Всеволод Вишневский - Матросы: Рассказы и очерки
Выход на Балтику — в нашей истории был железной необходимостью: экономической, культурной, военной. Великая страна не могла и не может быть загнанной в крошечный водный уголок к устью Невы (этот уголок назвали Маркизовой Лужей).
Петр твердо обосновался на Неве и Финском заливе. Страна создала столицу, армию и флот заново… Войны, как сказано, охватили два десятилетия. Над Европой прогремел гром Полтавской победы, затем Гангутской. Россия вышла в ранг главнейших мировых держав. Все упорные комбинации Англии, которая бросала против Петра целые коалиции — Швецию, Голландию, Францию, Австрию, — были сорваны.
В 1713 году по указу Петра началось сооружение крепости в Ревеле; тогда же намечалось использовать и хорошую бухту в Балтийском порту.
Была взята и Рига.
Значение побед было оценено, было понято народом: в русских городах выход на Балтику праздновался «с немалым шумом гласов горнатных (орудийных) и мусикийских и различными украшениями», как читаем в одном тогдашнем письме из Москвы.
«Окно в Европу» — морской путь в Европу был открыт. Сухопутная дорога Петербург — Нарва — Рига — Кенигсберг (Германия) была открыта. Важнейшие подступы к Петербургу, Кронштадту и дороге Петербург — Москва были надежно защищены.
В 1731 году в Прибалтике была тридцать одна крепость (из них десять на побережье) и стояло двадцать русских полков.
Время шло… Изменялась обстановка, возникали новые споры, войны, заключались новые договоры.
В России еще в XIX веке с необыкновенной силой стало нарастать новое историческое движение: революционное движение русского народа. Движение это захватывало и Балтийский флот. 14 декабря 1825 года, в день восстания декабристов на Сенатской площади, у памятника Петру, в строях революционных войск стояли и флотские экипажи. Движение декабристов было свирепо подавлено, но убить героическую душу балтийских свободолюбивых и воинственных моряков никому не дано.
Весь XIX век полон отважных матросских выступлений. Порой бились одиночки — бросались на царских держиморд с ножом или свайкой. Порой выступали отдельные корабли. Один из них, не желая покориться царской власти, взорвал себя… Матросы участвовали в нелегальных кружках, искали путей, будучи в плавании за границей, в Лондоне, они встречались с Герценом, читали его «Колокол»…
В 1903 году матросы Балтики впервые установили связь с Петербургским комитетом партии. Эта дата — историческая для Балтфлота.
Царизм гнил на корню и шел к своей гибели. Обожравшееся от доходов дворянство развращалось. Администрация была тупа и воровата. Прежняя военная мощь народа, мощь России убивалась, уничтожалась… На глазах всех гнил флот; первые броненосные корабли были карикатурно плохи; в портах шло казнокрадство; запасы были скверны; техника отсталая… Дряхлые господа адмиралы, тряся жиденькими седенькими волосиками, шамкали по привычке о том, что «чудо–матросики постоят за царя, вывезут». А матросики уже вступали в РСДРП (большевиков), задумывались о судьбах народа, России, о путях будущей борьбы…
Война и революция 1905 года открыли глаза народным массам. Война 1914—1917 годов двинула массы на штурм старых порядков.
И в 1905–м и в 1914—1917 годах в первых шеренгах героических борцов за свободу, за Родину, за ее права и честь были балтийские матросы.
Родной Кронштадт! Сколько видел он матросских восстаний! Нет улицы, где не была пролита кровь матросская. Каратели стреляли по флотским экипажам, жгли и пытали. В тюрьмах гремели песни свободы — то матросы, идя на смерть, пели революционные песни, прощались с народом. По ночам к Лисьему Носу жандармы везли матросов топить связанных, с мешками на голове, с колосниками на ногах. Матросы и во тьме, связанные и избитые, кричали неукротимо: «Да здравствует революция! Да здравствует свободная Балтика!»
В 1906 году прогремело восстание в Ревеле на крейсере «Память Азова». Братья матросы были преданы. И 3 июля 1906 года военно–судный отдел войск Петербургского округа приказал генерал–губернатору казнить азовцев на острове Карлос и место погребения сровнять с землей…
Товарищи, помните о тех, кто добывал вам свободу!
Помните о вечной и бесстрашной героике русских матросов.
В 1904 году в вооруженном выступлении участвовало 2 тысячи человек.
В 1905 году в восстании в Кронштадте — 3 тысячи человек.
В 1906 году в новом восстании в Кронштадте — около 2500 человек.
В 1906 году на «Памяти Азова» — несколько сот человек.
В Свеаборгском восстании — несколько сот человек.
