Вячеслав Щепоткин - Крик совы перед концом сезона
Обзор книги Вячеслав Щепоткин - Крик совы перед концом сезона
Перед нами пять героев в переломное для России время — самое начало девяностых годов. Они абсолютно разные: по своему социальному положению, сфере деятельности, политическим взглядам. Вместе они собираются только на охоте и обсуждают будущее страны. Москвичи самых разных профессий: учитель, врач-хирург, журналист, экономист, заведующий крупной продовольственной базы, электрик объединилась, как любители природы и страстные охотники. Кто-то поддерживает социалистический строй и говорит о том, сколько советское правительство сделало для людей, кто-то считает, что демократы должны прийти к власти. Более того, в острые моменты нашей истории друзья оказываются по разные стороны баррикад. Вместе они собираются только на охоте и обсуждают будущее страны. Однажды в конце сезона приятели услышали крик совы, удивились, что сова кричит не вовремя. Экономист, веривший в приметы, объявил, что это не к добру. В стране началась перестройка, противоалкогольная кампания. Сразу же возник дефицит продуктов и товаров первой необходимости. Появились призывы к демократическим реформам, возникли различные новые партии. Обсуждая экономическую и политическую ситуацию в стране, герои вспоминают первых лиц государства: Хрущева, Брежнева, Горбачева, Ельцина, с приходом которого многие связывали улучшение жизни в стране. Герои живут и действуют на в обширном историческом фоне; для лучшего понимания ситуации автор вводит в повествование множество подлинных фактов, приводит исторические данные. На страницах появляются Горбачев, Ельцин, Яковлев, Крючков и многие другие действующие фигуры того времени. Последовательно автор разворачивает картину умирания великой страны, подробно показывает, что именно потеряли советские люди после ее крушения. Роман читается легко, в нем сохранена разговорная речь, а действующие лица всем известные политики, многие из которых живы и сейчас. По жанру это скорее — роман-памфлет. Читатель получит ответ на вопрос, который до сих пор дискутируется в нашем обществе: каковы причины распада страны? Виноваты система или внешние силы, или и то, и другое.
09.12.2013 ru ru Izekbis Fiction Book Designer, FictionBook Editor Release 2.6.6 09.12.2013 ФР11 FBD-151793-8395-CE49-5CA3-4B8B-CDAD-691D26 1.0 Крик совы перед концом сезона Наш современник 8, 9, 10 Москва 2013Вячеслав Щепоткин
Крик совы перед концом сезона
Щепоткин Вячеслав Иванович — журналист, публицист, прозаик. Живёт и работает в Москве. В «Нашем современнике» печатается не впервые.
В тексте романа сохранена разговорная орфография автора.
Часть первая
Глава первая
— Лыжи в дом не носите, — остановил раскрасневшийся егерь двух охотников, уже поднявшихся было на ступеньки с лыжами в руках. — Отпотеют и плохо завтра пойдут.
— Ты што, Адольф! — вступился за товарищей Нестеренко, чернобровый, с крупными чертами лица молодой мужчина в белом полушубке. — В этой избе тараканы друг к другу примёрзли.
Сам он только что прислонил лыжи к тёмной бревенчатой стене дома и на всякий случай даже воткнул их в снег. Остальные тоже ставили лыжи снаружи, переговаривались о неудачном дне, о вымирающей деревне, где осталось, судя по дымам из труб, пять или шесть жилых изб вперемежку с десятком орошенных, по-старушечьи нахохлившихся под белыми платками снега домов. Некоторые из покинутых изб светлели досками-заколотками. Но на большинстве домов и эти доски посерели, растрескались. Стены раздуло изнутри, как ствол ружья, забитый перед выстрелом грязью. Избы припали, какая на один, а какая сразу на два угла, и казалось, поднавали на них нынешняя обильная зима ещё снега — не выдержат дома, рухнут.
В тексте романа сохранена разговорная орфография автора.
Утром, уходя по сумеркам на лыжах к лесу, городские были возбуждены предстоящей охотой. Поэтому деревню прошли махом, хотя на лыжи становились всего несколько раз в году. Но на обратном пути то один, то другой вдруг приостанавливался, глядел на волны снега, под которыми угадывались основания когда-то существовавших построек, и цепочка людей с ружьями замирала.
Когда подошли к дому, в котором ночевали, тоже покинутому, Нестеренко спросил Адольфа:
— Молодые-то здесь живут?
— Откуда! — удивился егерь, смахивая с валенок широкие охотничьи лыжи. Они покатились, и одна за другой воткнулись в сугроб у стены дома. — Кому она такая жисть нужна? Видел, как мы вчера добирались?
