заблуждений, чтобы преодолеть этот националистический стереотип мышления в романе «Если бы Бийл-стрит могла заговорить» (1974). Здесь индивидуалистическое и национальное переходит в сферу общих интересов белых и черных американцев — в борьбу за осуществление правосудия. Эта идея общности интересов и борьбы пронизывает стихотворения Э. Уокер, ее сборник «Петунии революции».
О том же роман Элис Уокер «Полдень» (1976). Она утверждает: эгоизм, национальную замкнутость и консерватизм мышления можно преодолеть. Ее Меридиана становится активной участницей борьбы за гражданское равноправие и в борьбе за общие интересы находит исцеление от горечи личных неудач.
Романы и особенно рассказы Элис Уокер — живая история 60—70-х годов. Она с уважением пишет о «духовном подъеме» негритянского народа в 60-е годы, его «поразительной решимости» добиться гражданского социального и экономического равенства. Пик движения — Марш Свободы на Вашингтон. Затем «светлые времена» тускнеют. Убит Джон Кеннеди, пал жертвой националистических распрей негритянский лидер Малькольм Икс. Скоро не станет и Мартина Лютера Кинга. Драматург Лерой Джонс пополнит ряды «Черных мусульман», наречет себя Барака и объявит крестовый поход против всего, что «покрыто белой кожей». Вспыхнет леваческий экстремизм, и Кэтлин Кливер будет позировать фотокорреспондентам с револьвером в руке. Негритянские юноши станут возвращаться из Вьетнама с навеки опаленной душой и жаждой мести обокравшей их юность белой Америке, но также и с опасным знанием «как делать бомбы».
Элис Уокер пишет обо всем без утайки: о яде черного национализма и о белых шовинистах, которым не нравится, когда черные женщины не хотят рожать детей, но которые убивают родившихся и отказывают в хлебе насущном голодающим («Месть Ханны Кемхаф»). Уокер пишет о сложностях и противоречиях антирасовой борьбы, об антифеминизме, усталости, разочарованиях, горечи поражения, которые в середине 60-х стали испытывать бывшие идеалисты, о правительстве, у которого нет денег для программы культурной и экономической помощи беднякам, но есть деньги на бомбы для Вьетнама.
Напишет Уокер и о лжепророке — «гуру». Он проповедует в межрасовой коммуне, что всякая борьба обречена на поражение и если, например, африканцы (и негры, и люди вообще) несчастны, то в этом повинны они сами, а вовсе не «условия существования», что смысл жизни — в чувственном удовлетворении естественных инстинктов и освобождении равнодушного сознания, галлюцинирующего под воздействием «дозы», от всех моральных запретов и обязательств («Источник»). В этой же новелле Уокер затрагивает традиционную тему «трагической мулатки», женщины смешанной крови, которую «отвергают» не только белые, но и черные.
