Иван Шевцов - Семя грядущего. Среди долины ровныя… На краю света.
- Что там происходит?
- Не могу знать, товарищ подполковник, - отвечал, несколько теряясь, Варенников. - Разрешите выяснить и доложить?
- Не надо, доложит начальник заставы.
Появившийся из дзота Глебов уже быстро шел навстречу и доложил очень спокойно:
- Товарищ подполковник, на заставе происшествий нет. Личный состав занимается тактической подготовкой. Тема занятий - противотанковая оборона заставы. Начальник заставы лейтенант Глебов.
- Это что ж, по программе? По учебному плану? - спросил Грачев.
Глебов не успел ответить, его опередил Варенников:
- Никак нет, товарищ подполковник! Лейтенант Глебов занимается отсебятиной.
- Почему не по программе? - спросил Грачев.
В голосе начальника отряда Глебов уловил дружелюбные нотки, ответил с прежним спокойствием:
- Бойцы плохо подготовлены на случай внезапного нападения противника.
- Вы ожидаете нападения танков? - еще мягче спросил Грачев.
- Застава должна быть готова к любым неожиданностям, - понизил голос Глебов.
- Вы допрашивали позавчерашнего задержанного? - спросил Грачев, глядя в сторону границы.
- Так точно, - ответил Глебов.
- Кто еще присутствовал при допросе?
- Политрук Мухтасипов.
- Вы о показаниях задержанного кому-нибудь говорили?
- Никак нет, - ответил Глебов, насторожившись.
- И вы? - Грачев посмотрел на Мухтасипова.
- Не говорил, товарищ подполковник.
- А почему ваша жена так поспешно уехала к родным?
- Она в положении. Здесь рожать боялась, - ответил Мухтасипов.
- Ясно, - сказал Грачев облегченно. - Продолжайте занятия.
Опять шел танк на дзот. Опять летели в него связки гранат, лязгали затворы. Грачев был доволен. Варенников не угадал настроение начальника отряда, заметил невпопад, враждебно хмурясь на Глебова:
- В учебном плане такой темы нет, товарищ подполковник.
- И очень плохо, - резко бросил Грачев. - Надо, чтоб была. И чтоб на других заставах вот так же проводили занятия. - Затем подошел к бойцам, толкающим танк, и приказал поставить его бортом у самой амбразуры. Дал Глебову вводную: - Танк противника прорвался к дзоту и закрыл вам амбразуру. Пехота пошла в атаку. Действуйте.
- Ефрейтор Шаромпокатилов, уничтожить танк связками гранат. Ручному пулемету - выйти из дзота и отражать атаку противника.
Шаромпокатилов и пулеметчики бросились к выходу. Грачев в это время дал новую вводную:
- Танк противника поднялся на дзот и разрушил его. Выход завален землей. Пулеметчик и ефрейтор со связкой гранат получили сильные ушибы. Ваше решение?
Глебов соображал быстро, не теряя времени. Схватил ручной пулемет и открыл огонь в освободившуюся амбразуру по пехоте врага. Одновременно приказал:
- Ефремов и Поповин! Расчистите выход из дзота. Остальным бойцам - огонь по пехоте противника!
- Мм-да, - загадочно произнес Грачев и вышел из дзота. Следом за ним вышли Варенников, Глебов и Мухтасипов. Подполковник был задумчив, несколько минут молчал. Затем снял фуражку, вытер платком бритую голову и, ни на кого не глядя, заговорил:
- Подумайте насчет ходов сообщения и окопов возле дзота. Они нужны. Также о связи с другими точками, с командным пунктом. И еще - где у вас хранятся боеприпасы?
- В каптерке, товарищ подполковник.
- Рискованно и неразумно. Все они могут взорваться от одного вражеского снаряда или от одной бомбы. Мало ли что может быть. Пожар, например. Погреб есть на заставе?
- Так точно, - ответил Глебов, пытливо глядя на начальника отряда. Ему хотелось знать, одобряет подполковник его занятия по противотанковой обороне или нет.
Грачев, которому очень понравилась затея Глебова, продолжал:
- Вы меня поняли, лейтенант? Продолжайте в этом же духе. О показаниях задержанного - никому ни звука. Напоминаю, хотя это и так ясно. Между прочим, читал я вашу статью в журнале. Есть дельные мысли. Вы человек думающий… - Глебов вспыхнул румянцем: для него сразу слились в одно и радостная весть о давнишней статье, которую только сейчас напечатали, и высокая похвала очень сдержанного начальника. Было приятно и, должно быть, поэтому даже неловко. А Грачев вдруг предложил: - В Академию имени Фрунзе не хотите? Мы вас пошлем.
Это уж было слишком. Слишком много радостей сразу обрушилось на Емельяна. Он поднял на подполковника доверчивый синий взгляд и не сказал, а выдохнул:
- Мечтаю, товарищ подполковник.
Грачев протянул ему руку и сказал уже совсем тихо, по-отечески проникновенно:
- Желаю успеха.
