KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Советская классическая проза » Владимир Кормер - Человек плюс машина

Владимир Кормер - Человек плюс машина

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Владимир Кормер, "Человек плюс машина" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Слово застряло у него в горле — по коридору шел Эль-К. Шел он своей легкой неторопливой походкой, высоко держа голову, орлиным взором, но не без милостивой иронии окидывая окрестности и кланяющихся ему представителей местной фауны. Почтительно отстав на полшага, откляча зад и выворачивая наизнанку ноги, за ним шлепал Лелик Сорокосидис. Что-то в его лице заставило меня посмотреть на него внимательнее, но я так и не понял, что, тем паче что Лелик, заметив мой взгляд, в ту же секунду отвернулся, хотя до этого сделал движение подойти, и так, словно ему скомандовали «Направо равняйсь!», проследовал мимо.

А Эль-К приостановился подле нас, поздоровался (не подавая руки), сделал гримасу, которая, по-видимому, должна была означать дружескую насмешку (пишу: «по-видимому, должна была» — потому, что и у него на лице мне померещилось что-то не то, какая-то затаенная тоска, что ли?). Занятным мне показалось и то, что и он заметил мой взгляд тоже (как и Лелик), но в отличие от Лелика, конечно, не отворачивался, а, наоборот, уперся в меня с интересом, хотя и несколько высокомерно. (Но и тут все равно запрятано оставалось что-то в глазах, но вот только что именно? Нет, определить затрудняюсь.)

— Ну, и как поживает ваша символика бессознательного? — осклабился Эль-К в сторону Валерия. — И… каковы последние сводки? Укладываются они в вашу концепцию или нет? А вы, герр доктор… — Это он обращался ко мне на иностранный манер, подкалывая, стало быть, меня, потому что я всего-навсего кандидат. — Вы, безусловно, даете нашему другу консультацию по истории науки? Придумали уже что-нибудь? Нет? Ну-у, это никуда не годится! Вам, Валерий, чтобы придать вашим изысканиям вес, так сказать, фундировать их, дозарезу нужны исторические аналогии. Всегда так и делается, не правда ли? — (Валерий глядел на него влюбленно, с немым укором.) — Почему бы вам не упомянуть, например, в связи с этим делом о восстании луддитов? А?! Помните, как они разбивали только что появившиеся в их производстве машины, считая именно их виновниками своего бедственного положения? Не помните? Стыдно, Валерий! Во всех учебниках черным по белому написано, что ввиду неразвитости классового сознания их протест обратился не на реального врага, эксплуататора, а на орудия труда, на созданные первой промышленной революцией машины, выступавшие на самом деле, конечно же, лишь средством эксплуатации… Вспомнили? А? Тогда отбросьте вашу всю психоаналитику, чепуху, всякие там «замещения», «вытеснения» — ведь именно в этом духе вы сейчас трактовали события герру доктору, не так ли? — опирайтесь на классические примеры!.. Пишите в своей докладной (или это будет статья в журнале? Это, стало быть, сперва докладная, а потом из нее — статья)… пишите так: в этом казусе мы усматриваем некоторую аналогию с бунтом луддитов, как бы спроецированным здесь на индивидуальный уровень… Записывайте, записывайте, не стесняйтесь! Я диктую… В известном смысле идеология луддитов не умирает, ибо ее элементы содержатся во всех антитехнических и антисциентистских доктринах, авторы которых протестуют против утилитаризма и прагматически ориентированного динамизма, привносимого в жизнь внедрением науки, против связанного с этим омассовления культуры… Все это является, по их мнению — то есть по мнению буржуазных и мелкобуржуазных идеологов, — отвлечением духовной энергии человека, уводом его в сторону от подлинных проблем бытия, постижение которых возможно, по их мнению, лишь на путях возвращения к Природе с большой буквы, как воплощению сущностных… и так далее, и тому подобное… Идея ясна? Действуйте, Валерий! Желаю вам успеха также, герр доктор… в вашем начинании!..

Произнеся на одном дыхании эту тираду, Эль-К двинулся дальше, опять-таки как бы фланируя (но в то же время сомнений в целеустремленности этого человека не возникало); а мы с Валерием, ошарашенные, еще долго созерцали его изящную прямую спину.

«Да, вот это человек! — кажется, думали мы оба. — Гений! Да для такого весь мир как на ладони! Но какова реакция, а?! С полвзгляда понял все и даже больше, чем все!.. А впрочем, может быть, мы увлеклись, разговаривали слишком громко, и эти шмыгавшие дамы, конечно, все его поклонницы, уж успели ему донести?..»

«Хорошо, — терзался я, — а как он узнал о моем „начинании“? Неужели тоже по одному виду моему догадался? Или что, успели-таки сунуть нос в мои бумаги наши „девушки“ и опять же стукнули Эль-К? Нет, этого я не допускаю!.. А может… (Тут, грешным делом, ужасное подозрение в тот же миг закралось мне в душу: моя жена! За завтраком я рассказал ей о своих намерениях!) Нет-нет, — постарался обуздать я себя, — я не имею права так думать!.. Никогда и ни в чем она не давала мне повода… К тому же она всегда говорила, что не выносит Эль-К… Боже мой, нет, неужели?»