В пеньковых петлях задохлись храбрейшие из храбрых. Умирая, они завещали: биться с врагами народа, биться за революционную Россию, за родную Балтику до конца.
Пришли новые поколения… В 1917 году Балтфлот по военному времени насчитывал 105 тысяч человек.
На линкоре «Гангут» — ныне «Октябрьская революция» — в 1915 году первыми на весь мир против империалистической войны восстали балтийские матросы…
И поднялась в те годы вся наша Балтика, грозная, отчаянная, молодая, и без передышки пять лет, пять долгих и страшных лет, бились мы с врагами. Считались за все — за старое и новое, за прошлое и будущее. За всех избитых, повешенных, сосланных, оскорбленных, угасших на больничных койках в морских госпиталях. За свои семьи, за свой народ. За то, чтобы была Родина светлой, чистой, здоровой. За то, чтобы широко раскинулись ее силы. За то, чтобы раз и навеки сгинули мерзавцы, захребетники, насильники, золотопогонная свора, которая виновна была в поражениях в Порт–Артуре, Цусиме, во многих грехах, и в сдаче Риги в 1917 году, в изменнической отдаче Прибалтики, за которую мы немало отдали крови, и в войне 1914—1917 годов. Пускали в море матросскую кровь, как ненужную грязную воду на приборке.
Не быть больше тому!
И вновь ринулись балтийцы в бои, и в какие бои!.. Весь 1919 год дымилась Балтика от пожаров. Англия вновь — в который раз — шла и слала других, чтобы опять запереть намертво нам выход в море, на просторы… Пылали лесные склады; взлетали от диверсий форты; рвались английские бомбы в парках, когда усталые балтийские краснофлотцы сходили с кораблей, чтобы хоть на час получить иллюзию отдыха; гнездились измены в штабах; подымались контрреволюционные мятежники на Красной Горке; происходили ночные налеты на базу флота; орудовали шпионы; было голодно и холодно; команды кораблей болели цингой; в Лужской губе собирали ягоды и грибы, чтобы хоть как–нибудь утолить голод; делились последней махоркой; давали тысячи людей на любые фронты; терпели все нехватки; грузили сырую осиновую чурку, так как не было угля.
И бились день и ночь с английским флотом. Бились небольшим Дотом (Действующий отряд Балтийского флота) с семьюдесятью двумя кораблями Англии. Бились за Родину, за коммунизм, за правое дело!
На дно было отправлено много английских кораблей. Враг был отлупцован по всем правилам морской техники. Британия поджала хвост… Балтика ей улыбнулась… Осталась лишь надежда — создать барьер из Прибалтийских стран и со временем вновь бросить их против нас.
Прошло двадцать лет… Новый цикл истории. Мы отдали свои силы великому строительству. Выросла величайшая в мире держава, наш СССР. Вырос новый флот.
И вновь расправляет могучий наш народ свою грудь, свои богатырские плечи. Соседние страны в Прибалтике открывают нам свои порты и берега. Вражьи замыслы срываются.
Большие дни сейчас на Балтике. Мы начинаем новую главу истории.
6 октября 1939 г.
МОРЯКИ ИЗ КРОНШТАДТА
Холодная бурная Балтика. Ноябрьский ветер со свистом бьет в остатки закопченных старинных фортов. Этой ночью начинаются военные действия против Финляндии. Отвечаем врагам…
Ветер свистит и гудит над Балтийским морем. Кругом, скрытая тьмой, незримая, но ощутимая деятельность огромных человеческих масс. Затемненный, настороженный Ленинград, где кипит ночная работа заводов и вытягиваются на Выборгское шоссе автоколонны с мутными синими пятнами фар; город, где все снова готово к военным испытаниям. Ленинграду опять грозят враги.
Тьма покрывает весь фронт — от Ледовитого океана до Финского залива и Аландских шхер. На самом Севере в бледно–зеленом мерцании полярного сияния стоят готовые к удару красноармейцы и моряки. Готовы бойцы и в Карелии, готовы на Финском заливе. Все полно напряжения. И наконец, на десятки километров полыхнули зеленым пламенем наши дальнобойные. Приказ дан!..
Поперек залива лежали острова, двадцать лет запиравшие нам выход. Надо было проломить этот островной финно–британский блокирующий пояс. Наш десант выходил ночью. Береговые шоссе к исходным пунктам неожиданно покрылись ледяной коркой. Машины буксовали. Пробившись на несколько сот метров вперед, они катились назад по обрывистым спускам. Огней не было никаких. Машины шли с боезапасом. Моряки в молчании и в кромешной тьме нащупывали, угадывали, куда сползают, куда кренятся тяжелые грузовики, ловили их на ходу, останавливали, выворачивали на дорогу, вталкивали в гору, а потом на руках спускали опасный груз под гору.