Вчера их сюда от ближайшей деревни, где они оставили свои легковые машины, привезли на тракторной тележке. «Беларусь» качался, как баркас в штормовом море. Мужчины валились друг на друга, холодели от лёгкого страха и ухали в темноте.
— Валерка! — вдруг закричал егерь одному из своих охотников-подручных, который вдалеке что-то рассказывал городскому — мужчине с пышными усами и потным разгорячённым лицом. — Человека остудишь!
Городской снял шапку. От влажных волос шёл пар. Алое солнце садилось сзади них, и казалось, голова городского розовато дымится. На крик егеря они не обратили внимания. Теперь усатый что-то показывал Валерке в поле, и тот, вытянув шею, всматривался вдаль.
— Володя! Волков! — крикнул Нестеренко. — Шапку надень!
— Кабанов, что ль, увидали? — заволновался Адольф. Он был мордаст, с маленькими умными глазками, которые то и дело как бы посмеивались над чем-то. Замусоленные до брони рукава фуфайки были коротки, из них далеко высовывались красные кулаки. Рукавиц егерь не носил и в самый лютый мороз. Знакомясь, приветливо хватал протянутую руку и, пока не заканчивал представление, не отпускал её. А представлялся он концертно. Назвав своё имя, с интересом смотрел в лицо человека. Реакция не заставляла себя ждать. Народ, хотя и давно переживший войну с немцами, хорошо помнил некоего Адольфа. Тем более что в последнее время о нём говорили часто, обсуждая, не Советский ли Союз виноват в начале войны с Германией? Поэтому кто возгласом, кто взглядом выдавали невольное удивление. И тогда егерь, делая вид, будто его не расслышали, громко повторял своё имя. «Адольф! Тёзка Гитлера — знаете такого?» Маленькие глазки посмеивались, но теперь уже с вызовом и настороженно. Люди с наигранной бодростью хлопали егеря по плечу, а через некоторое время замешательство первых минут, в самом деле, забывалось. Однако Нестеренко после знакомства с егерем вдруг подумал, как тяжело, наверное, приходилось Адольфу, когда он был ещё не матёрым мужиком, властным и знающим себе цену, а ранимым мальчишкой послевоенной поры. В народе умеют давать клички, обидные до слёз, а тут само имя звучало хуже клички.
С Адольфом трое городских охотились второй раз. Первый раз — три недели назад, когда кончался отстрел лосей. В прежнем месте, куда компания ездила последние несколько лет, что-то не складывалось. Заболел старший егерь — сипел по телефону, как будто его душили; двое из пятерых не смогли ехать, и тогда Нестеренко, Волков и Фетисов решили открыть новое место. Нестеренкин знакомый дал адрес Адольфа и даже попробовал через какой-то склад, рядом с которым жил егерь, дозвониться до него. Не дозвонился, но Адольф, тем не менее, встретил троих с готовностью — похоже, он был чем-то обязан нестеренкиному знакомому.
Лосей отстреляли легко — их тут было много, а заодно уговорились, что приедут в этот же район за кабаном. «Возьмём, — сказал Адольф. — Только в другом месте».
Прошагав на лыжах километров восемь, сделав два загона, охотники без выстрела вернулись в деревушку, где ночевали. У них оставался ещё один день — последний день охотничьего сезона на кабанов.
Но несмотря на пустые хлопоты, пятеро городских не переживали. Адольф и два местных охотника — не то приятели егеря, не то его помощники — были уверены, что завтра кабана возьмут.
— Мы нынче как на разведку ходили, — сказал егерь Волкову, тому высокому усатому мужчине, оглядываясь на него в дверях избы. Волков повесил ружьё в коридоре, и теперь извивался, чтобы снять патронташ. Нестеренко помог ему. Через распахнутую дверь было видно, как в избе уже выкладывают на стол еду маленький Игорь Николаевич Фетисов и товарищ Волкова, толстый врач Карабанов. Собственно говоря, все пятеро были близкими приятелями, хотя встречались, в основном, на охоте. Жили в одном крупном подмосковном городе, оказавшемся в конгломерате ещё нескольких таких же городов военно-космической ориентации, Фетисов — даже по соседству с инженером-электриком Нестеренко, имели, естественно, каждый своих знакомых и товарищей, но когда приходила трудная минута, вспоминали, прежде всего, о тех, с кем охотились. На них попавший в беду мог рассчитывать, как хромой на посох. При этом помогать старались буднично, избегая пафосных слов. Если появлялась возможность смягчить ситуацию иронией или шуткой, не упускали случая. А в обычной обстановке придумать какой-нибудь «прикол» вообще считалось в порядке вещей. Особенно неистощим был Нестеренко. Сняв с Волкова патронташ, он тут же сунул его вошедшему в коридор пятому охотнику — худощавому мужчине с глубоко запавшими глазами.
