Александр Филатов - Вариант "Дельта" (Маршрут в прошлое - 3)
– Уважаемые члены комиссии! Уважаемые товарищи! Сообщаю вам, что работы лаборатории и само её создание были инициированы председателем КГБ СССР маршалом Шебуршиным и согласованы с президентом страны Никитиным. Результаты работы имеют стратегическое оборонное значение. Поэтому сообщаю вам, что к концу обсуждения его результаты были доложены нами – маршалом Шебуршиным и мною – руководству страны. Получено распоряжение подвергнуть всех присутствующих такому созданному лабораторией акустическому воздействию, которое полностью исключит возможность утечки информации или непроизвольного раскрытия факта или хотя бы части содержания состоявшейся конференции. На всякий случай, если остались сомневающиеся… (в зале послышались необычные для отчётных конференций такого рода возгласы: „нет!“, „какие сомнения“, „не сомневаемся!“). Ну, всё равно! Напомню, что всё это – совершенно безопасно!
Так получилось, что никто и никогда ни словом, ни намёком, ни промахом своего поведения не выдал, не обмолвился и не намекнул на ошеломляющие результаты работы лаборатории НИИ МБП МЗ СССР № 11.
________________
Конец же, точнее – завершение работы над темой, наступил ровно год спустя после того, как Черкасов высказал своё пожелание генералу Петрову, как был из Воронежа в Москву приглашён Черных. Двадцать шестого августа две тысячи восьмого года уже упомянутый здесь отчёт, подписанный „руководителем темы“ Черкасовым и „ответственным исполнителем“ Черных, был передан генералу Петрову. Вкратце описанная отчётная конференция состоялась в субботу 18 октября. А в канун Нового 2009 года профессоры Черкасов и Черных были приглашены на закрытое торжественное вручение Сталинской премии Первой степени. Премию вручал сам Председатель Совета Министров СССР Александр Григорьевич Лукашенко.
Ивану Кузьмичу, который видел Предсовмина впервые, почему-то больше всего запомнилось, что тот при его богатырском росте был как-то неуловимо изящен, а взгляд его казался одновременно строгим и добрым. Черкасова же более всего заботило другое – чтобы никто из его сотрудников не остался без значка лауреата государственной премии. Так что, ни на взор, ни на облик Предсовмина Андрей внимания не обратил, находясь во время приёма в приподнятом состоянии и даже испытывая лёгкое головокружение… Нет, это не было тем „головокружением от успеха“, о котором писал в своё время Сталин. Совсем наоборот! Читатель спросит: „А причём тут вообще Сталин? Потому, что госпремия носит его имя?“ Да, но не только. Просто за последние лет пять – десять в гуще народа всё чаще можно было услышать выражения вроде „батька Лукашенко“ и даже „Лукашенко – это Сталин сегодня“. Да, в исправленной реальности руководители Советского государства пользовались уважением. И это уважение было заслуженным… как и награда, которая была в тот предновогодний день вручена коллективу лаборатории № 11, завершившему подготовительный этап „Операции Дельта“.
________________
[6] Базовая Система Ввода-Вывода информации. Содержит основные сведения о конфигурации ЭВМ. Содержащаяся в ней микропрограмма необходима для запуска ЭВМ.
Композитор Лабодин.
Тому, о чём рассказывалось в предыдущей главе, предшествовали ещё некоторые события. Примерно за месяц до отчёта лаборатории, совершенно неожиданно для всех её сотрудников, без каких-либо предупреждений в неё нагрянули два человека: человек несколько выше среднего роста с густыми, коротко подстриженными седыми волосами и чисто русским лицом лет семидесяти и другой – тоже сохранивший стройность фигуры, ещё выше ростом, лишь начинающий седеть мужчина едва ли достигшиё шестидесяти лет. Войдя в лабораторию (очевидно у них был собственный электронный ключ), вошедшие переглянулись и замерли, вслушиваясь в тихо звучавшую, но заполнявшую собой всё немалое пространство лаборатории, странную, завораживающую мелодию.
Она была совершенно непривычна русскому уху, но странным образом располагала к себе, хотя её ритм и то, что называется музыкальными фразами, не походили ни на что. Некоторое время вошедшие стояли молча – вслушиваясь в эту необычную музыку и глядя на чёткую, видимо давно и хорошо отлаженную спорую работу сотрудников лаборатории. Её сотрудники, по всей видимости, были настолько погружены в свой труд, что совершенно не обращали внимания на вошедших. Похоже, никто даже не заметил их присутствия. Уже через минуту гости лаборатории почувствовали необыкновенный прилив сил и удивительную ясность мысли. Именно эти обстоятельства позволили вошедшим сделать вывод: их теперешнее состояние – результат воздействия этой странной музыки. Гости взглянули друг на друга и удовлетворённо улыбнулись: мысли и чувства каждого показались понятными другому без слов…
Наконец, их заметили. Черкасов, вставший из-за своего стола, направился было в другой угол помещения и лишь тогда увидел вошедших:
– Здравствуйте… Как вы здесь оказались? О! Академик Фёдоров! А вы – маршал?!
