Борис Смирнов - Неспетая песня
Надежда никогда ничего не боялась. Она дрожала только тогда, когда Никита уже годовалого Лешу заставлял висеть и раскачиваться у него на указательных пальцах, как на турнике. На её возражения муж всегда отвечал:
- Я не позволю тебе воспитать моего сына хлюпиком. Тебе ли спортсменке об этом рассказывать?
И действительно очень скоро все с удивлением и восторгом наблюдали, как плавает этот карапуз, как висит на перекладине и пытается подтянуться. Конечно, отец был тут же на страховке.
А ещё всех смешило, что первое слово, которое произнес малыш, было не мама, а папа. И не удивительно, Леша обожал отца. Стоило Никите войти в дом, его сын как привязанный следовал за ним по пятам, не давая ему спокойно умыться, поесть и посидеть на диване. Он душил его в объятьях, рылся в волосах, брал его большую ладонь и шлепал по ней своими маленькими ручонками.
- Оставь папу в покое. Дай ему отдохнуть. – С улыбкой говорила Надя, одинаково ревнуя сына к отцу и отца к сыну. Но всем говорила: - что тут удивительного? Вы только взгляните на этих Кузнецовых, близнецы, да и только.
Люда не могла себе простить, что в тот страшный день, когда погиб Никита, не дождалась официального сообщения, чтобы поддержать подругу. Но кто мог подумать, что погиб именно он? Конечно, жаль было бы любого, но капитан Кузнецов был самым близким другом.
Письма от Нади приходили всё реже, а потом и вовсе прекратились. Людмила не на шутку стала волноваться. Она посылала письмо за письмом, где на конвертах делала надписи для соседей с просьбой кого-нибудь сообщить о том, что с Надеждой Кузнецовой. Но никто ей не отвечал. Уже прошел почти год, как уехала её подруга, и несколько месяцев, как оборвалась связь.
- Надо поехать туда и всё узнать. – Говорила она Бессонову.
- Через месяц я могу взять оставшиеся десять дней отпуска и готов ехать с тобой куда угодно. – Отвечал её супруг. – Меня тоже волнует её длительное молчание.
Однако не всё так складывается, как планируется. Через две недели пришёл приказ о присвоении капитану Бессонову звания майора и назначении его на должность заместителя командира полка по летной части вместо уволенного из армии подполковника Кузьменко. Отпуск пришлось отложить, пока не вернется из предстоящей длительной командировки комполка, а он собирается уехать только на следующей неделе.
Людмила пышно отметила повышение мужа в должности и звании и отправилась в родной Крым одна, где у неё кроме подруги никого не было. Правда жила и работала она вместе с подругой в Ялте. Там и похоронена мать. Но Надежда уехала в Симферополь, откуда была родом и где был отцовский дом.
Людмила планировала разузнать всё о подруге и обязательно побывать на могиле у матери. Она не была там с тех пор, как вышла замуж. И это её всегда мучило.
6
Улица, где стоял дом Надиного отца, была кривая и узкая, как будто протоптал её пьяный мужик. Домики маленькие и низкие. Все дворы огорожены плотными заборами. До войны здесь жили татары. К трамваю надо было идти недолго, зато обратно добираться довольно трудно, преодолевая крутой подъем.
«Заботливый брат» счел своим долгом доставить сестру с ребенком до дома и отдать им ключ. Надя столкнулась с Авгиевыми конюшнями. Описывать тот беспорядок и грязь, которые здесь скопились или остались после смерти отца, нет необходимости.
Так случилось, что Надя не была на похоронах отца. Сообщение о его смерти пришло незадолго до родов, и Кузнецов, категорически воспротивился её поездке. Его поддержали врачи, и Никита уехал сам.
Новая хозяйка дома сумела лишь чуть-чуть прибрать небольшую комнатушку, где и поселилась с сыном.
Дворик был отдельный, и кроме матери и малыша не было рядом ни живой души. Надя очень пугалась своих внезапных и глубоких обмороков, из которых выходила от дикого испуганного крика маленького Алеши. О работе она и не думала. А где же ей работать? Деньги ещё были, – Кузнецов собрал на машину, которую не успел купить.
