Александр Русов - В парализованном свете. 1979—1984 (Романы. Повесть)
Агент Фан-Скаковцев извлекает переписанную кассету из гнезда, вставляет ее обратно в диктофон, щелкает замками кейса. Агент Фан-Скаковцев поворачивается во вращающемся кресле, достает из картотеки стопку перфокарт, на которых, в сущности, ничего нельзя разобрать невооруженным глазом, сортирует их в соответствии с индексами, обозначенными в правом верхнем углу. Все это пока сырой материал: донесения секретных сотрудников, отчеты, записки, копии документов и свидетельств частных лиц. Ничего нет проще, чем обработать их с помощью компьютера, но при этом, как правило, ускользают важные детали, смысл которых может проясниться только со временем.
Одну из перфокарт агент Фан помещает в щель считывающего устройства. Высвечивается экран, вспыхивает там и тут точечными разрядами.
«Из донесения агенту Фану по делу № 269 874 131 865 744.
КОНСПЕКТНадлежащей проверкой установлено, что к моменту начала известной Вам операции в городе Москве проживало около трехсот Кустовых — причем девять с именем Антон или на таковое похожим. Предварительная отбраковка позволила остановиться на четверых. Один из них находится в настоящее время под постоянным наблюдением в городской больнице.
Все еще значащийся в Центральной картотеке под номером 269 874 131 865 744 Пропавший много лет работал в научно-производственном объединении «Клон», занимаясь экспериментальной и теоретической деятельностью, непосредственно затрагивающей Основы и потому не совместимой с Ними. Имеются серьезные основания полагать, что Пропавший поставил необычный опыт на самом себе (копии телеграммы, писем и заявления Пропавшего прилагаются), чем и вызвано, по мнению Бюро Проверки (см. «Экспертное заключение Х-cf-Кл.3а-4»), его мнимое исчезновение, а в действительности — спонтанное превращение, до сих пор, как полагают (Р-13, Кл.а-4), традиционной науке неизвестное. Тем не менее ни один из опрошенных экспертов (см. «Приложение Х-cf-Кл.124, гр. 6») не допускает — цитирую: «возможности простого деления, расщепления, умножения или, в общем случае, мультипликации многоклеточного организма без специального на то письменного разрешения Бюро Проверки, выдаваемого, как известно, лишь в виде исключения и только по ходатайству наших сотрудников». Как Вы знаете, Пропавший неоднократно отвергал многочисленные предложения, отказываясь сотрудничать с нами. Серьезным доводом против того, что наблюдаемые лица имеют к Пропавшему прямое отношение, служит утверждение авторитетного специалиста в области Основ (Р-13, Кл.а-5, п-7/1), категорически отрицающего — цитирую: «допустимость нарушения принципа Вельзевула-Брэда, согласно которому генетическая адекватность вследствие клонирования во всех случаях влечет за собой абсолютное внешнее сходство особей». Наблюдаемые лица:
1) Доктор наук (копия диплома прилагается), заведующий лабораторией Кустов Антон Николаевич. 42 года. Шатен. Рост 175. Комплекция нормальная. Держится подчеркнуто прямо и независимо. В суждениях категоричен. Носит очки. Тип лица скорее аскетический. Характер неуживчивый. В быту ведет себя правильно. Проживает по адресу: Улица Строителей-Новаторов, 14, кв. 71.
2) Писатель Усов Платон Николаевич (настоящая фамилия Кустов Антон Николаевич). 63 года (по паспорту 61). Волосы редкие, мягкие с проседью. Носит усы «щеточкой». Близорук (—5d, расстояние между центрами 68). Рост 174. Моложав, подвижен. Имеет некоторые сведения об интересующих нас фактах. Повышенная возбудимость. Верхняя челюсть вставная. Характерная особенность: частое покашливание. Осколочное ранение в области левого бедра. По данным писательского справочника, проживает на Метростроевской улице, во втором этаже дома, где молочная, в квартире № 3.
3) Светотехник-звукооператор (по другим сведениям, человек без определенной профессии) Кустов Платон, по прозвищу Тоник. 22-х лет. (По другим данным, 21 года). Образование полное среднее. Рост 177. Худощав. Прихрамывает на левую ногу. Носит темные очки. Жидкие светлые усики. Проживает в пригороде по адресу: поселок Строительный, ул. Ученого Академика Павлова, 1 (на пересечении с ул. Поэта Пушкина).