– Да, Андрей Васильич! Это мы – председатель КГБ Шебуршин и первый зам председателя Фёдоров… Вы не волнуйтесь: у нас есть и право допуска и свой ключ. – перехватывая инициативу в разговоре, сказал Шебуршин, – А вы, я вижу, времени зря не теряли, сразу стали использовать результаты своих открытий…
– Но… Мы хорошо изучили механизмы, через которые осуществляются такого рода звуковые воздействия. То, что вы сейчас слышите, абсолютно безвредно. Безопасно и завершается почти сразу после окончания звучания.
– Зачем оправдываться, Андрей Васильевич, – сказал Фёдоров, – Ведь никто вас и не упрекает!
– Более того, – подхватил маршал, – Не думали ли вы о том, чтобы пустить такого рода музыку через эфир? Испытания-то, насколько я знаю, давно завершены. Как польза, так и безвредность – доказаны.
– Да. Но мы не вправе без заключения государственной комиссии запускать в оборот столь массовые воздействия, как это предлагаете вы.
– Ну, за этим дело не станет! – заверил Черкасова Фёдоров, –Вопрос в другом: кто будет числиться автором этой новой музыки? Вы не думали?!
– А о чём тут думать. Алексей, – тут же отреагировал маршал, глядя своими пронзительными и умными глазами на заведующего лабораторией, – А.Ч.Лабодин.
– Это что же, – с оттенком неудовольствия на лице спросил Черкасов, – Андрей Черкасов – Лаборатория Одиннадцать?!
– Так точно, – вместо Шебуршина весело ответил Фёдоров, – Разве не справедливо?! А что до „госкомиссий“ и „разрешений“, то ещё пару десятков лет назад такого рода массовые акустические воздействия производились и без санкций, и без исследований на вредность–полезность. Только направленность их была однозначно иной!
– Да, верно… Ничего, кроме вреда, эта западная „музыка“ нашим людям не принесла… – согласился Черкасов.
– Значит, на том и порешим! – завершил разговор Шебуршин, – Ну, Андрей Васильич, показывайте своё хозяйство.
________________
Прошла отчётная конференция. Были оформлены необходимые нормативные акты, разрешавшие воздействовать новой электронно-синтетической музыкой на граждан СССР. Коллективный композитор стал обладать утверждённым псевдонимом, удачно, хотя и походя предложенным Фёдоровым. Потом, уже после описанной „отчётной конференции“, всё же, было решено не спешить. В эфир произведения электронного „композитора“ А.Ч.Лабодина впервые вышли после празднования Дня Победы в 2009 году. Но это – уже совсем другая история…
________________
Странные события.
Прошло уже около трёх лет с тех пор, как Андрей, сражённый предательством Натальи, официально расстался с ней. Но и в то время, когда он был болен этим предательством, и в последующее время, когда в упряжке с Черных с успехом была завершена работа над „психотропным оружием“, Черкасов не переставал думать о Наташе и… любить её. Да, несмотря на супружескую измену и всё то постыдное и омерзительное, что было связано с ней, Андрей Васильевич, мучаясь, не переставал любить эту ветреную и неспособную на Любовь женщину. Более того, со временем он стал всё больше винить себя: „Ведь говорил же настоятель Кирилл, как надлежит вести себя, куда и как необходимо направлять Наталью! Так, нет – не внял этим советам! Ничего требуемого не сделал – пустил всё на самотёк! Видите ли, „не нашлось времени“… Но ведь известно, что „кто хочет чего-то достичь – ищет возможности, а кто не хочет – ищет причины!“ Вот и „нехватка времени“ – одна из подобных „причин“…“
О событиях в Новосибирске, приведших Наталью к бесплодию, Андрей так ничего и не узнал. Как, впрочем, не узнал об этом и старый священник. Да, признаем, что отец Кирилл, несмотря на весь свой опыт и тонкое умение распознавать людей, так и не услышал во время исповеди от Натальи ничего об этой её страшной тайне. Невольно встаёт вопрос: да, была ли она тогда вполне искренна?! А какое же покаяние без искренности, без честности перед самою собой?! Но не менее важно и другое обстоятельство: если сделать вид, если настроить себя на то, что „ничего не было, ничего не произошло“, то это ни в коей мере не отменит тех последствий, что были вызваны реальным событием. Тем более, таким событием, которое обусловило не только „информационно-психологические“, но и телесные последствия.
