Александр Беляев - Изобретения профессора Вагнера. Лаборатория Дубльвэ (сборник)
Не было принято никакой резолюции, но все было ясно без слов: профессору Вагнеру был вынесен смертный приговор.
И Брауде должен был привести его в исполнение.
Не без волнения вошел он в кабинет профессора, чувствуя тяжесть «браунинга» в своем правом кармане. Но, хорошо владея собой, он с обычной любезной улыбкой поздоровался с профессором и уселся в кресло напротив него, заложив руки в карманы.
– Ну-с, как, дорогой профессор, вы еще не изменили вашего решения? – спросил он Вагнера, нащупывая в кармане рукоятку револьвера. – Предупреждаю вас, что ваш отказ приведет к самым тяжелым для вас последствиям.
– Нет, господин Брауде: не изменил и не изменю!
Брауде ощупью наложил палец на курок, все еще не вынимая револьвера из кармана.
– Но у меня есть одна просьба, господин Брауде!
«Время терпит, – подумал Брауде, – узнаем, что это за просьба», – и задержал в кармане руку с револьвером.
– К вашим услугам, дорогой профессор.
Профессор имел смущенный вид. Брауде поразило, что Вагнер выглядел очень усталым и всегда румяные щеки его побледнели.
– Дело в том, – начал профессор, запинаясь, – что ваши друзья в масках при обыске не заметили в моем жилетном кармане небольшой коробочки с пилюлями. То есть они, может быть, и заметили, но, вероятно, не обратили внимания на нее, так как на коробочке была безобидная этикетка: «Purgen». Обычное лекарство для людей, ведущих сидячий образ жизни. В этой коробочке у меня был запас пилюль против сна и усталости. Увы, коробочка пуста! Вчера я принял последнюю пилюлю. Если сегодня я не возобновлю прием, я должен буду уснуть. Для меня это было бы ужасно… И усталость… Я был бы вам… очень благодарен… – профессор говорил все медленнее, – если бы вы достали мне некоторые химические продукты по моему указанию и если можно… скор…
Голова профессора откинулась назад, веки закрылись, и он заснул глубоким сном.
– Это облегчает задачу! – сказал вслух Брауде, спокойно вынул револьвер и направил его в грудь профессора.
Но он не выстрелил: какая-то мысль остановила его. И, быстро сунув револьвер в карман, он выбежал из комнаты.
9. Акционерное общество «Энергия»
– Профессор Вагнер спит! Он в наших руках! – быстро проговорил Брауде, вбегая к секретарю комитета.
– Говорите яснее, Брауде, в чем дело?
– Дело в том, что у Вагнера истощился запас противосонных пилюль и он нуждается в химических материалах, иначе говоря – он нуждается в нас! Мы можем дать ему все необходимое, но под условием выдачи секрета. Я уверен, теперь он пойдет на все! Я взял на себя смелость отложить исполнение приговора.
– Вы правы! Несколько дней не составляют расчета. Попытайтесь сговориться с ним, когда он проснется.
Но сговориться с Вагнером оказалось не так-то просто. Однако Брауде не терял надежды. Он играл на психологии Вагнера и поднимал с ним торг в тяжелые для Вагнера минуты, когда его начинали одолевать сон и усталость. Профессор страдал.
– Сколько непроизводительно потерянного времени! Сон для меня равносилен смерти, а смерть страшна только тем, что это вечный сон, который оборвет мои работы. Сколько неоконченного! Сколько погибнет замыслов!..
На третьи сутки было достигнуто соглашение: «друзья Брауде» доставляют профессору Вагнеру все необходимые продукты, а профессор Вагнер будет вырабатывать в лаборатории свой чудесный препарат. Никто не может присутствовать при производстве работ.
Из осторожности Брауде поставил условием, чтобы одну из приготовленных пилюль Вагнер проглатывал первый. Комитет «Диктатор» полагал, что если ему станут известны составные элементы препарата и самый препарат в готовом виде, то немецким химикам не представит особого труда угадать остальное.
Однако профессор Вагнер явно осложнял их работу. Он составил длиннейший список различных химических веществ. Было очевидно, что многие из этих веществ не входили в состав его антитоксина.
Когда получился готовый препарат, химики обнаружили полипептиды и аминокислоты. Найдены были вещества, содержащие группу C: NH; но в препарате оказывался, очевидно, еще какой-то неразложимый остаток. По крайней мере, все опыты ученых не приводили к цели.