— Так на чем же мы остановились, Валерий? — торопливо спросил я его, чтобы поскорей избавиться от наваждения.

Валерий растерянно хлопал себя по карманам.

— Глубочайшая амби, — подсказал я.

— Глубочайшая амби? — недоуменно наморщил он лоб. — Ах, да, я, вероятно, имел в виду: глубочайшая амбивалентность. Вот только к чему это относилось, а?..

— Мы говорили о Марье Григорьевне. Вы сказали, что во всех ее поступках вы видите, стало быть, эту самую глубочайшую амбивалентность, если я вас правильно понял… А начали мы, если я не ошибаюсь, с того, что вам кажется глубоко символичным тот факт, что она пыталась бежать на своей машине…

— Да, я это говорил, — вспомнил он без воодушевления. — Говорил… Ах, да, я хотел сказать, что ей, вероятно, это зачем-то было надо… Быть может, она хотела… разбиться с этой машиной вместе… Вот… А может, хотела, как те ребята из Волобуевска… заехать куда-нибудь в лес и… заблудиться… Она ведь ехала по их маршруту… Неубедительно, да? — спросил он, увядая совсем. — Я сам вижу, что неубедительно… У меня, знаете, здесь еще немного… недоработано… Я впоследствии продолжу свои…

Он, очевидно, хотел сказать «изыскания», но вовремя спохватился.

— Ничего, ничего, — утешил я его, скрывая свое разочарование. — Скажите, а вам не показалось, что Эль-К сегодня… Какой-то, ну, при всем своем блеске, все же… немного… не такой? Я, правда, видел его в последнее время мало. Возможно, на него так подействовала эта история с Марьей Григорьевной. Неужели он все-таки по-своему любил ее?! Ну хорошо, а Лелик? Прошел, почти не поздоровался! В чем дело?

Валерий поднял на меня светлые, как у Эль-К, глаза, в которых теперь тоже отражалась тоска, хотя и не столь глубокая, как у его идеального прототипа.

— Я ничего такого и не заметил, — пожал он плечами. — Я… знаете, когда Эль-К заговорил, я почему-то подумал совсем о другом…

— О чем же?

— О чем?.. Я почему-то подумал, что вот сейчас он скажет… Что скажет? Скажет примерно так… «Вот ты, Валерий, вчера ты сидел с этими людьми, с Марьей Григорьевной, с Иваном Ивановичем, за одним столом, кричал „горько“… а сегодня, сегодня тебя обуял охотничий азарт, и ты даже не находишь нужным скрывать свою радость по поводу того, что какие-то там твои умозаключения подтвердились! Этично ли это? Добро бы еще тебе пришлось бы заниматься этим делом по долгу службы, а то ведь тебе его никто и не поручал, ты занимаешься им по своей воле. Да и в том случае, если б тебе его поручили, ты вправе был бы отказаться, сославшись на личные твои взаимоотношения с этими людьми!..» Вот так бы он мог сказать мне, Эль-К… А вам разве, ответьте по совести, не приходило это в голову, когда я рассказывал вам о своих… предположениях?..

Валерий в который раз уже — сейчас уныло, безнадежно, будто большая больная болотная птица, захлопал себя по карманам, как крыльями. Я не нашелся, что сказать ему, вспомнил и о своем собственном «начинании» («А насколько оно, если разобраться, этично? Люди страдают, с ума сходят, а я, видите ли, с них по горячим следам материалы собираю, записку пишу!» — подумал я), никчемно поинтересовался:

— А разве Эль-К с вами на ты?

— Когда как, — скривился он, недовольный моим вопросом. — То есть я-то с ним всегда на вы, а он… когда как… Но вы знаете… с другой стороны… — он начал словно бы оживать, — с другой стороны, ведь это сам Эль-К любит говорить о нравственности ученого, то есть о том, что ученый в поисках чистой истины порою неизбежно преступает какие-то пределы, положенные моралью, а то и законом… Я, к сожалению, не был тогда на вашем ученом совете, но мне рассказывали, я читал стенограмму… Леонардо да Винчи, Кардано, наука при дворах тиранов… Удивительно ярко! На вас произвело впечатление? На меня — огромное!.. Я, знаете ли, часто думаю над этими словами Эль-К. Я ведь, в конце концов… пусть это не покажется вам нескромным…

тоже некоторым образом ученый. Хотя Эль-К и позволяет себе скептически прохаживаться на мой счет, но я все-таки полагаю себя ученым! Для меня важна не справедливость, а истина! И мне представляется (Эль-К об этом и говорил тогда), что научный поиск в своей сущностной основе обладает глубочайшей амби… валентностью… Я же часто думаю об этом… А как вы считаете, сам Эль-К в своих изысканиях… когда-нибудь бывал… вынужден… преступить… нарушить?..

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*