Журнал Современник - Журнал Наш Современник 2001 #2
Пожалуй, наиболее наблюдательно подвела итог сногсшибательным завоеваниям российской демократии газета “Народное дело”: “Кто из нормальных русских людей мог себе представить, что один из кандидатов на пост Президента России может быть Роман Калинин, еврей и официальный глава общества педерастов?” (N 1, 1992). Пoucтuнe, никто.
Итак, “громада двинулась”. Куда — известно.
Итак, чем плох гомосексуализм? И что это вообще такое — болезнь, извращение, образ жизни? Вариант нормы?
Пропагандисты гомосекса утверждают именно последнее: мы нормальные — нас сделала такими Природа, она так захотела, значит, ей так надо, она не ошибается и т. д. (Представим-ка себе подобные аргументы в устах, скажем, даунов!) Находятся, к сожалению, и врачи, которые по каким-то своим соображениям твердят нам то же самое (у нас ярым заступником гомосекса многие годы выступает социолог-сексолог Игорь Кон).
Надо сказать, что сами гомосексуалисты не стремятся к открытому, объективному обсуждению их проблем, к “прению сторон” и, прячась за ширмой ангажированных врачей и журналистов, пытаются подобные обсуждения сорвать. “Когда говорят, давайте сначала обсудим эти проблемы в кругу специалистов, это очень даже не невинно”, — признается в своих опасениях “Тема” (N 3, 4, 1991, с. 5). Они не хотят этого потому, что существует прямо противоположная точка зрения на гомосекс, высказанная не менее авторитетными людьми, с которой нас, правда, почему-то не знакомят. Так, еще в 1970 г. в “Журнале Американской медицинской ассоциации” психиатр Чарльз Сокаридес назвал гомосексуализм “ужасным расстройством, злокачественным по характеру, принявшим размер эпидемии”. Считал гомосексуализм болезнью и протестовал против его легализации президент АМН СССР В. Покровский. Разновидностью душевного расстройства именовали гомосексуализм Фрейд и его последователи.
Кто прав? Позволю себе поделиться некоторыми соображениями.
Во-первых, я не думаю, что это так уж принципиально: болезнь или не болезнь. Если нет, то тем хуже для гомосексуалов: больной мог бы претендовать на наше сочувствие и снисхождение.
Во-вторых, можно быть не больным (то есть здоровым), но, по разным соображениям, отличаться ненормальным, девиантным поведением, испове-довать, причем сознательно, ложные принципы. Нам объясняют: гомосексуалисты проходят все обычные системы тестирования, и никакой патологии при этом не замечается. Они, стало быть, нормальные, здоровые люди. Да, нормальные, во всем, кроме одного. Но разве этого одного недостаточно, чтобы считать их ненормальными?
В-третьих. Некоторые ученые в последнее время утверждают, что виной всему — ген гомосексуализма, передающийся по женской линии. Но если это верно, то приходится задумываться над новыми вопросами:
— как насчет селекции? Не подумать ли о выбраковке носителей гомогена, об их стерилизации, хирургической или социальной?
— как назвать тех, кто занимается гомосексом, не будучи генетически предрасположен к нему? По данным А. Кинзи, на 1953 г. в США было 4% людей, изначально и последовательно гомосексуальных (сегодня их насчитывают 2 -3%), но зато 37% белых американских мужчин имели хотя бы однажды оргазм с мужчиной. Ясно, что перед нами два типа поведения. Возможно, именно эти 2 — 4% — генетические гомосексуалы. Кто же тогда остальные 33 — 35%? Могут ли в таком случае эти две категории претендовать на одинаковое к ним отношение? Ясно, что судить и наказывать гомосексуалов от рождения несправедливо, но чем оправдать других?
— самое главное: любая генетически передающаяся аномалия несет с собой угрозу не только для индивида, но и для вида и рода в целом. Иными словами, гомосексуализм — болезнь не столько личности (Бог бы с ней!), сколько человечества; это проблема не какого-то конкретного педераста, а важная демографическая проблема. Это опасная, вредная мутация, к тому же заразная для окружающих. Известно, скажем, что если 18% новорожденных — дебилы, то в нации начинается необратимый процесс вырождения. Какой для этого требуется процент урожденных гомосексуалистов?
Педерасты и лесбиянки настойчиво навязывают нам мифическую статистику. Они утверждают, что люди их типа рождаются в каждом десятом случае. Научные данные этого не подтверждают даже по такой стране, как США.
Но интересно, каков этот процент в тех нациях, где веками шла выбраковка гомосексуалов путем смертной казни: у евреев, у мусульман? Традиционно не был распространен гомосексуализм и в России: каков этот процент у нас? И в каком направлении движется дело? Нет ли угрозы роста гомосексуальности?
