Михаил Барышев - Весеннее равноденствие
Иногда выступающих по инерции заносило в сторону. Они отрывались от машинописных трафареток и начинали говорить интересно и дельно.
Инна Александровна старательно записывала в блокнот фамилии выступающих и те живые мысли, пробивавшиеся как ростки бамбука сквозь асфальт высокоорганизованного семинара.
В перерыв Инна сбегала в комиссионку и детально выяснила обстановку, потолкавшись возле прилавка и обследовав очередь сдающих вещи на комиссию. Затем она попросила примерить пальто, выбранное наугад, и, уединившись в кабинке с обходительной продавщицей, намекнула, что всю жизнь тоскует по нейлону под коричневую каракульчу.
Понятливая продавщица попросила наведаться завтра, так как сегодня случайно сдали на комиссию именно такое пальто.
Все складывалось хорошо. После перерыва Инна наскоро проглотила в пельменной шашлык из свинины и возвратилась на семинар по обмену опытом.
— Дорогие товарищи! — скуластая руководительница семинара встала за столом. — Разрешите сообщить, что для участия в работе нашего семинара прибыл начальник отдела министерства Вячеслав Николаевич Маков. По единодушной просьбе мы пригласили Вячеслава Николаевича в президиум.
Высокий, худолицый человек в отлично сшитом темно-сером костюме скромно наклонил голову.
— Надеюсь, что участие уважаемого Вячеслава Николаевича в работе нашего семинара будет активно способствовать проведению его на высоком научном и практическом уровне.
Она гулко зааплодировала. Зал откликнулся жиденькими, разномастными хлопками.
«Так вот он какой, Маков, — Инна деловито и заинтересованно разглядывала начальника отдела Макова, фамилию которого она слышала часто, а видела впервые. Известного Макова, грозного Макова, могущественного Макова, руководившего из министерского кабинета научно-исследовательским институтом, в котором Инна Замараева работала рядовым старшим инженером. Маков в любое время мог потребовать справку и отчет, мог прибавить штаты и убавить штаты, срезать премиальный фонд и выделить лимит для внеочередной премии. «Маков сказал… Вячеслав Николаевич полагает… Товарищ Маков обещает», — сколько раз Инне приходилось слышать в институте эти почтительные слова.
Осмотром начальника Инна осталась довольна. Интеллигентный, высокий мужчина, с породистым носом, совсем еще не старый. Одевается со вкусом. Зря только нейлоновую рубаху напялил. Теперь мужики снова на полотняные перешли… Не очень понравилось Инне, что, опоздав на полдня, Маков уселся в самой середке президиума, оттеснив в сторону симпатичного седоволосого управляющего трестом. Вдобавок еще локти на полстола расставил!
Ладно, поглядим, послушаем. Внешний вид человека иногда обманчив. В этом Инна уже не раз убеждалась… Неужели эта крашеная каракатица из комиссионки в самом деле устроит ей завтра нейлон под каракульчу? Если устроит, придется пару десяток отвалить. Только так: товар — деньги. Если она надеется заранее выудить благодарность, то не на такую наткнулась…
Семинар продолжал работу. Выслушав двух выступающих в прениях, Маков попросил слова. Он заявил, что загруженность срочными делами не позволит ему до конца присутствовать на этом интересном и хорошо организованном семинаре, не позволит ему выслушать содержательные выступления участников и он вынужден будет ограничиться лишь стенограммой. По этой уважительной причине он просит в порядке исключения предоставить ему возможность выступить вне очереди и благодарит собравшихся за удовлетворение этой нескромной, с его стороны, просьбы.
«Гладко чешет», — подумала Инна Александровна и приготовила чистую страницу блокнота.
— Широкий охват вопроса позволяет мне в своем выступлении отправиться от общей платформы обсуждения, — голос Макова оказался натренированным и с четкой, выразительной дикцией. — Мы всемерно и безусловно должны, товарищи, ориентироваться только на сборный железобетон. Это основное направление индустриализации строительства. Надо смело вытеснять сборным железобетоном все устаревшие строительные материалы. Решительно и безжалостно вытеснять!
«Вот те раз, — подумала Инна Александровна, торопливо записывая руководящую речь Макова. — А мы считаем, что не всегда его надо применять. Материалы для заседания ученого совета готовим. А тут — пожалуйста — «безжалостно».
