Мамед Ордубади - Подпольный Баку
- Ты можешь писать?
- Да, госпожа, могу.
- Разборчиво пишешь?
- Да, госпожа, у меня хороший почерк.
- Сейчас мы узнаем это. Садись, будешь писать.
К Жене подошла пожилая русская женщина и, взяв ее за руку, подвела к небольшому круглому столику, на котором были бумага, перо и чернильница.
Женя села, взяла в руки перо. Взгляд ее упал на листочки, - лежавшие на столе, исписанные всевозможными почерками. Она догадалась, что не только ее одну подвергли этому испытанию.
Хозяйка начала диктовать:
- В четвертом, пятом и шестом гардеробах находится выглаженная и вычищенная одежда. Одежда, которая висит в седьмом, восьмом и девятом гардеробах, нуждается в чистке и глажке. В одиннадцатом, двенадцатом и тринадцатом гардеробах висит одежда, вышедшая из моды... Вот и все. Дайте, я взгляну, что она нацарапала.
Женя поднялась из-за стола.
Пожилая русская женщина подала хозяйке листок, на котором Женя писала.
Сона-ханум бросила на него взгляд, затем подняла глаза на девушку, обернулась к Ханифе-ханум.
- Чудесный почерк, просто не ожидала! Красивый и разборчивый. Я немедленно взяла бы ее на работу, если бы была уверена, что все, что она делает, так же красиво.
Она затянулась папиросой и начала расспрашивать Женю:
- Тебе приходилось выполнять домашнюю работу? Справишься?
- Справлюсь.
- У кого ты научилась?
- У матери.
- Твоя мать жива?
- Нет, умерла.
- Есть ли у тебя в Баку родственники или знакомые?
- Никого.
- Кто же в таком случае может поручиться за тебя?
- Я живу в доме генерала Алиханова, у моей подруги Серафимы, горничной Заринтач-ханум. Заринтач-ханум считает, что я аккуратная и работящая.
В разговор вмешалась Ханнфа-ханум:
- Ах, вот оно, что?!. Вы слышите, Сона-ханум? Надо будет поговорить с Заринтач.
Хозяйка продолжала:
- Скажи, у тебя на теле нет болячек?
- Нет, госпожа.
- Ты не больна?
- Здорова, госпожа.
- Зубы не вставные?
- Все целы, госпожа.
- Ты была замужем?
- Нет, госпожа.
Хозяйка умолкла, и Женя решила, что миновали все испытания. По ее мнению, теперь оставалось одно - приговор миллионерши. Однако она ошиблась. Капризная жена знаменитого бакинского богача придерживалась сложной системы приема на работу служанок. Она обратилась к пожилой русской женщине:
- Возьми ее и осмотри хорошенько.
Женщина повела Женю в соседнюю комнату.
Выходя из гостиной Женя услышала, как Сона-ханум сказала подруге:
- И походка у нее легкая. Не стыдно будет показать гостям.
В соседней комнате русская женщина сказала Жене:
- Сними платье, я должна осмотреть тебя.
Через несколько минут неприятный осмотр был закончен.
Одеваясь, Женя думала: "Какая дикость! Сколько еще на свете самодуров! Рассказать кому-нибудь - не поверят. Все, как в глупой книжке, как в приключенческом романе из восточной жизни".
Ее опять привели в гостиную. Женщина сказала хозяйке:
- Я осмотрела ее. Девушка хорошо сложена, кожа чистая, на теле нет болячек и увечий. По грудям видно, что она не женщина. Рот в порядке, зубы ровные, красивые, дурного запаха не чувствуется.
Сона-ханум поманила пальцем Женю.
- Подойди ко мне, девушка. Я беру тебя. Но у меня есть условия. Во-первых, ты будешь жить в моем доме и должна быть готова в любой час служить мне. Во-вторых, получать ты будешь немного - десять рублей в месяц. Но ни в чем ты не будешь нуждаться - у тебя будут еда, питье, одежда. Понятно тебе? Ты согласна?
Женя, потупив голову, тихо сказала:
- Согласна, госпожа.
Женя приступила к работе только через три дня, после того, как ей сшили платье из старого платья Соны-ханум.
Утром, в половине десятого, она явилась в комнату перед спальней госпожи. Здесь, кроме нее, уже собрались все девушки и женщины, которые прислуживали Соне-ханум.
Прозвенел звонок, вспыхнула лампочка под табличкой, на которой было написано: "Подать чай!"
Одна из девушек, в обязанности которой входило подавать чай, быстро вошла в комнату госпожи, через минуту выбежала оттуда и спустя несколько минут появилась с серебряным подносом в руках, на котором стояли маленький чайник, стакан молока, тарелка с сыром и маслом, лежало несколько ломтиков черного хлеба и два марципана.
