Николай Асанов - Электрический остров
Вера встала и лениво произнесла:
— Все-таки мне придется пойти за моим беспутным Оричем…— она никогда не называла Павла мужем, чему Нина очень удивлялась. — Надо сказать ему, что для труда достаточно и восьми часов, а шестнадцать следует оставлять для друзей и для себя, — усмехнулась она и, сделав легкий поклон, поплыла к выходу. Ее фигура медленно растаяла в саду.
— Ну и женщина! — воскликнул Улыбышев. Нина молчала, и он нервно и зло продолжал: — Какая-то кариатида, как будто нарочно созданная для того, чтобы поддерживать на своих плечах Орича и ему подобных неудачников…
— Вы думаете, Орич — неудачник?
— Ну да! Потому она к нему и привязалась. Будьте уверены, как только Орич станет, — а это может случайно произойти, — знаменитым, она немедленно бросит его и перейдет к другому какому-нибудь бездельнику, чтобы нести на своих плечах его неудачи!
Нина вяло улыбнулась. Он слабо видел ее лицо, только глаза светились, словно в них было фосфорическое сияние.
— А что такое Марина? — вдруг тихо спросила она.
Он понял, что больше нельзя возмущаться. Хватит и того, что она согласилась с ним в оценке Велигиной, во всяком случае не протестовала.
— Чередниченко работает у нас уже второй год,— сказал Улыбышев тихо. — И когда-то я думал, что найду в ней свое потерянное счастье. Но она ждет принца.
— О!
— Есть такие девушки, которые всю жизнь ждут принца. Впрочем, есть такие мужчины, которые всю жизнь ищут девушку, попавшую в беду…
— Как?— ее глаза приблизились, и он испытал настоящее удовольствие, потому что заглянул в них, как в душу. Эта душа была наполнена интересом к его словам. Но если вновь возвращается любопытство, то никакая Велигина не разрушит того, что приходит вслед за любопытством.
— В молодости я тоже искал девушку, попавшую в беду, чтобы спасти ее. Прелестный закон рыцарства, которому подчиняется мечтатель! Увы, теперь девушкам не угрожает опасность от злых волшебников и коварных врагов. И лишь немногие из мечтателей способны всю жизнь ждать такого случая. А среди девушек — принца ждут довольно многие. Так хочется красивой сказки…
— Сказки… — проговорила Нина, и нельзя было понять, жалеет ли она или усмехается.
— Но я нашел вас! — вдруг проговорил он.
Она вскочила на ноги, прежде чем он успел взять ее руку.
— Вы затем сюда и пришли, чтобы сказать это? — спросила она.
У него не хватило дыхания для ответа.
— Прошу вас оставить меня!
За последнее время он испытал довольно много неудач, так что стал рассматривать их чем-то вроде составной части своего дня. Но это было слишком даже для его терпеливого характера.
— Нина Сергеевна! — воскликнул он, поднимаясь.
— По-видимому, я вела себя легкомысленно и наказана поделом! — безжалостно сказала она. — Учтите — я не ищу принца и не собираюсь попадать в беду. Прошу вас, уйдите!
Ярость, владевшая Улыбышевым после ядовитых намеков Велигиной, вскипела еще больше. Не было сомнений, что вмешательству Веры он обязан таким финалом. Ему казалось, что он стоит перед Ниной очень долго, но часы на его руке отказывались подтвердить это. Он машинально смотрел на стрелки, и они все еще не сдвинулись с места, как Нина снова сказала:
— Я жду…
Тогда он медленно повернулся и спустился с террасы. Что-то прошуршало в воздухе и упало на дорожку. «А, мои цветы!» — с невольной усмешкой решил он. Эта усмешка оказалась лучшим лекарством от душившего его гнева. Внезапно все предстало в юмористическом свете, Вот он придет домой и вызовет Райчилина. Когда же неудавшийся Макиавелли придет, он с привычным юмором расскажет ему, чем кончилась его попытка соблазнить Маргариту. И они посмеются над неудачей вдвоем…
Тут Улыбышев прервал свои мысли. Нет, Райчилин не станет смеяться! Да и ему не до смеха. Ведь никто не помешает Орленову завтра же сблокироваться с Пустошкой и пойти в обком партии. И тогда все то, что он строил с таким тщанием, рухнет!
Улыбышев выругался и ускорил шаги.
«Нужно что-то предпринимать! Ну, если бы этот Орленов провинился в чем-нибудь или нечаянно прикоснулся рукой к обнаженному проводу в своей лаборатории. Фу, черт, о чем я думаю!»
Улыбышев всегда был уверен, что настойчивый человек может преодолеть все препятствия. Как же он раскис! Ведь Нина сама дала ему в руки оружие против себя! Завтра он может прийти к ней с покаянной головой, и еще посмотрим как она будет себя вести! Вот в чем дело!