Это уже становилось интересным, поскольку выявлялось противоречие. Прелесть какая увлекательная штука — разрешение жизненных противоречий.
— Наша экономическая наука дает обоснование всемерного применения железобетона, — воодушевленно говорил Маков.
— Уж наука все даст, — услышала Инна шепот позади себя. — Экономическая наука в строительстве чего хошь обоснует… Двухэтажки строили — наука выгоду обосновывала, высотные начали — она опять эффективность по-научному доказывала, под пятиэтажки без лифтов тоже базу подводила…
Инна скосила глаза и разглядела морщинистого старикана с тонкими губами. Инна почему-то не рассердилась на эту старую, явно зловредную, кочергу. Шепот, пущенный по рядам, был горек, но справедлив.
— Вам, товарищи, известно, — гремел в зале усиленный динамиком голос Макова, — что наш всесоюзный научно-исследовательский институт на основе фундаментальных исследований разработал и внедрил в практику строительства предложения по ограничению применения металлических конструкций в строительстве. Коллектив научных сотрудников, руководимый профессором Лаштиным (для дела Маков считал позволительным иногда оговориться), убедительно доказал преимущества применения сборного железобетона во всех — я подчеркиваю, товарищи, — во всех областях и сферах строительства.
— Ну и загибает этот Лаштин. Прямо слово, по-научному, — снова услышала Инна позади себя знакомый шепот. — Приехал бы к нам на стройку… У нас пролет сорок пять метров. Из-за этих бандур лишний температурный шов делаем. Дополнительный ряд ферм приходится ставить. Экономией и не пахнет.
Инне опять пришлось согласиться со справедливостью едучего комментария, отчетливо пущенного вдоль рядов.
— Мы тоже маемся с этим железобетоном… У нас сельские объекты. За триста километров возим, — громко сказал сбоку какой-то чубатый строитель.
На чубатого зашикали, он умолк.
— Наша передовая научная мысль дает полное подтверждение, — продолжал Маков, — дает нам в руки путеводную нить для дальнейшего повышения сборности строительства.
Инна ощутила, что пластмассовое сиденье стало вдруг неудобным. Она слушала Макова и думала, что материалы, которые она самолично готовила к ученому совету, доказывают несколько иное, чем утверждает ее высокий начальник с трибуны семинара. Люди слушают его и верят. Потом приедут к себе и тоже будут вот так агитировать за сплошной железобетон… Неувязка какая-то получается, неясность… Неясностей Инна не любила. Она всегда предпочитала выяснить, где правая, где левая сторона.
Поэтому, когда Маков закончил выступление, Инна Александровна попросила разрешения задать вопрос.
Председательствующая нервно дернула головой и повернулась к Макову.
— Пожалуйста, — сказал тот. — Рад буду разъяснить, что товарищам непонятно.
Инна Александровна спросила, как поступать в тех случаях, когда экономические расчеты показывают, что применение сборных железобетонных конструкций нерентабельно.
— Может быть, вы точнее разъясните, какие случаи вы имеете в виду? — спросил Маков, лицо которого стало настороженным.
Инна Александровна охотно перечислила случаи и сказала, что это перечисление может продолжить, если пожелает товарищ Маков.
Вячеслав Николаевич поинтересовался, с какой стройки прибыл столь эрудированный товарищ.
— А я из института… Из того самого, о котором вы здесь только что говорили… И вовсе мы не подтверждаем, что во всех случаях надо применять железобетон. Наоборот, мы сейчас готовим предложения по замене некоторых сборных железобетонных конструкций металлическими и по снятию ненужных ограничений по применению металла в строительстве.
В зале задвигались, стали оживленно переговариваться. С передних рядов к Инне повернулись любопытные лица.
Маков вытащил платок, вытер губы и сказал, что, безусловно, в этом вопросе могут быть отдельные исключения. Но они крайне незначительны в общем объеме строительства.
— У нас значительны! — выкрикнул морщинистый дядька, отпускавший комментарии про строительную науку. — У нас по дороге железобетон не провезешь! Второй год план срываем!
— Эксплуатационные расходы тоже увеличиваются! — крикнул кто-то из последних рядов.
— Почему кирпичные заводы позакрывали?
— Мы арболит наладили, а нас снова на железобетон!
