Вячеслав Фуртатов - Огненные десанты
— Стой! — властно подал команду Чумичев. Солдаты противника от неожиданности растерялись. Захрипели, пятясь, лошади.
— Взвод, гранатами, огонь! — крикнул Чумичев и бросил две гранаты, две гранаты метнул и Михаил Баклан. А затем десантники дали несколько автоматных очередей, довершив разгром вражеской колонны, убив более десяти всадников.
Соединившись с морским десантом, парашютисты вместе с моряками атаковали усиленную роту противника, уничтожая гитлеровцев метким огнем из винтовок и автоматов. А когда у смельчаков не осталось патронов, они забросали фашистов гранатами и пошли в рукопашную схватку. Рота противника была почти полностью уничтожена. В этом бою Василий Чумичев и Михаил Баклан лично уничтожили двух вражеских офицеров и несколько солдат.
Кандидат в члены партии краснофлотец Павел Литовченко приземлился у берега лимана. Шел долго. Рассвет застал его у лесополосы. Обходя огневую точку противника, он встретился с Алексеем Котиковым. На загорелом лице Павла Литовченко появилась улыбка, и он крепко обнял товарища.
— Если есть парторг, значит, скоро соберется вся наша партийно-комсомольская группа, — радостно произнес Котиков. — Умрем, но Одессу не сдадим!
— Подожди умирать, Алексей. Прежде надо отправить на тот свет по десятку врагов.
— Свой счет с оккупантами я уже начал, — с гордостью сказал Котиков.
Вскоре Павел Литовченко и Алексей Котиков встретили парашютистов Перепелицу, Леонтьева, Лукьяненко, Резникова и Хруленко. Теперь можно было действовать смелее.
— Самозванцев нам не надо, но командиром буду я, — слегка заикаясь от волнения, объявил Алексей Котиков и принял строевую стойку, вытянувшись во весь почти двухметровый рост.
Посмотрев на его статную фигуру, парашютисты рассмеялись, но тут же притихли, услышав негромкий голос Алексея:
— Мы собрались еще не все, но нам пора начинать боевые действия. Вместе с морским десантом будем громить гитлеровцев.
Горстка десантников-парашютистов во главе с краснофлотцем Алексеем Котиковым укрылась в кустарнике, чтобы уточнить обстановку, выработать замысел дальнейших действий и определить направление своего движения. Спустя некоторое время они увидели вражеских солдат и с короткой дистанции открыли огонь. Котиков крикнул:
— За Родину! Вперед!
Вслед за ним поднялся в атаку краснофлотец Роман Перепелица, дружно вскочили остальные парашютисты. В короткой схватке десантники уничтожили несколько вражеских солдат, но и сами понесли потери. Были убиты Лукьяненко, Резников и Хруленко. Получил два легких ранения Павел Литовченко, Александр Леонтьев был ранен в ногу и в руку. В строю остались трое. Едва успели перевязать Леонтьева, послышалась стрельба.
— Забирайте Леонтьева и начинайте отход! Я прикрою! — приказал Алексей Котиков.
Но выручил товарищей, как потом выяснилось, Михаил Негреба. Он открыл огонь по группе вражеских солдат и отвлек их внимание на себя. После этой схватки он подошел к своим парашютистам и сразу же бросился к Леонтьеву. Нагнулся, взглянул в его бледное лицо. Тот открыл глаза и негромко сказал:
— Миша... пристрели... Мне отсюда не выбраться...
— Это, браток, глупость. Будем пробиваться вместе.
Котиков и Перепелица понесли раненого Леонтьева, Литовченко пошел впереди, а Негреба, стал прикрывать отход, товарищей. Решено было добраться до оврага и там занять более выгодную позицию для обороны. Леонтьеву каждый толчок отдавался острой болью, он изредка стонал, а затем притих, потеряв сознание. Негреба осмотрел его повязки, которые пропитались кровью, снял с себя форменку, разорвал ее и сделал новую повязку. Из протянутой Литовченко фляги он осторожно взял в рот Леонтьеву воды. Тот сделал несколько глотков и приоткрыл глаза.
— Держись, морячок, — твердо сказал Негреба. — Теперь фашисты нас не возьмут. Слышишь? Наши близко.
Впереди шел бой. Очевидно, морской десант начал атаку на передовые позиции врага. Слышна была стрельба из всех видов стрелкового оружия, глухо ухали корабельные пушки. Чувствовалось, что скоро противник, выбитый из окопов, хлынет назад. Надо было приготовиться к встрече. Подсчитали гранаты. Распределили, патроны. Решили экономить боеприпасы.
— Гранаты у тебя есть? — обратился Негреба к Леонтьеву, когда тот, лежа на боку, стал развязывать свой вещевой мешок.