Второе тысячелетие нашей эры, итоги которого пора подводить, позволяет резюмировать: на протяжении многих столетий выжили, сохранили аутентичность и укрепились нации, берегшие свою национальную и сексуальную монокультуру. Например, китайцы, евреи, арабы, турки. Погибли же нации, сексуально “плюралистические”, допускавшие смешение крови и сексуальный произвол. Где эллины? Где египтяне? Где римляне? В этом смысле образцом можно считать еврейский народ, добившийся грандиозных успехов в нашем веке, несмотря на многие неблагоприятные факторы, действовавшие долгие века. В чем причины этого? Несомненно, важнейшая из них в том, что в иудаизме наложен жесточайший, под страхом смерти, запрет на любой нездоровый секс: на прелюбодеяние (при узаконенном многоженстве), на изнасилование, на кровосмешение и на гомосексуализм. Категорически запрещено также и национальное смешение. В этих запретах — мудрость сотен поколений, благодаря которой евреи сегодня и празднуют триумф. Неужели мы оттолкнем эту мудрость только потому, что она еврейская?
Правда, вне Израиля среди самых видных апологетов и пропагандистов гомосексуализма мы часто видим евреев. Почему? Двойной стандарт (что запретно, вредно для “избранных”, то желательно для “геев”)? Или срабатывает принцип: меньшинства всех стран соединяйтесь? Возможно и то, и другое: во всяком случае, веры таким советчикам нет.
В-четвертых. С точки зрения некоторых сексологов, гомосексуализм — не девиация, а вариант нормы. С другой стороны, те же самые сексологи относят к девиациям и сурово осуждают некрофилию и садизм.
Ну, что касается некрофилов, то они, в отличие от гомосексуалистов, никого из живых не вовлекают в ненормальное существование. А значит, не вредят жизни. Можно ужаснуться их пристрастиям, но общественной опасности они в себе не несут.
Вопрос с садизмом сложнее. С одной стороны, садизм и мазохизм есть важные компоненты полоролевого стереотипа. Мазохизм у женщин “это не столько невроз, сколько гипертрофия традиционной модели феминности” (И. Кон. Вкус запретного плода, с. 325). Соответственно следует рассматривать садизм как “гипертрофию традиционной модели маскулинности”. Но если это так, то подобные проявления, как и любые половые отличия, нужно если не культивировать, то, по крайней мере, относиться к ним традиционным образом, не пытаться искусственно их
изменять. Если, конечно, не стремиться к “стиранию граней между мужчиной и женщиной”.
С другой стороны, невозможно уйти от того непреложного факта, что анальный секс вообще и мужеложество в частности — есть, несомненно, проявление садомазохистских отношений. Как признают сами педерасты, “садомазохизм всегда был важной и заметной частью геевской культуры” (“Тема”, N 4, 1992, с. 21); видимо, тут играет роль целый комплекс причин. Во всяком случае, неудивительно, что педерастия частое явление там, где особую важность имеют отношения господства-подчинения: в армии, в тюрьме, в обезьяньем питомнике.
Но не надо думать, что внутренняя агрессия педерастов устремлена только на партнеров по их сексуальной секте. Нет, друзья-читатели, мы с вами — тоже объект их недобрых устремлений. Это выражается по-разному: в стремлении уязвить, принизить мир нормальных людей, возвыситься над ним; в стремлении втянуть в свое сообщество, обратить в свою веру все новых и новых неофитов, в том числе несовершеннолетних, подобно тому, как это делали сектанты-скопцы; в стремлении разбить выработанные тысячелетиями нравственные установки и даже в попытках разрушить такой шедевр Природы, как полоролевой стереотип, и опошлить половой инстинкт, инстинкт размножения рода человеческого. А как ведут себя педерасты, подхватившие смертельный СПИД?! Чтобы не показаться голословным, приведу несколько примеров, как они к нам относятся.
“Я бы посоветовал гомосексуалистам чувствовать себя аристократами, чувствовать себя людьми избранными, сливками общества”, — советует актер театра Романа Виктюка в интервью под названием “Мадам!” (“Тема”, N 4, 1992). “С властями не церемоньтесь”, — рекомендует зарубежный деятель гомодвижения Ноэль Грейг (“Тема”, N 1, 1992). “Мы заслужим свою свободу шоком, борьбой, не щадя нервы гетеросексуалов”, — обещает нам передовая “Coming out” состоялся!” (“Тема”, N 3 — 4, 1991). А вот как относится педераст к женам или возлюбленным, которым “повезло” связать свою жизнь со скрытым гомосексуалом: “Спит кто-то со своей дуськой, а в это время мечтает о мужике” (интервью с Ю. Буровым, худруком московского театра “Экзотика” — “Тема”, N 5, 1991). Худрук при этом жалеет именно “своих”, а не бедных “дусек”, которым — порой пожизненно! — досталось такое “сокровище”. Порожденная комплексом неполноценности мысль о некоем превосходстве гомосексуалов над нами красной нитью сквозит через их высказывания и выступления. Как точно отметили Мастерс и Джонсон: “Сегодня многие гомосексуалы стремятся наконец “выйти из клозета”, чтобы публично продемонстрировать гордость за свою сексуальную ориентацию” (там же, с. 83).