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
1
В лаборатории Орленов забывал на некоторое время о посторонних делах. Здесь не было места ни Пустошке, ни мыслям о недостатках электротрактора, для которого, собственно, он и создавал свои аппараты. Вот то крайнее отсутствие логики, которое иногда овладевает конструкторами! Главное еще не готово, а он возится с деталями к этому главному и счастлив! Но он и без логики чувствовал себя в лаборатории прекрасно. Здесь он был творцом, создающим новые приборы и аппараты, которые не могли бы возникнуть без него.
На этот раз стук в дверь не рассердил Андрея. Он с удовольствием щелкнул замком, впуская позднего посетителя, и только на мгновение в глазах его мелькнуло недоверие при виде Велигиной. Вот уж кого он не ждал увидеть в своей лаборатории!
Однако он широким жестом пригласил Веру и, отступив в глубь комнаты, сверкающей приборами, закричал:
— Я уловил их! Я их поймал! Вера взглянула непонимающе. Орленов потер лоб и объяснил:
— Я так долго думал о токах высокой частоты, что мне кажется, будто все в мире должны знать, о чем я говорю. Извини, Вера, сейчас я тебе все покажу… Сделав несколько быстрых шагов, он достиг противоположного конца комнаты, где гудел электромотор. На круглом щите перед вращающимся стулом был смонтирован пульт управления трактором. Ниже этого пульта располагался небольшой щиток, с кнопками и циферблатом, на который Вера вначале не обратила внимания.
Орленов сел на вращающийся стул и оглянулся на Веру.
— Ты только посмотри!— воскликнул он.
— А это не опасно? — спросила она. — Я не хотела бы сделать Орича плачущим вдовцом! Хотя жить с ним и утомительно, но не так неприятно, как думает Улыбышев.
— Ничего, ничего, — успокоил ее Андрей, не замечая иронической усмешки. — А при чем тут, собственно, Улыбышев? — вдруг спохватился он.
— Да так, погрызлись немного.
— Где ты его видела?
— У вас.
Андрей замолчал, но она заметила, что он без прежнего воодушевления готовится к показу действия прибора. Так ему и надо! Пусть не оставляет жену в одиночестве! Может быть, и ей надо так же поступить с Оричем? Вот бы он побегал! Андрей молчит, но Павел не стал бы молчать. Он бы орал, как раненый тигр… Кстати, а как они орут, эти самые тигры?
Впрочем, Орленов снова увлекся. Он опять повернулся на вращающемся стуле к Вере и пояснил:
— Ты видишь этот кабель? Ток напряжением в две тысячи вольт пробегает по нему восемьсот метров. — Вера несколько отступила от кабеля, столь спокойно лежавшего на полу и уползавшего через окно в поля. — Там, в углу, где находишься ты, место подстанции, здесь — трактор. Представь себе, что трактор ушел от подстанции на восемьсот метров, а трактористу необходимо выключить ток. Как он это сделает?
— Ну, я думаю, посвистит или выстрелит из ружья, — неуверенно сказала Велигина. — Право, я не знаю, как передать сигнал за восемьсот метров. Может быть, флажками или зеркалом…
— Это идея Улыбышева. В этом случае на подстанции должен дежурить электрик, который будет внимательно следить за сигналами тракториста. Но ведь дело даже не в этом. Вот трактор остановлен, нужно произвести какой-то технический осмотр, а между тем подстанция продолжает подавать ток. Как же все-таки выключить подстанцию?
— Ты растолковываешь довольно внятно! Значит, ты тракторист, я — электрик? Ну что же, я жду сигнала… и выключаю!
— В том-то и дело, что мне удалось совместить тракториста и электрика!— счастливо засмеялся Орленов.— Смотри, вот трактор работает… — мотор загудел громче. Затем Орленов дотронулся до регулятора на щите. — Теперь я останавливаю трактор. И вот теперь, смотри! Смотри! Я отключаю подстанцию, находясь за восемьсот метров от нее! — Орленов нажал одну из кнопок на нижнем щитке, и мощный трансформатор — понизитель тока, возле которого стояла Вера, — вдруг тонко зажужжал и смолк. В лаборатории стало необычайно тихо. Орленов вытер пот со лба, словно это маленькое движение стоило ему огромного напряжения.
— Повтори, повтори! — закричала Вера так громко, словно она и в самом деле находилась в восьмистах метрах от Орленова.
— А вот повторить пока еще не могу, — устало сказал он, и улыбка исчезла с лица, будто он стер ее вместе с потом своим мятым платком. Сунув платок в карман, он объяснил: — Отправить импульс с трактора на подстанцию я уже могу. Но заставить прибор сработать снова пока еще не умею. Открыто, так сказать, одностороннее движение. А нужно, чтобы линия управления работала в обе стороны! Тут еще искать да искать!
