KnigaRead.com/

Антонина Коптяева - Товарищ Анна

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Антонина Коптяева, "Товарищ Анна" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Вы можете ехать спокойно. Я всё сделаю, как нужно.

От Ветлугина Андрей прошёл в кабинет Анны. У неё сидела целая компания матёрых таёжников. Увлечённая жарким, весёлым разговором, Анна только мельком взглянула на Андрея. Он постоял и сел, прислушиваясь, о чём шла речь.

Анна предлагала старателям возобновить заброшенную рудную штольню, заваленную оползнем года четыре назад. Старатели рядились об условиях кредита, напирая на то, что штольня-де была оставлена из-за слабого содержания золота, а потом уже обрушена и взять её теперь в отработку — всё равно, что разведать заново.

Андрей слушал, не сводя взгляда с внимательного и улыбающегося лица жены, с её крупных рук, листавших подшитые в папке бумаги. Он хорошо знал её деловую манеру. И сейчас, видя тактичность и напористость, с которыми она уговаривала целую артель здоровых, краснолицых, видавших виды мужчин, он испытывал смешанное чувство гордости за неё и обиды за то, что она побоялась поддержать его в трудную минуту.

Разговор с нею о предстоящей поездке еще более укрепил в нём эти чувства.

«Сильная... и чёрствая какая-то... — думал Андрей, отчуждённо глядя на неё и тут же почему-то вспомнил Валентину. — Та тоже по-своему сильная, но очень уж одинокая. Грустная всё-таки у неё жизнь!»

С этой мыслью Андрей вышел от Анны и неожиданно в коридоре столкнулся с Валентиной.

Они поздоровались молча и, не найдя, что сказать, в замешательстве остановились.

— Я уезжаю, — сказал Андрей, неловко прерывая молчание. — Завтра с базы уходит пароход, и я уезжаю в тайгу.

— Да? — сказала Валентина, ласково улыбаясь.

— Уезжаю на целый месяц, — настойчиво повторил он, глядя на глубокую нежную бороздку над её приподнятой губой, на строгую тень её ресниц, тонких и длинных.

— Даже так? — сразу опечаленная, сказала Валентина. — На целый месяц!

29

Чувство странной тревоги не покидало Андрея до вечера. Он сам не мог понять, радостно ли было ему, грустно ли: так быстро менялось в нём всё, то вспыхивая, то тускнея, как облачный ветренный день. Очень серьёзный, почти мрачный, сидел он в своей конторке, заваленной образцами пород и рулонами кальки. Новая канцелярия разведочного бюро в здании приисковой конторы ещё не была отделана, но беспорядок в душном, низеньком помещении впервые резко, даже оскорбительно бросился в глаза Андрея. Он смотрел на всё это и вдруг неожиданно улыбался, а агент по техническому снабжению, маленький, мяконькии человек со странно оттопыренными локтями, принимая улыбку на свой счёт, недоумевающе замолкал, но тут же снова начинал шевелить бесформенными мягкими губами, сообщая о том, что выдаётся со склада для разведочной партии.

Андрей, не перебивая, слушал его, но думал о том, как непохож этот мяконький, деликатный человечек на шахтёров, таких широких и шумных в своих просторных спецовках, и о том, как скучно жить вот этакому слабому и некрасивому.

Безотчётная улыбка вспыхивала в глазах Андрея и тогда, когда он наблюдал, как рабочие и конюхи разведочной партии завьючивали лошадей у склада, и тогда, когда он вечером шёл домой.

— Ты уезжаешь? — спросила его Маринка. Она обняла его колени и, печально моргая, посмотрела на него снизу. — Мама не даёт мне укладываться. Я хотела помогать ей, да просыпала бритвенные порошки. Такие мыльные порошки... И она сказала: «Ты всё мешаешься, ты всё путаешь». Почему ты молчишь, папа? Попроси её хорошенечко. Я так люблю укладываться.

— Мы будем все вместе, — сказал Андрей растроганно и смущённо.

Он взял Маринку на руки, посмотрел в её серые глаза, опушённые такими блестящими, тёмными ресницами, — это были его глаза, но ещё по-детски округлённые и яркие.

— Мы будем вместе, — бормотал Андрей, идя с нею по комнатам. — Где она, эта наша сердитая мама? Почему она мешает нам просыпать мыльные порошки?

Анна стояла на коленях перед открытым чемоданом, из которого она перекладывала в другой, поменьше, плотно заутюженное белоснежное бельё.

— Вон там... — Маринка показала на край ковра. — Там я зацепилась и уронила мыльную перечницу. Я же хотела поскорей!

— Нет, ты зацепилась потому, что никогда не смотришь под ноги, — сердито возразила Анна.

— Ты собираешь меня, как на курорт, — сказал Андрей, неприятно задетый раздражением жены, поняв, что она раздражена потому, что ей приходится заниматься такими мелочами, как сборы его в дорогу. Это его обидело, и он подумал: «А разве я не разделяю вместе с нею домашние заботы?»