Приехали они уже поздней осенью, но Надежда меньше всего думала о том, что на носу зима, что надо подумать о топливе. Головные боли усиливались, и пришлось обратиться к врачу. Совершено случайно она попала к дежурному врачу, который, оказывается, знал её отца. Несмотря на то, что он не был Надиным лечащим врачом, все же принял самое горячее участие в судьбе овдовевшей женщины и, как депутат, помог ей устроиться санитаркой в больнице, а ребенка определить в круглосуточные ясли. Он же и привлек внимание военкомата к одинокой матери, и однажды в маленький дворик на краю города привезли целую машину топлива. Командовал группой солдат, разгружавших машину и пиливших дрова, симпатичный капитан в лётной форме. Как только Леша увидел офицера, он с криком папа бросился к нему, и Наде с трудом удалось оторвать сына от растерявшегося капитана. – Извините его, - со слезами на глазах просила она. – Лёшенька, это не папа. Нет у нас папы.
Солдаты сначала с ироничной улыбкой поглядывали на своего командира, но потом поняли, что здесь не до шуток, что здесь большое человеческое горе.
Надя с трудом успокоила сына, и он заснул неглубоким беспокойным сном. – Что делать? – думала она. – Он не пропускает ни одного мужчину в лётной форме. – Где, сынок, я тебе возьму папу. Никогда и никто не сможет заменить нам нашего Кузнецова. Когда ты вырастишь, я тебе всё объясню.
Несмотря на помощь врачей, Наде становилось всё хуже. Она забирала сына на выходные дни домой, но зачастую забывала его кормить, поскольку и сама ничего не ела. Она держалась только тем, что подруги в больнице буквально заставляли её проглотить несколько ложек супа или каши.
Когда она соображала, что ребенок не ел, у неё начинали дрожать руки, и она судорожно пыталась что-нибудь приготовить сыну, но, как правило, в доме не оказывалось ничего съестного.
Как-то в канун выходного дня за Лешей Кузнецовым никто не пришел. Молодая воспитательница, которой поручили отвести мальчика домой, нашла квартиру запертой. Соседи ничего про это не знали. Долго стучала она в двери, но, убедившись, что это бесполезно, отправилась с ребенком в отделение милиции.
7
Когда, после обращения воспитательницы, о подозрительном молчании в доме Кузнецовой, приехала милиция, то увидели Надежду на полу, а рядом флакончик от снотворных таблеток. Прибывшая скорая помощь установила смерть. А врач следственной группы определил, что тело уже лежит больше суток. В больнице, где работала Надя, сказали, что родственников у неё никого нет. Доктор Лебедев, который так близко к сердцу принял судьбу своей случайной пациентки, тут же взялся за обеспечение достойных похорон. Ему помогали главврач больницы, где так недолго работала Надя, и председатель месткома Клава, которая успела подружиться с их новой сотрудницей.
Следователь обнаружил в руках мертвой женщины крепко зажатый конверт. Конверт был без адреса и в нём нашли Надин паспорт, Лешину метрику, значительную сумму денег и записку с короткой просьбой: «позаботьтесь о ребенке».
Разыскивали хоть какие-нибудь письма, в надежде найти близких людей погибшей, но таковых не оказалось. Никто не ведал и о том, где служил её муж. Венкомат тоже ничего не знал, Надежда туда ни разу не обращалась. Топливо ей привезли по просьбе депутата, доктора Лебедева. Так что похоронили, как могли, а маленького Лешу определили в детский дом.
Людмила приехала в Симферополь через полтора месяца после похорон подруги. Оставив свой багаж в камере хранения, она отправилась в город. Еле разыскав нужные ей улицу и дом, была очень расстроена, что никого не застала. Пользуясь тем, что в дверях были не маленькие щели, ей удалось, с помощью сухой веточки, закрепить на видном месте записку, в которой она сообщала о своём приезде и обещала заглянуть вечерком.
Забрав на вокзале свой багаж, она отправилась в гостиницу, где удалось получить место в трехместном номере. Приняв душ и немного отдохнув, она вновь направилась уже по знакомой дороге на свидание с подругой.
Не застав никого и вечером и обнаружив свою записку на том же месте, где она её оставила, Людмила не на шутку испугалась. Она стала стучать в калитку соседнего дома. Вышла пожилая женщина и на украинском языке начала объяснять гостье, что здесь случилось. Из сказанного было понятно, что произошла трагедия и что ей следует обратиться в милицию, где всё знают.
С тяжёлым сердцем покинула Людмила районное отделение МВД. Единственно, что хоть как-то облегчало душу, это сообщение, что Лешу направили в наш подшефный детдом. Ей посоветовали связаться с депутатом, доктором Лебедевым, который больше других был в курсе всех дел, касающихся Нади.
