Петр Капица - Когда исчезает страх
Своими хождениями перед трибунами она и привлекла внимание Гарибана. Он сразу сообразил, что такая спортсменка, да еще с повышенным честолюбием, не только сама кое-чего добьется в жизни, но и поможет тренеру сделать карьеру. Нужно лишь умело руководить ею. Ведь начальство иногда любит остановить свой благосклонный взгляд на приятном личике и хорошей фигурке.
Каждое соревнование Зосю трясла предстартовая лихорадка. И она в такие дни ничего не могла поделать с собой, верила в приметы и, уходя на стадион, укладывала в чемодан «амулеты» — старенькую майку, в которой первый раз победила, утащенный с вешалки металлический номер и маленького костяного слоненка, подаренного бабушкой.
В этот раз на стадион «Динамо» Зося приехала за два часа до забегов. Решив переодеться для разминки, она повернула к раздевалкам и вдруг услышала, как из радиорупоров разнеслось:
— Вторая попытка. Прыгает Щекина — «Наука», приготовиться Большинцовой — «Осоавиахим».
«Ирина здесь? — встревожилась Зося. — Неужели и на восемьсот побежит? Надо с ней поговорить».
Она поспешила ко второму футбольному полю, где обычно проходили соревнования по прыжкам в длину.
Большинцову Зося разглядела издали: летчица сидела на скамейке и вытряхивала из шиповок песок. Волосы у нее были по-прежнему короткими, но их уже коснулась рука искусного парикмахера: они были уложены в прическу, которая делала ее лицо не похожим на мальчишеское.
Поравнявшись с ней, Кальварская как бы удивилась:
— Ирочка?.. Вот неожиданность!
Она поцеловала ее и принялась выпытывать, в каких же еще видах соревнований летчица собирается выступать. А узнав, что та намерена бежать и на восемьсот метров, стала отговаривать:
— После прыжков пойти на такую дистанцию?.. Ты с ума сошла! Это заранее обречь себя на позорище. Будешь плестись позади всех: ведь любое утомление сказывается. Мы же не прекращали тренировок, и то дрожим…
Зося умела говорить убедительно. Ирина, хотя и догадывалась, почему Кальварская так старается, все же заколебалась:
— А может, действительно отказаться? Почему я должна выступать по нескольким видам? Правда, прыжки для меня — только разминка, — сказала она. — Но все равно поговорю с инструктором, пусть заменит. Ведь собирался же он выставить на восьмисотку телефонистку. Та и тренировалась на длинных дистанциях.
Иринино обещание несколько успокоило Кальварскую. Зося ушла в раздевалку, надела тренировочный костюм, минут тридцать потратила на разминку и, когда по радио объявили о начале забегов, вышла на старт.
У судейского стола ее нагнала Большинцова.
— Ничего не вышло, — весело сообщила она. — Инструктор и слушать не захотел. Побегу с вами, постараюсь не отстать.
— Неужто не могла сказать, что ногу на прыжках подвернула? Вот недогадливая! — как бы в шутку укорила ее Зося, но летчица почувствовала досаду в ее голосе.
«Ах, вот оно что — ты побаиваешься! — догадалась Ирина. — Ну что ж, попробую обогнать».
Как только раздался выстрел стартового пистолета, она вырвалась вперед и, заняв бровку, побежала легко и спокойно впереди всех.
«Не слишком ли резво, милая!» — хотелось крикнуть Кальварской. Она по опыту знала, что в таком темпе долго не пройдешь, и бежала своим обычным шагом, расслабляя, мышцы и плавно выбрасывая ноги.
Увидев, что за Большинцовой увязались еще три нерасчетливые спортсменки, Зося обрадовалась: «Правильно, выматывай и этих. Они вместе с тобой сойдут с половины дистанции либо скиснут к концу».
Кальварская не зря сегодня выходила на разминку, она выверила, на каких участках дистанции ветер будет лобовым, и вместе с Гарибаном составила план бега: когда ветер попутный — убыстрять шаг, но ни в коем случае не обгонять ведущего, на виражах — подтягиваться вплотную к головным, против ветра — двигаться только под прикрытием спины лидера.
Головная группа, увлекаемая Большинцовой, очень быстро оторвалась от других и ушла вперед метров на тридцать. Зося тоже покинула отстающих, так как пора было воспользоваться попутным ветром. С его помощью она развила небывалую для себя скорость и на крутом повороте, когда вырвавшуюся вперед Ирину уже встретили удары лобового ветра, настигла концевую спортсменку и, прикрытая ею, побежала шаг в шаг.