Машина подняла на дороге тучу пыли, а Глебов стоял ошеломленный и смотрел вслед желтой пелене, клубящейся над дорогой и тающей в вышине. В душе не его, а чей-то другой, посторонний голос шептал очень верные, справедливые, теплые слова: "Какой он настоящий командир, подполковник Грачев!"
А Грачев в это время говорил Варенникову:
- Великолепный из него генерал получится.
- Вы обещали меня направить в академию, - напомнил Варенников.
- Вам не обязательно, капитан, - откровенно сказал Грачев.
- Я давно просился, товарищ подполковник.
- Академия вам ничего не даст…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ТРЕВОГА
1
Километра за два до заставы Савинов услыхал беспорядочную стрельбу.
- Что за пальба? - спросил он пограничника, правящего лошадью.
- Должно быть, на пулигоне, - неуверенно предположил тот.
- Что значит - на пулигоне? - переспросил Савинов.
- Ну, стрельбище, иль как оно?
- Эх ты, пу-ли-гон! - Савинов рассмеялся. - По-ли-гон, а не пулигон.
Боец дернул вожжи, цыкнул на лошадь и затем, после долгого размышления, сказал:
- А как же так получается, товарищ капитан, ведь там. на стрельбище, пули гоняют, оттого и пулигоном зовется.
Но Савинов не стал объяснять ему слово "полигон" - мысли его были заняты другим.
Вскоре им представилось необычное зрелище: высоко в небе парил обыкновенный бумажный змей, какими обычно увлекаются мальчишки, а снизу по этому змею из винтовок палили пограничники. При этом одни лежали на спине, другие стояли в окопе, третьи - прислонясь к дереву. Целиться было трудно, змей трепыхал, двигался, еле был заметен в слепящей синеве неба. Но именно это и нужно было Глебову, придумавшему такую необычную мишень: внушительная высота и движение цели, которая по отношению к стрелкам находится в зените. То есть все было как в настоящей боевой обстановке. Этой своей находке Глебов радовался даже больше, чем макету танка. Главную опасность для себя в будущем бою он видел в танках и самолетах противника и теперь энергично учил своих подчиненных бороться с танками и самолетами. Он решил непременно написать об этом статью в "Военный вестник": из опыта боевой подготовки - обучение подразделения противотанковой и противовоздушной обороне. Савинов сразу догадался, что здесь происходит.
- Холостыми, наверно, - предположил возница.
- Не похоже, чтоб холостыми, - обеспокоенно ответил Савинов и осуждающе добавил: - Черт знает что…
Стрельбой руководил Глебов. Он вышел навстречу бричке веселый, довольный. Увидав в зеленых петлицах Савинова вместо трех квадратов один прямоугольник, сказал, улыбаясь и протягивая руку:
- Поздравляю с капитаном и желаю скорого генерала.
- Ну-ну, куда хватил, - приятно польщенный, запротестовал Савинов. - У нас это не у вас, у нас получить генерала не так просто. - И, дружески кивая в сторону бойцов, поинтересовался: - Что у тебя тут происходит?
- Тренируемся стрелять по воздушным целям, - ответил Глебов.
- Надо полагать, начальник отряда предложил такой оригинальный способ?
- Представь себе, своим умом дошел.
- Мо-ло-дец, - похвалил Савинов, солидно растягивая слово, и попытался обнять Глебова. - Это, знаешь ли, интересно! Умница ты, Глебов. В другом отряде ты был бы уже капитаном и начальником отделения боевой подготовки. Читал я статью твою. Толковая. А у нас… Э-эх, братец, обидно.
- Что обидно? - переспросил Глебов.
- Потом поговорим. Ты не можешь сейчас со мной отлучиться?
- Почему нет? Могу.
Глебов позвал Мухтасипова и поручил ему руководить стрельбой, а сам сел в бричку Савинова, и они поехали на заставу, точнее, к нему на квартиру.
Савинов профессионально, придирчиво осмотрел обе комнаты Емельяновой квартиры и сказал совсем не то, что думал:
- А у тебя хорошо-о-о. Очень даже прилично.
Но Глебов не любил фальши. Савинова он видел насквозь - прервал его поддельный восторг:
- Брось, капитан, нашел чему завидовать!
Савинов умел быстро переключаться на другое - сказал с состраданием:
- Да, Глебов, обидно. Ты не знаешь, как я за тебя переживал. И не только я, и начальник мой.
- Возмутительно и по меньшей мере непорядочно. - Он сел на табуретку напротив Емельяна, который сидел на койке, положил ему руку на плечо, посмотрел участливо и доверчиво в глаза. - Только между нами, чтоб не было этих самых… сплетен. Ведь я отношусь к тебе, как к брату. Честное слово, люблю тебя. Парень ты хороший, умный. Но разные сволочи недооценивают тебя… Мы ходатайствовали о представлении тебя к ордену Красной Звезды и званию "старший лейтенант". Нас не поддержали.
