Зоя Богуславская - Посредники
Олег сидит оцепенев, ощущая плечом неподвижную напряженность Наташи, он дивится самообладанию Родиона. Откуда эта уравновешенность, молодая броскость жестов, блеск глаз? Олегу хочется спросить Наташу о ее планах, но он видит холодно застывшее лицо, внимающее каждому слову защитника, беспомощную складку у губ. Нет, ничего он не понимает в ней.
— ...И еще одно. — Взгляд Родиона переходит от судьи к народным заседателям. — Поступки Тихонькина во многом зависели и от того, кто его окружал, кого он слушал. «Там было конкретное дело, сплоченная группа ребят», — скажет он о новом комплексе в степном городке, который помогал сооружать. На стройке, вы знаете, он был одним из лучших. «А в нашем дворе что делать? У нас только пьют». Кто же в последние месяцы, кроме известных вам приятелей, окружал Тихонькина? Мы с вами слушали матерей и отцов, представителей школы, завода, председателя комиссии жэка, где подсудимые проживали, — все они вспоминали, приводили примеры, разоблачали или взывали к совести. Но никто из них даже не попытался проанализировать, почему именно эти парни, которые росли у них на глазах, оказались способными совершить преступление. Попытаемся сделать это мы. Многие скажут: «Зачем искать причину — это преступление во многом случайно, а Толю Рябинина теперь не вернуть». Да, это так. Но поведение Тихонькина и его друзей в этих обстоятельствах, их мораль и, главное, их отношение к человеку вообще — вот что не случайно в этом преступлении. И каждому из нас необходимо осмыслить самые глубокие причины происшедшего, чтобы задуматься над тем, что и кто должен делать, чтобы уберечь молодежь от преступности. «Зачем же ты продолжал преследовать избитого парня, — спросил судья Кирилла Кабакова, у которого, как вы видели здесь, сдали нервы, — ты же знал, что ему и так уже здорово досталось?» — «...Я н е м о г сказать им, — ответил тот, — что мне стало ж а л к о парня». Кабаков считает унизительным сказать другому, что жалко убивать невинного человека, — вот в чем смысл этих слов. Вот что страшно! Значит, мы не привили этим парням элементарных понятий о доброте, человечности, сострадании, мягкости. Эти чувства они считают п о с т ы л ы м и. Вот что в этом случайном уголовном деле не случайно: жестокость характеров, отсутствие уважения к чужой жизни, безразличие к другому человеку, если этот другой не «свой». В письме учителей одной из школ, посланном мне лично, были слова: «Чистое дело случая, кто добил жертву ножом. Если даже это был не Тихонькин, в интересах общего дела нельзя было отменять приговор — это нанесет непоправимый ущерб воспитанию молодежи». Нет, уважаемые учителя, н е п о п р а в и м ы й в р е д наносит обществу несправедливый суд и наказание невиновного. Нарушение законности в любом из звеньев нашего судопроизводства не может принести пользу о б щ е м у д е л у, сколь бы вам лично ни казалась бесполезной жизнь кого-либо из обвиняемых. Общее дело может выиграть только от полного и неукоснительного соблюдения законности. Поэтому нельзя допустить, чтобы вину одних взял на себя другой, чтобы наказание понес человек, не совершавший данного преступления. Товарищи судьи! — Родион отводит глаза от подсудимых. — По обвинению в убийстве я прошу вынести Тихонькину оправдательный приговор![2]
Помедлив, он садится. В зале наступает тишина. Судья и народные заседатели совещаются.
Теперь Родион спокойно оглядывает зал, коренастую фигуру Тихонькина, согнувшегося за барьером, подрагивающие плечи Кабакова, белокурого Кеменова, вцепившегося побелевшими пальцами в скамью.
Да, сегодня он победил. Он уже чувствует, что в его жизни выпал тот редкий случай, когда именно защитник сыграет решающую роль, повернув весь ход процесса в другую сторону. Но будет ли эта победа оценена теми, ради кого она так мучительно готовилась? Сейчас Тихонькин раздавлен случившимся, но кто знает, сумеет ли он оправиться? И что будет с Кеменовым? Какой жизненный итог подведут эти двое и их семьи в результате сегодняшней его победы?
Господи, сколько раз зло представлялось ему неким огромным, медузообразиым организмом, сколько раз в минуты усталости собственная борьба со злом казалась ему ничтожной, малорезультативной! Но однажды он вдруг подумал, что к а ж д ы й, даже чуть ощутимый удар отзывается во всем чудище. Л ю б о е пресечение несправедливости наносит в каком-то смысле урон всеобщей системе зла. Так ли это? Родион слышит, как судья объявляет перерыв. Потом последуют речи других защитников — Кеменова, Кабакова...
Олег смотрит на часы — половина пятого. Речь Родиона окончена. Все. Через полтора часа начнется консилиум на Пироговке. Больше здесь делать ему нечего.
— Пойдемте! — дотрагивается до его руки Наташа.
В коридоре у окна они останавливаются.
— Тут приглашение есть, — приглушает она голос. — Григорий Глушков утром заезжал. Не знаете? Из ансамбля «Ритмы» солист...
Олег машинально поддакивает.
— Бывший его подзащитный. Родион столько сил когда-то в его дело вложил.
— Ну и что он заезжал? — не может вникнуть Олег.
— Их ансамбль выступает вечером во Дворце культуры МИИТа. — Она мнется. — Может, стоит предупредить Родиона?
— Подождите, — решается наконец Олег, всматриваясь со все возрастающим доверием в черты лица, опустошенного тревогой, предчувствием. — Выйдем на минутку на улицу, мне надо сказать вам кое-что.
Наташа чувствует недоброе, она лихорадочно начинает застегивать пуговицы, искать что-то в сумке, руки ее не слушаются. Потом молча следует за Олегом.
— Есть ли более неблагодарная роль, чем роль адвоката? — всплескивает она руками, словно оттягивая сообщение Олега.
— Пожалуй, есть, — отшучивается он невпопад, — роль ж е н ы адвоката.
Они отходят в сторонку, к мокрой ограде, где стаял снег. Олег берет ее ладонь, влажно холодеющую в его руке. Он рассказывает Наташе о результатах рентгена, о предстоящей операции и ее возможных последствиях. Он всматривается в ее бледное лицо с высоким лбом и темными, напряженно застывшими глазами и все больше верит, что, оправившись, Наташа поведет себя именно так, как нужно в предстоящих долгих месяцах борьбы за жизнь Родиона. Думает он и о том, что связь его друга с этой женщиной гораздо более прочна и надежна, чем то, на что мог надеяться он сам, и от этой, казалось, такой неутешительной мысли Олег испытал первую радость за все томительные часы этого нескончаемого дня.
Здание городского суда наполнялось все новыми людьми, освобождаясь от тех, кто уже завершил свое дело, и эти два встречных потока отчаяния и надежды, страха и веры казались такими же вечными, как серые, плывущие в тусклом небе облака, уходящие за ясный горизонт.
1975 г.
Примечания
1
Роман З. Богуславской основан на документальном материале. Описание судебных процессов строится на подлинных обстоятельствах дела, в них использованы реальные ответы и письма подсудимых, речи других участников процессов. Все фамилии в романе, естественно изменены. — Ред.
2
В защитительной речи Родиона Сбруева использованы фрагменты речи адвоката В. Я. Швейского, которая уже после завершения данной рукописи была опубликована в сб. «Защитительные речи». М., 1976. — Ред.