Борьба с ветром утомила ведущую: Большинцова заметно снизила темп бега. На втором вираже летчицу одна за другой стали обходить спортсменки лидирующей группки. Только тут Ирина поняла свою ошибку: нельзя было вырываться, легче бежать за другими.
Она собрала все силы, чтобы не отстать. Попутный ветер словно подхватил ее и понес. Ирина пристроилась к Зосе, обходившей молодых спортсменок. Им удалось обогнать только двух. Приближалась опасная прямая. Кальварская опять сместилась к бровке и, почти наступая на пятки ведущей, побежала под ее прикрытием.
Ирина не отставала. Теперь, идя нога в ногу, она лишь повторяла движения передних, давая себе отдых.
Новая лидерша вскоре выдохлась: она вдруг стала спотыкаться, замедлила ход и сошла с дорожки.
Зося, уступая бровку, предложила Большинцовой выйти вперед, но та не согласилась и пропустила третью. За третьей неожиданно прорвалась динамовка и побежала с такой резвостью, что ее невозможно было настичь, потому что ветер вдруг стих.
Цепочка бегущих впереди растянулась. На последней прямой Кальварской удалось лишь обойти студентку института Лесгафта Тулову. Но ей на пятки наседала Большинцова. Зося по дыханию чувствовала, что у Ирины еще большой запас сил, что она сейчас начнет обгонять ее.
«Что же делать? Хоть бы на втором месте удержаться», — выкладывая все свои силы, в тревоге думала Кальварская.
Ирина уже поравнялась с ней, она бежала плечо в плечо…
Впереди мелькнула финишная лента, сорванная грудью динамовки. Показались нацелившиеся объективами фоторепортеры…
И в это мгновение Кальварской в голову пришла счастливая мысль. Она как бы в благородном дружеском порыве протянула Ирине руку. И та, имея возможность обогнать ее, простодушно схватила запястье подруги, и они вместе пересекли белую линию финиша.
На другой день вечерняя газета поместила очень удачный снимок о спортивном товариществе. На фотографии, взявшись за руки, отдавая последние силы, бежали две девушки. И подпись под нею стояла такая: «Мастер спорта 3. Кальварская дружески делит славу с молодой спортсменкой И. Большинцовой».
Увидев этот снимок, Ян покрутил головой, ухмыльнулся и сказал:
— Ловко, Зосенька! Первого места не добилась, а славу получила большую, чем динамовка.
Часть вторая
Глава девятая
Учебный самолет «ПО-2», подпрыгивая и слегка кренясь, бежал по широкому полю, оставляя в росистой траве темно-зеленый след.
Над рощицей показалось солнце, по-утреннему лучистое и теплое, словно умытое росой. С желтевшего луга донесся едва уловимый запах цветов.
Самолет оторвался от земли и начал набирать высоту. Грачиная стая, летевшая к распаханному полю, испуганно шарахнулась от него в сторону.
«ПО-2» большими кругами уходил в синее безоблачное небо, а люди, оставшиеся на аэродроме, следили за ним. Кирилл видел их запрокинутые лица. Придерживая парашютный ранец, он перегнулся через борт — ведь никто его не услышит — и с озорством крикнул;
— Борис, брось задирать голову! Еще рано, шею свернешь!
Ирина, сидевшая за штурвалом, неодобрительно поглядела на него через плечо. Ей не нравилось поведение Кирилла. Человеку разрешили совершить опаснейший экспериментальный прыжок, а он бравирует, выкрикивает какие-то глупости. Ведь там, внизу, товарищи с беспокойством следят за ними. Правда, ей хочется верить, что оригинальный парашют Бориса Валина превзойдет все, существовавшие до сих пор. Но сегодня прыгает Кирилл. Каков-то будет исход?
Пятнадцать раз Ирина взлетала к облакам на этом же самолете. Пятнадцать раз сбрасывали новый парашют с балластом, и только одиннадцать раз он плавно спустился. Какая-то неуловимая погрешность в конструкции мешала безотказно раскрываться шелковому куполу.
Валин извелся, ища причину неудач своей двухлетней работы. Да и сама Ирина не раз изучала скрученные жгутом, полураскрытые полотнища парашютов. И все безрезультатно. Нужно было кому-то дерзнуть, чтобы в воздухе, в полете разгадать ошибку конструктора. И вот вызвался, на ее беду, Кирилл, который даже на самолете упрямо не хочет понять грозящей опасности.
Кирилла смутил недовольный взгляд Ирины.
«Чего она волнуется?» — недоумевал он. Все предусмотрено. Он же летит не с одним валинским парашютом, захвачен еще запасной, с которым проделано более десятка тренировочных прыжков. У него теперь такой опыт, что он может механически, с закрытыми глазами, совершить прыжок.