Практических неудобств от этого пока не проистекало. Пилюли Вагнера, принимаемые один раз в день вместе с пищей, заключали в себе, помимо обычных пилюльных связывающих веществ, не более 0,05 грамма чистого препарата. Несколькими килограммами можно было обеспечить потребность всего населения.
Лаборатория Вагнера вполне успешно справлялась с этим производством.
Профессор Вагнер на время примирился со своей участью. Когда производство наладилось, для него потекли дни и ночи обычного труда. Изготовление пилюль отнимало у него не более четырех часов в сутки. Отработав этот «урок», он погружался в свои научные изыскания, не думая больше о судьбе «продукции».
А между тем эксплуатация его препарата имела громадное влияние на всю жизнь Германии.
Как только производство пилюль было поставлено, на сцену выступил барон Гольдзак. Им было создано акционерное общество «Энергия», которое выпускало в продажу чудесный препарат, уничтожавший сон и усталость. Акции, выпущенные в огромном количестве, находились в руках членов комитета.
Широкая рекламная кампания оповестила мир о новом препарате.
«Нет больше сна! Нет больше усталости! Удлините вашу жизнь!» – крупными буквами кричали плакаты и объявления газет.
В ответ на эти рекламы в советских газетах появился ряд статей о профессоре Вагнере, уже открывшем секрет борьбы со сном и так странно исчезнувшем на немецкой территории.
Но немецкие газеты, находящиеся на содержании «Энергии», возмущались этими «инсинуациями» и доказывали, что «Энергия» купила свой препарат у немецкого профессора Фишера, ранее Вагнера разрешившего эту задачу. Такой профессор действительно был, но коллеги, знавшие его бездарность, только руками разводили. Неожиданно открытая «гениальность» Фишера и привалившее к нему вслед за этим богатство заставляли многих немецких ученых усомниться в истине. Но они молчали.
Акционерное общество «Энергия» преследовало коммерческие и политические цели.
Препарат Вагнера был настоящим золотым дном. Деньги лились рекой, и эти деньги в значительной доле расходовались комитетом «Диктатор» на подкупы своих политических противников, прессы, избирателей, социал-демократических вождей пролетариата, министров. Колоссальные средства шли и на пропаганду. Благодаря всему этому «Диктатор» скоро оказался фактически правителем страны.
Первым покупателем препарата была денежная аристократия: капиталисты, рантье, лица свободных профессий. Из всех них только лица свободных профессий использовали препарат с наибольшей выгодой для себя и общества: купленное «прибавочное» время приносило хороший доход. Профессора выпускали утроенное количество печатных трудов, юристы утраивали свою практику, хирурги успевали производить громадное количество операций.
Что же касается рантье и в особенности «золотой молодежи», то для них «прибавочное время» ценилось как прибавочная сумма наслаждений. Ночные развлечения распустились пышным цветом. Кабаре, рестораны, театры вырастали, как грибы. Все ночи напролет эти места удовольствий довольно грубого свойства горели огнями, привлекая посетителей, не знавших больше сна и отдыха. Однако такая жизнь, разумеется, не обходилась без вреда для здоровья. Вино лилось рекой. Все виды азарта и разврата расшатывали нервную систему капиталистической «смены». Скоро пилюли вошли во всеобщее употребление. Все городское население забыло о сне, за исключением бедняков и безработных, не имевших средств на покупку чудодейственных пилюль.
Препарат «Энергия» оказал крупнейшее влияние и на финансы страны. Торговые заведения и банки работали двадцать четыре часа в сутки. Денежное обращение быстро увеличивалось.
Но особенно сильное влияние оказало изобретение профессора Вагнера на промышленную жизнь страны. Фабриканты и заводчики очень быстро поняли все выгоды препарата. Прежде всего они смогли сразу на две трети сократить управленческие аппараты своих учреждений. Затем они принялись за рабочих. Все крупные денежные тузы были членами организации «Диктатор», отпускавшей им препарат по себестоимости. Среди рабочих был произведен «отбор». «Неблагонадежные» увольнялись, «благонадежные» получали двойные оклады, работая беспрерывно две смены. Пилюли они получали «бесплатно».
Восемь часов оставляли свободными от работ.
«Пусть рабочие войдут во вкус траты денег. Если они станут работать двадцать четыре часа, у них могут скопиться сбережения, а это нежелательно. Лучше будет, если их „лишние деньги“ вернутся к нам через наши кабачки».
Безработица росла. Безработные начали борьбу, но она подавлялась беспощадно.