Опять прозвенел звонок. Зажглась лампочка под табличкой с надписью: "Гардеробщица!"
Женя подумала: "Вызывают меня", и вошла в спальню госпожи. В руках она держала блокнот и карандаш.
Сона-ханум ела булочку, запивая молоком. Заглянув в тетрадь, которая лежала на ночном столике, она сказала:
- Принеси одежду - номера третий, девятый, двадцать первый, восемьдесят первый и сто пятый.
Через несколько минут Женя принесла требуемые госпожой вещи.
По третьему звонку вошли две девушки и увели Сону-ханум в ванную комнату.
Потом к миллионерше пришла массажистка. После массажа Сона-ханум прошла в туалетную комнату и, развалясь на мягкой кушетке, закурила папиросу. Отдохнув несколько минут, она опять нажала кнопку звонка.
Появились две девушки, в обязанности которых входило наряжать госпожу.
Сона-ханум, водя пальцем по табличке, висевшей на стене указала, какой пудрой, какими духами и какой губной помадой она желает воспользоваться сегодня.
- Пудра - двадцать первый номер, одеколон - сорок второй, духи тридцать третий, губная помада - девятый.
Время, отведенное для косметики, тянулось долго.
Опять вызвали Женю. Сона-ханум, заглядывая в свою тетрадь, попросила:
- Из четвертого гардероба - номера первый и второй, из пятого гардероба - номера восьмой и одиннадцатый, из шестого гардероба - номера третий и седьмой, из девятого гардероба - номер пятый, из пятнадцатого гардероба - номер второй.
Записав все эти указания, Женя вышла.
Через полчаса Сона-ханум, тщательно одетая, вошла в столовую. По ее вызову явился буфетчик. Хозяйка объявила что она с барином будут есть за завтраком.
Сона-ханум завтракала вместе с мужем. Служанки завтракали после господ.
Из гардеробной Женя прошла в комнату для прислуги, села за общий стол. Одна из девушек поставила перед ней стакан чая и тарелку, на которой лежали два кусочка сахара и два бутерброда с сыром.
Женя обратила внимание, что одна из служанок, которую звали Евдокией Ивановной, плачет. Ей было неудобно спросить о причине ее слез, так как она была новенькой в доме, От Жени не укрылось и то, что почти все присутствующие за столом чем-то удручены.
В комнату вошла Сона-ханум с папиросой во рту.
- Ступай в контору, длинноногая кошка! - набросилась она на Евдокию Ивановну. - Бесстыдница! Все вы такие! От вас проку не жди. Сотни раз я твердила, чтобы вы не прикасались к еде, которая на моем столе. Каждый должен есть то, что ему положено. В Баку сотни, тысячи девушек таких, как вы, которые не видят даже черного хлеба. Ступай, говорят тебе!.. Убирайся прочь с моих глаз!... Иди в контору за расчетом!
Сона-ханум вышла. Евдокия Ивановна, обливаясь слезами, последовала за ней.
Эта сцена произвела на Женю, как и на всех других, тягостное впечатление.
За столом сидела пожилая русская женщина, которая несколько дней назад осматривала тело Жени. Заметив недоумение новенькой, она объяснила:
- Пусть это будет для тебя уроком. Евдокию Ивановну увольняют потому, что она посмела съесть что-то со стола хозяйки.
- Но куда идет еда, оставшаяся от хозяев? - спросила Женя.
- Наивная девочка. В этом доме бывает много гостей. Остатки еды со стола господ поступают в распоряжение буфетчика. Еда, к которой они не прикасались, остается в буфете и идет гостям Гаджи. Потом у хозяина есть друзья и телохранители. И еще: в дом приходят учителя и прочие образованные люди. Они-то и доедают остатки. А то, что не съедят они, отправляют в мусорный ящик. И должна сказать тебе, иногда в мусорном ящике оказываются очень вкусные вещи жареное мясо, пахлава и тому подобное. - Пожилая женщина умолкла. Потом она сказала: - Строгий характер у нашей хозяйки. Был случай, когда она прогнала с работы служанку только за то, что та осмелилась напиться чаю, налив кипяток из господского самовара.
XVIII
С февраля 1904 года в Закавказье, несмотря на раскол в рядах РСДРП, начался новый подъем революционного движения.
После II съезда партии закавказские меньшевики активизировали свою деятельность, что очень мешало работе большевиков.
В Тифлисе состоялась конференция большевиков Закавказья, на которой присутствовало 15 представителей от различных рабочих организаций. На ней было принято решение провести среди рабочих агитацию за созыв III съезда партии, с тем, чтобы вытеснить меньшевиков из Центрального комитета РСДРП.
Спустя две недели в Баку было созвано подпольное собрание бакинского революционного актива, на которое пришла и Женя.
