Л. Пантелеев - Том 2. Республика Шкид. Рассказы для маленьких
Как поросенок говорить научился*
Один раз я видел, как одна совсем маленькая девочка учила поросенка говорить. Поросенок ей попался очень умный и послушный, но почему-то говорить по-человечески он ни за что не хотел. И девочка как ни старалась – ничего у нее не выходило.
Она ему, я помню, говорит:
– Поросеночек, скажи: «мама»!
А он ей в ответ:
– Хрю-хрю.
Она ему:
– Поросеночек, скажи: «папа»!
А он ей:
– Хрю-хрю!
Она:
– Скажи: «дерево»!
А он:
– Хрю-хрю.
– Скажи: «цветочек»!
А он:
– Хрю-хрю.
– Скажи: «здравствуйте»!
А он:
– Хрю-хрю.
– Скажи: «до свидания!»
А он:
– Хрю-хрю.
Я смотрел-смотрел, слушал-слушал, мне стало жалко и поросенка и девочку. Я говорю:
– Знаешь что, голубушка, ты бы ему все-таки что-нибудь попроще велела сказать. А то ведь он еще маленький, ему трудно такие слова произносить.
Она говорит:
– А что же попроще? Какое слово?
– Ну, попроси его, например, сказать: «хрю-хрю».
Девочка немножко подумала и говорит:
– Поросеночек, скажи, пожалуйста: «хрю-хрю»!
Поросенок на нее посмотрел и говорит:
– Хрю-хрю!
Девочка удивилась, обрадовалась, в ладоши захлопала.
– Ну вот, – говорит, – наконец-то! Научился!
Комментарии
Республика Шкид*
Повесть написана в соавторстве с Г. Белых (1906–1938). Первое издание «Республики Шкид». Иллюстрации Н. Тырсы: М.-Л., Гиз, 1927.
Появление < «Республики Шкид» стало событием в литературной жизни. Общественность тепло приняла повесть молодых авторов. Поразителен читательский успех книги. Она переиздавалась ежегодно, и к 1937 году выдержала десять изданий только на рус-ком языке.
Вокруг повести завязалась оживленная полемика. На педагогических диспутах и в литературной критике много спорили вокруг двух проблем: во-первых, рассматривать ли книгу как документ-дневник реальной школы имени Достоевского, где каждый факт абсолютно достоверен, или же как художественное произведение, авторы которого имели, естественно, право на домысел, на обобщение, на вольное изображение событий? И, во-вторых, дает ли книга ответ на главный вопрос: чем объясняются изменения, случившиеся с беспризорниками, удачен или неудачен педагогический метод заведующего школой Викниксора?
Н. К. Крупская увидела в жизнеописании республики Шкид черты дореволюционной бурсы. Отрицательно отозвался о педагогическом методе Викниксора и А. С. Макаренко (статья «Детство и литература», 1937 г. Сочинения, М., 1958, т. VII, стр. 201–202).
Иную точку зрения на «Республику Шкид» высказал М. Горький. Под свежим впечатлением прочитанной книги он много раз пишет о ней в 1927 году: С. Н. Сергееву-Ценскому, А. С. Макаренко, колонистам в Куряж (см. М. Горький, собр. соч., в тридцати томах, тт. 23, 24, 30), дважды самим авторам, уделяет ей большое место в статье «Заметки читателя». С особенным удовольствием Горький сообщает колонистам, что авторы книги – такие же в совсем недавнем прошлом ребята, как и они, – «написали и напечатали удивительно интересную книгу и сделали ее талантливо, гораздо лучше, чем пишут многие писатели зрелого возраста».
Горький призывает ребят верить в себя, говорит, что в каждом из колонистов, как и в героях повести Г. Белых и Л. Пантелеева, много непроснувшихся талантов, что каждый из них ценность.
Восхищенный образом шкидского зава Викниксора, Горький пишет А. С. Макаренко, что Г. Белых и Л. Пантелеев «научили меня почувствовать и понять, что такое Вы и как дьявольски нужна Ваша работа».
Действительно, образ шкидского «президента» очень удался молодым авторам, они показали в повести своеобразие личности и педагогического метода Викниксора.
Викниксор – под этим именем выведен в повести Виктор Николаевич Сорока-Росинский – был талантливым педагогом, широко образованным человеком. Он окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета и в течение двух лет изучал психопатологию и объективную психологию под руководством академика Бехтерева.
К тому времени, когда он стал заведующим школой им. Ф. М. Достоевского, Викниксор имел уже пятнадцатилетний стаж педагогической работы и был автором многих статей по вопросам педагогики.
В сложных условиях начинала работать Шкида. С одной стороны голодный Питер начала двадцатых годов, где хлеб выдавали по карточкам по осьмушке на человека, картошку жарили на тюленьем жиру и топливо было трудноразрешаемой проблемой. С другой… за стенами школы шла бойкая непманская торговля. На барахолке за баснословные и ничего не стоящие миллионы («лимоны») можно было купить все – от заграничных ботинок до папирос «Осман» и «Зефир». И в эти же годы – первомайские и ноябрьские демонстрации, грандиозные красочные народные шествия, энтузиазм людей, строящих новую жизнь.
