Юрий Рытхэу - Молчание в подарок
— Фактов пока маловато, — вздохнул Начальник экспедиции. — Будем добиваться того, чтобы нам дали возможность подробнее ознакомиться со здешней жизнью.
— В номерах по нашим правилам запрещено устраивать сборища! — Голос исходил откуда-то из стены, и все от неожиданности вздрогнули. — Просим вас разойтись по номерам!
Через несколько дней, после многократных напоминаний и просьб, в гостиницу явились новые, незнакомые ранее зеркаляне. Только два стража, встретившие людей у космического челночного аппарата, были теми же.
— А где же те, которые встречали нас? — спросил Начальник экспедиции.
— Они ушли из жизни, — бесстрастно сообщил выделявшийся ростом и осанкой зеркалянин.
Из осторожности Начальник экспедиции не стал задавать дальнейших вопросов и приступил к обсуждению возможности совершить экскурсию по планете.
— У нас принципиальных возражений нет, — сказал старший зеркалянин. — Изложите ваши намерения, укажите районы, которые вы хотели бы посетить, и наши соответствующие инстанции рассмотрят ваше заявление.
Надо было прежде всего достать карту планеты. Это оказалось не так легко. Потребовалось специальное заявление: для каких целей и на какое время требуется карта, кто будет ею пользоваться и так далее. Общими усилиями заявление было составлено, и вручено высокому статному зеркалянину.
Потянулись дни ожидания. В назначенное время слушали новости, и каждый раз главным сообщением было растущее число самоубийц. Передали новость и о прибытии космического корабля с планеты Земля, но похоже, что это сообщение никого особенно и не взволновало. Во всяком случае, никто не побежал на поляну, чтобы своими глазами увидеть космический корабль, на улицах города также не наблюдалось толпы, глазеющей на висевший на орбите большой космический корабль землян, очень хорошо видимый в ясном небе.
— А не спросить ли нам здешних жителей о причинах массовых самоубийств? — высказал пожелание Роми Сахни. — Может быть, сможем чем-то помочь?
Время от времени к землянам приходил высокий статный зеркалянин, выслушивал просьбы и уходил их согласовывать. Отказов, правда, почти не было, но каждый раз на то, чтобы получить разрешение даже на небольшую прогулку неподалеку от гостиницы, уходил целый день. Причем гостиничный страж придирчиво сверял голографические изображения землян с их оригиналами, хотя, похоже, в гостинице кроме них никто больше не жил.
Когда в очередной раз в гостинице появился высокий зеркалянин, Начальник экспедиции как бы невзначай спросил его:
— Отчего так много здешних жителей уходит из жизни?
— На нашей планете не все выдерживают здешний образ жизни, вот и уходят добровольно, — коротко ответил зеркалянин.
— А этот уход тоже надо согласовывать, получить на это разрешение?
Вопрос застал врасплох зеркалянина, и он с неожиданной откровенностью ответил:
— Уход из жизни ни с какими инстанциями не согласовывается… Им, умирающим, уже все равно. И они это делают легко и просто, может быть потому, что это единственное, что не надо ни с кем согласовывать…
Наконец разрешение на путешествие по Зеркальной планете было получено.
По просьбе гостей с Земли для передвижения выбрали наземный транспорт, чтобы иметь возможность попристальнее вглядеться в здешнюю жизнь, постараться понять, что же здесь происходит.
Поездка началась пересечением большого водного пространства, показавшегося настоящим морем. На корабле, напоминающем старые земные пароходы, пассажиров было совсем немного, и они лишь изредка мелькали на дальних концах просторных палуб. Природа восхищала землян, и они старались большую часть своего времени проводить на свежем воздухе, наблюдая мгновенное исчезновение солнца за горизонтом, что объяснялось вертикальностью оси вращения планеты по отношению к экватору.
Сопровождающие зеркаляне редко появлялись среди людей. О том, чтобы вести с ними непринужденную беседу, не могло быть и речи, ибо на каждый мало-мальски серьезный вопрос им надо было время, чтобы согласовать с кем-то ответ, получить санкцию. Тот неожиданно разоткровенничавшийся высокий зеркалянин больше не появлялся, и похоже, что откровенная беседа с людьми обошлась ему недешево.
Земляне посетили несколько городов, находящихся в таком же упадке, как и Главный город, побывали на остановившихся промышленных, предприятиях. Иногда среди механизмов и машин попадались относительно недавно изготовленные, но больше было старых, заржавленных.