Наблюдаемое лицо № 3 при личном общении достаточно легко пошло на неформальный контакт. Ужин в ресторане стоил Вашему сотруднику 40 р. 98 коп. +7 % чаевые (копия счета прилагается). Упомянутое лицо призналось, в частности, что поддерживает постоянную связь не только с доктором Кустовым, но и с писателем Усовым. Хотя оно называло их в разговоре своими приятелями, о том и другом отзывалось крайне неуважительно.
В том же приватном разговоре наблюдаемое лицо № 3 несколько раз упомянуло о больном палаты № 3 отделения кризисных состояний (Городская больница. Четвертый проспект Монтажников), высказав претензии по поводу плохого питания в этой больнице. Поскольку Четвертый проспект Монтажников находится в другом секторе, более подробных сведений не имею, но обращаю Ваше внимание на следующую очевидную возможность. Интересующее нас лицо может оказаться мнимым больным, симулирующим болезнь с целью получения больничного листка и сокрытия на известное время.
Жду дальнейших указаний.
Подпись:
Фанат, внештатный агент 7-й ступени по совместительству, в миру — Л. В. Петров, старший научный сотрудник Института биологических исследований, зампред. Профкома, активист».«Агенту Фану.
Наблюдаемый Тоник сегодня явился на работу без опоздания.
Подпись: Фаната (Фанта), внештатный сотрудник по совместительству 14-й ступени, в миру: бюро обслуживания Клуба Таня (со 2-го этажа)». «ЦИРКУЛЯР АВ-9Бюро Проверки доводит до сведения всех, занимающихся делом № 269 874 131 865 744, что, в случае ненахождения клиента в установленные сроки, Системой Контроля и Учета биоэнергии будут приняты меры для наказания виновных по всей строгости Закона. Срок исполнения один месяц».
Агент Фан-Скаковцев Александр Григорьевич нажимает кнопку с надписью «Off», и экран меркнет. Только яркая точка остаточного тлеющего разряда продолжает светиться посредине. Устаревшая техника. Никуда не годный кинескоп. Жаркое солнце палит в окно. Фотохромные стекла совсем потемнели.
Мгновение помедлив еще, указательный палец Александра Григорьевича принимается прыгать по кнопкам, будто собирая со стола крошки от завтрака. На экране что-то дергается. На экране что-то вновь возникает. И вот уже совершенно отчетливо: улыбающаяся пианистка с озорной челкой на лбу. И вот уже крупным планом: опухшее от слез лицо кающейся Магдалины.
Теперь не только указательный, а и безымянный палец Александра Григорьевича скачет по кнопкам, легко касается мягко пружинящих, попискивающих клавиш. Женские портреты проходят чередой. Женские портреты рождаются на глазах. Четкость изображения в целом приличная. Качество изображения в целом пристойное. Только вот что-то происходит при наборе шифра Кл.-333. Возникают многочисленные помехи. Развертку корежит и перекручивает, как если бы заело пленку в кинопроекторе.
Александр Григорьевич пытается выяснить причину помех. Александр Григорьевич набирает снова и снова: Кл.-333, — но снова и снова изображение начинает темнеть и оплавляться по краям, будто горит и дымится остановившийся кадр.
Александр Григорьевич нажимает кнопку поиска. На выходе информация преобразуется в визуальные образы. Выскакивают разные крупные планы, фрагменты лиц. Усики. Очки. Вздернутая губа. Наморщенный нос. Очки в легкой оправе. Очки в тяжелой оправе. Очки в тонкой оправе с темными стеклами. Модные, старомодные, допотопные очки…
Но все это — случайные пробы. Все это — выбор условий. Еще только намечается общий ход предстоящей игры. Последовательно нажимаются кнопки «Set», «Move», «Memory off». Уже все пальцы Александра Григорьевича задействованы, привычно скользят по клавишам, кнопкам, регистрам, берут аккорды, однако при этом рождается не музыка, а изображение, не фуга — но четырнадцатиэтажный дом на улице Строителей-Новаторов.
Вот распахнутое окно на седьмом этаже. В окне — яркое золото женских волос, обрамляющих белое пятно лица. Обесцвеченное, точно на вылинявшей цветной фотографии, изображение.
Пальцы игрока стремительно движутся. Глаза неотрывно следят за экраном. Правая нога давит на педаль. Камера модельера-оператора стремительно взмывает вверх и оказывается на уровне седьмого этажа, откуда вся внутренность квартиры видна как на ладони — включая колючий кактус на низком, очень низком кухонном подоконнике.
Вот крупным планом распахнутая створка. Вот женщина в раме окна глотает сырой холодный воздух. Вот к ней сзади подходит мужчина. Нервическое лицо в очках перекошено. Он кладет руку ей на плечо, она резко оборачивается, теряет равновесие, вываливается из окна.