Все это не мог не учитывать в педагогической практике Викниксор.
Главным в педагогической работе шкидский зав считал политическое, эстетическое и физическое воспитание ребят, – это направление. Оградить шкидцев от влияния улицы, сократить пробел в образовании по сравнению с «нормальными» детьми, разбудить дремлющие в шкетах способности – задача. Игры, спектакль, литературный диспут, знаменитые суды над героями классики и многое другое – способы работы.
Шкидцы занимались по 10 часов в день, на ребят обрушивалась лавина знаний. Причем школа Достоевского отличалась от других учебных заведений подобного типа своим гуманитарным уклоном. Литература, история, политграмота, иностранный язык – вот основные предметы.
Вначале эти нагрузки были восприняты ребятами как халдейское насилие, но со временем шкидцы втянулись в ученье, приохотились к литературе, к языкам, к серьезной книге…
В. Н. Сорока-Росинский умел подбирать учеников, обнаруживать в них подчас глубоко спрятанные способности, давать им развитие.
Шкидцы первого призыва удивительно отвечали его требованиям.
Шкида подготовила и выпустила немало людей, ставших впоследствии квалифицированными специалистами. Закончил институт сценических искусств и стал режиссером Георгий Ионин (Японец), работал конструктором Г. Логидзе (Дзе), агрономом Н. Громоносцев (Цыган). До сих пор работает на заводе «Большевик» инженер М. Вольфрам (Купец).
Характерно, что среди питомцев Шкиды немало литераторов: кроме Л. Пантелеева, писали и печатались Г. Белых, К. Лихтенштейн, Г. Ионин, П. Ольховский, К. Евстафьев, С. Лобанов.
В последние годы жизни (1889–1960) – В. Н. Сорока-Росинский работал над большой книгой «Школа имени Достоевского» (отдельные главы ее были опубликованы в газете «Комсомольская правда», 1967, 1 октября). В ней он подробно рассказал о своей педагогической работе, отстаивал право на свой педагогический метод, писал о современной школе. Рукопись В. Н. Сороки-Ро-синского привлекла внимание педагогической общественности.
Долгое время, без малого четверть века, книги Г. Белых и Л. Пантелеева не было в книжном обращении. Появление повести в 1960–1961 годах («Республика Шкид». Л., «Сов. писатель», 1960; Л., Детгиз, 1961, а затем подряд в нескольких издательствах) можно считать вторым ее рождением. Готовя издание книги после такого большого перерыва, Л. Пантелеев проделал тонкую, скрупулезную работу над текстом, заново (в третий раз!) написал главу о Леньке Пантелееве, точнее расставил кое-где педагогические акценты. Новое издание вышло с предисловием С. Я Маршака.
Сейчас уже ясно: «Республика Шкид» выдержала проверку временем и разделила счастливую судьбу лучших книг двадцатых годов. В 1966 году выпущен фильм «Республика Шкид» (режиссер Г. Полока). На многочисленные вопросы новых читателей и зрителей о судьбе героев повести Л. Пантелеев ответил статьей «Где вы, герои „Республики Шкид“?» («Комсомольская правда», 1967, И июня).
Последние халдеи*
В своей первой книге Л. Пантелеев не исчерпал запаса впечатлений, полученных за время пребывания в школе имени Достоевского.
Над «Последними халдеями» – книгой об учителях Шкиды – писатель работал в течение нескольких лет. В 1931 году в журнале «Еж», № 21, были опубликованы три очерка: «Банщица», «Графолог», «География с изюмом». В сборнике «Письмо к президенту и другие рассказы» (Л., ГИХЛ, 1933) к названным прибавились еще три: «Мадонна Канавская» («Мисс Кис-Кис»), «Маруся Федоровна» и «Травоядный дьякон». Рассказы «Господин академик» и «Налетчик» появились в журнале «Костер», 1939, № 10. Впервые полностью вышли в книге: «Повести и рассказы». М. – Л., Детгиз. 1939.
В «Последних халдеях» острым сатирическим пером Пантелеев создает портретную галерею учителей Шкиды. Но не только о шкидских наставниках здесь идет речь: по-иному, гораздо глубже, чем в первой книге, писатель вглядывается в духовную жизнь бывших героев улицы, и они открываются читателю в новом свете. Пантелеев показывает увлечение ребят литературой («Банщица»), крепнущие в них гражданские чувства («Господин академик»), настоящую человечность («Маруся Федоровна»). Но Шкида остается Шкидой, и даже в этом, в общем, совсем не веселом рассказе («Маруся Федоровна») Пантелееву не изменяет чувство юмора: провожая в последний путь любимую учительницу, удрученные шкеты несут венок, украденный с могилы царского генерала.