— Есть. Три штуки. А диск не тронь. Сам стрелять буду. — Александр Леонтьев поднял автомат и провел им перед собой.
Долго ждать не пришлось. Вскоре из ложбинки появилась первая толпа отступающих. Они направлялись в сторону оврага.
— Вот и непрошеные гости, — спокойно произнес Павел Литовченко. Он лежал, по-хозяйски обложившись гранатами, выставив из травы черное дуло автомата.
Солдаты противника бежали плотной цепью. Неуправляемые, испуганные, некоторые без оружия и даже босиком. Когда до оврага оставалось несколько десятков шагов, на их пути встал советский моряк-парашютист Михаил Негреба.
— Получайте, гады, матросский подарок! — крикнул он и метнул гранату. Фашисты бросились в стороны, но вслед им полетели гранаты, прозвучала длинная автоматная очередь. Это, собрав последние силы, резанул из своего автомата Александр Леонтьев.
Воспользовавшись замешательством противника, десантники подхватили раненого товарища и укрылись в лесопосадке. К этому времени уже полностью рассвело, впереди в утренней мгле просматривалась какая-то деревня. Моряки устроили Леонтьева в окопе, положили возле него автомат и две гранаты.
—Полежи тут, — тихо произнес Негреба.— Идем своих искать.
Их оставалось четверо: Алексей Котиков, Павел Литовченко, Михаил Негреба, Роман Перепелица.
— Один моряк — моряк, два моряка — взвод, три моряка — рота. Сколько нас? Четверо? Батальон, слушай мою команду! — сказал Перепелица.
Им надо было уточнить, в чьих руках находится деревня, разыскать своих и оказать медицинскую помощь истекающему кровью Леонтьеву. Они шли по кукурузному полю, и Михаил Негреба полушепотом рассказывал:
— Я ведь прыгал последним, поэтому приземлился один. Стал перебегать полевую дорогу, и вдруг мне чем-то перехватило горло. Ну, думаю, попался в капкан. Хватаюсь свободной рукой и вижу, что завис на телефонном кабеле. Достал кусачки, но резать не стал. Решил, что кабель приведет к штабу. И точно. Вышел к домику.
Увидел часового. Снял с пояса гранату, пополз на луч слабого света, заглянул в маленькое окошко, прикрытое плащ-палаткой. У телефона сидели два солдата, офицеры рассматривали топографическую карту. Решил, что одной гранаты будет мало, снял еще три, связал их брючным ремнем. Хотел уже бросать, но услышал топот лошадей. Отполз в сторону. Подъехали двое. Передали поводья часовому и юркнули в подвал. «Пора кончать!» — решил я и бросил связку гранат в окно. Раздался мощный взрыв...
За этим разговором парашютисты подошли к деревне. Приняв все меры предосторожности, решили рассредоточиться и зайти в населенный пункт с разных сторон, чтобы при необходимости создать видимость зашедшей с тыла большой группы советских моряков.
Противника в деревне не было. Но к Павлу Литовченко подбежали два местных жителя и сказали, что они знают, где в стогах соломы спрятались враги. Подойдя к одному стогу, Павел обнаружил там перепуганного офицера. В другом стогу оказалось шесть солдат, которые дрожащим голосом что-то лепетали и указывали пальцем на следующий стог. Оттуда извлекли еще одного офицера.
Смелые действия парашютистов способствовали успеху и морского десанта. Первой достигла берега рота младшего лейтенанта И. Д. Чарупы, которая обеспечила высадку остальных подразделений. Развернувшись в боевой порядок, она стремительным броском освободила Григорьевку и захватила небольшой плацдарм. Уже через три с половиной часа весь полк находился на берегу и в соответствии с планом развернул наступление на Чебанку, Старую и Новую Дофиновку. Охваченные боевым порывом, моряки действовали решительно и дерзко.
Вместе с первыми подразделениями высадились корректировочные посты для управления огнем корабельной артиллерии, а также личный состав минометной батареи. По мере продвижения морских пехотинцев вперёд сопротивление противника стало расти. Он начал подтягивать артиллерию, бросив против десантников около двух полков пехоты. Однако это не могло спасти положение гитлеровцев. При поддержке корабельной артиллерии десант смял противника и к исходу дня овладел Чебанкой, Старой и Новой Дофиновкой, выполнив поставленную задачу.
В первых рядах атакующих были коммунисты. Комиссар полка батальонный комиссар И. А. Слесарев в самые трудные моменты находился в наиболее опасном месте боя. Командир 3-го батальона старший лейтенант И. Ф. Матвиенко был трижды ранен, но продолжал вести за собой подчиненных.