— Зачем такое бельё? Положи трикотажное, — попросил он хмуро.

— Сейчас жарко, — и Анна заслонила от него чемодан обеими руками. — Я же знаю! Ты сам будешь доволен. Трикотажного я тоже положила две пары.

— Сколько же всего?

— Пять пар.

— С ума сошла ты, Аннушка! — уж мягче сказал Андрей. — Я ведь еду только на месяц.

— На целый месяц! — вырвалось у неё, и лицо её приняло выражение нежной грусти.

Андрей присел рядом с нею.

— Ты лучше распорядись насчёт ужина, а мы с Маринкой здесь живо всё устроим.

— Правда, мы всё устроим, — обрадовалась Маринка.

— Вы уж устроите! — с сомнением сказала Анна.

Но они действительно собрали и уложили всё очень быстро. После этого Андрей начал заряжать патроны для своего охотничьего ружья — тоже интересное для Маринки занятие, в котором всегда можно принять самое деятельное участие.

— Пыш-ш... — шептала Маринка, вынимая гибкими пальчиками очередную «штучку». — А что, он тоже вылетает из ружья?

— Вылетает, — рассеянно повторил Андрей. — Что вылетает, Марина?

— Пыш... Ну вот этот лохматенький, — и не дожидаясь ответа, она спросила ещё: — А когда гремит, это сам патрон вылетает, да?

— Да.

— Или, может, одни дробины? — допытывалась она, не доверяя уже рассеянным ответам отца. — Может, одни дробины, без патрона, да?

— Да.

— Какой ты, папа! Тогда уж лучше всё сразу и вместе с пыжом?

— Вместе, — кивнул Андрей, быстро крутя машинку.

Маринка отодвинулась, обиженная. Она ещё посмотрела, как ловко завёртывала машинка внутрь мягкие края патронов, и вдруг насторожилась:

— Там кто-то пришёл. Я только посмотрю...

Андрей зарядил последние гильзы, начал складывать их в мешочек из серого сурового полотна.

— Восемь... двенадцать... — считал он тяжёлые пары, — двадцать три...

— Там Валентина пришла, Ивановна, — сообщила Маринка, весело влетая в комнату. — А сейчас можно ужинать. Там, на кухне, какие-то колобки хорошие.

30

Валентина сидела возле Анны, торопливо починявшей прорванный рюкзак.

— Вы никогда не бездельничаете, — говорила она. — Вы каждую минуту заняты. Право, вы всегда заняты, — повторила она почти с завистью.

Рука Анны нетерпеливо дёрнула и порвала снова заузлившуюся нитку.

— Ну вот, — с досадой прошептала она. — Всегда так, когда торопишься! Какие-то узлы противные. — Она искоса взглянула на Валентину, и, ожесточаясь, промолвила: — Всё-таки эти домашние занятия страшно связывают, столько времени тратишь, и мозги засоряются всякой чепухой. Иногда я прямо задыхаюсь, — продолжала она, опять взглянув на Валентину недобрым, горячим взглядом. — Хочется стряхнуть это с себя и идти, дыша полной грудью, — с минуту Анна шила молча, прислушиваясь к тихо звучавшим голосам мужа и дочери; лицо её постепенно прояснялось.

— Нужна большая любовь, чтобы охотно заниматься этим, — добавила она и покраснела, вспомнив, что точно такие же слова она сказала вчера Андрею, когда ей пришлось отложить свои дела, чтобы помочь ему отыскать запонки.

После долгих поисков она нашла эти запонки в игрушках Маринки, молча отдала коробочку Андрею и торопливо ушла к себе. Сейчас ей ясно представилось его неподвижное лицо и отчуждённый взгляд.

«Он обиделся, — сказала она себе, сожалея о том, что обидела его. Потом она была занята до поздней ночи, а утром просто забыла об этом. «Да и он, наверно, забыл», — подумала она, представив сразу всю свою и его занятость и незначительность «конфликта». Не объясняться же особо из-за каждого слова и движения!

— Если хотите, поедемте под выходной день с нами... со мной и Маринкой в дом отдыха, — сказала она Валентине. — Тогда вы увидите, каким лодырем я могу быть.

— А вот я и папа, — объявила Маринка. — Мы набивали в патроны, а потом умывались.

— Ты не даёшь папе отдохнуть, Марина.

— Так он же не отдыхал! Когда он отдыхает, я хожу на самых цыпочках... Мы умывались и надевали новый галстук. Самый красивый галстук.

Андрею стало неловко и от слов дочери и от того, что он не знал, здороваться ли ему ещё раз с Валентиной. После заметного колебания он подошёл к ней.

«Она теперь даже кокетничать не может, — заметила про себя Анна, собирая в кучу приготовленные вещи. — Она смотрит на него испуганно и преданно, как девочка. Господи, неужели опять она будет сидеть весь вечер!»

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*