На вопрос о возможности выпуска новых машин после долгого согласования и консультаций старший инопланетянин ответил так:
— У нас как раз первыми из жизни и стали уходить разного рода изобретатели, сторонники реформ, изменений. Не выдерживали они, когда, скажем, на согласование нового промышленного проекта или проведение какой-нибудь реформы тратились целые десятилетия… Это им не нравилось, влияло на их физическое и душевное здоровье…
У Роми на языке вертелся один вопрос, но он не знал, как его задать так, чтобы не вызвать неудовольствия или не поставить в неловкое положение сопровождавших. Как же они сами относятся к сложившейся ситуации, понимают ли, что из-за всего этого цивилизация Зеркальной повернула вспять и идет к гибели?
Посоветовался с товарищами, с Начальником экспедиции. Решено было найти подходящий случай.
Произошло это в небольшом, страшно запущенном городишке, где вместо привычного электрического освещения на главной, центральной площади горели какие-то чадящие факелы. Зеркаляне пригласили гостей с Земли на музыкальный концерт в здание, отдаленно напоминавшее старые земные театры. Но здесь вместо привычного ряда сидений для зрителей каждому предоставляли нечто, похожее на персональную ложу, устроенную так, что зритель не видел остальных и как бы один на один оказывался с исполнителями. Играл небольшой оркестр — восемь зеркалян с незнакомыми музыкальными инструментами.
Едва гости заняли свои места, уединившись один от другого, как зал наполнился странными, щемящими звуками. Порой чудилось, что звуки с помощью инструментов музыканты извлекали из самих слушателей, точнее вызывали ответное звучание в них, рождая печальные чувства. Музыка была вместе с тем удивительно мелодична и приятна.
На пути в гостиницу один из зеркалян, нарушив привычное молчание, вдруг спросил:
— Как вам понравилась ваша музыка?
И Роми ответил:
— Музыка прекрасна… Но мне показалось, что она разбудила воспоминания о прошлом в ваших сердцах, в вашей памяти. Что-то в ней есть такое… тоскующее по другим временам, когда здесь кипела настоящая, созидательная жизнь и жители вашей планеты не уходили из жизни. Строили новые города, прокладывали новые дороги, изобретали новые машины, возводили заводы и фабрики, смотрели далеко вперед, в будущее, которое им виделось счастливым, свободным, деятельным, совсем не таким, какое оно сегодня… Неужели никто из вас не понимает, что это уже не жизнь?
Зеркалянин выслушал слова Роми в полном молчании и у входа в гостиницу сказал:
— Я передам ваши слова в соответствующие Инстанции…
На следующее утро землянам было объявлено, что власти прерывают их пребывание на планете.
Начальник экспедиции попытался было протестовать, просил свидания с самыми главными правителями Зеркальной, но все было безрезультатно.
— В чем причина? — спросил он нового зеркалянина, появившегося на смену исчезнувшему.
— Вы пытаетесь постичь нашу жизнь, — невозмутимо ответил зеркалянин. — А это категорически запрещено на нашей планете. Вам надлежит возвратиться на свой космический корабль и удалиться от нас.
По его виду было ясно, что пытаться убедить его или просить связать с вышестоящим начальством совершенно бесполезно. С упрямством испорченной машины он продолжал повторять:
— Вам надлежит возвратиться на свой космический корабль и удалиться от нашей планеты…
Пришлось подчиниться. На этот счет существовало предписание: не только не вмешиваться во внутренние дела внеземных цивилизаций, но и не навязывать силой своего присутствия.
Земляне возвратились на свой космический корабль Сверхдальней Земной Экспедиции и, сделав пару витков для выбора наилучшей траектории движения в сторону Солнечной системы, взяли курс на Землю.
Расшифрованные выводы лежали на столе у Роми Сахни, и он только ждал, когда соберутся его товарищи.
Первым пришел Владимир Чулков, явно неохотно оторвавшийся от спортивных занятий, за ним следом явился всегда аккуратный и точный Нгуен Тхань, потом вошел Григорий Тайбарей.
Все уселись в глубокие кресла перед письменным столом.
— Итак, — произнес значительно Роми, — машина считает этот тип цивилизации во многом сходным с земной. По физическому типу и по спроецированной в прошлое схеме эволюции очень многое похоже. Они, зеркаляне, почти достигли того уровня цивилизации, который существовал на нашей планете в конце двадцатого столетия… Но дальше произошел какой-то сбой. Все пошло, как говорится, наперекосяк. Одним словом, наша Главная машина определила цивилизацию Зеркальной как цивилизацию, клонящуюся к упадку. Пока только выявлена одна главная причина. Вот слушайте, как это сформулировано. Никакого внешнего влияния не было, и жители Зеркальной, можно сказать, сами кругом виноваты. Это — чрезмерная, доведенная до абсурда регламентация производственной, экономической, общественной и даже личной жизни жителей этой планеты. И отсюда — пренебрежение не только к отдельной личности, но и к целым народам, попытка свести все существующее разнообразие жизни к надуманным схемам и регламентациям…
