KnigaRead.com/

Агния Барто - Найти человека

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Агния Барто, "Найти человека" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Т. Люборосова.

Калинин».


«Не верю, что проклятые фашисты уничтожили всех моих родных.

Смуревич Циля. Тамбов»


«Верю, что мама жива, что она искала меня, но все запуталось.

Крючкова Мария.

Ленинград»


«Хоть война и лишила нас родных. Но мы все равно ищем, надеемся на встречу. Извините, ведь такой уж народ мы беспокойный.

Т. Т. Тютюнина. Харьков»


Долго я старалась понять: чем жива такая надежда? Ведь в тех же самых письмах говорится о тщетных, напрасных поисках. Годами люди получают ответы: «Не значится», «Проживающим не установлен»—и все равно продолжают искать. Не теряют надежду. Почему? Ответ я нашла опять-таки в письмах.


«…Я уверена, что мой сын жив, его не бросили на произвол судьбы, его воспитали в детском доме или усыновила советская семья», — пишет Палеус Л. М. из Борисова.

Алексей Соболев из хутора Мокрый Лог написал мне, что вместе с матерью и сестрой находился в фашистском лагере Белое Болото. Ему было одиннадцать лет, сестренке — пять. Мать была убита. При наступлении Советской Армии фашисты погнали пленников по дорогам. И здесь девочка потерялась. Брат искал ее. «Не может быть, чтоб Маруся пропала. Непременно кто-нибудь из советских людей спас ее», — утверждал он.

Так и оказалось. Среди пленных была учительница Наталья Жукова. После освобождения она воспитала девочку.

Вера в людей — вот где корни незатухающей надежды.

Вспоминаю разговор в Хельсинки с одной финкой, сельской учительницей.

— Советские люди мне симпатичны, но только жалко, что вы неверующие, — сказала она.

— Мы неверующие… Но мы во многое верим. Мы — верящие люди, — засмеялась я.

Переводчик-финн тоже засмеялся и пожал плечами:

— Извините, не берусь перевести.

ИЗ ФИНСКОЙ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ

Утром ходила смотреть, как кормят уток на берегу залива. Обычно утки улетают на зиму, а в нынешнем году остались в Хельсинки. Старожилы предсказывали — зима будет теплой! Но утиные прогнозы не оправдались — холод собачий! Колючий ветер чуть не сорвал с меня мою московскую шубу. А финские юноши и сегодня в одних свитерах. Правда, я этому больше не удивляюсь. Пришел ко мне на днях в гостиницу финский студент, изучающий русский язык, тоже в свитере, без пальто. Студент показался мне довольно плотным, даже толстым, а потом стал худеть у меня на глазах: в комнате было очень тепло, и он, извинившись, снял свитер. Сначала один, потом другой, потом третий и остался в четвертом, неизвестно, в последнем ли. Финская молодежь предпочитает пять свитеров одной шубе.

На берегу было до того ветрено, что я быстро возвратилась в гостиницу. Там ждали меня две молодые, скромно одетые женщины. Одна из них пыталась говорить по-русски, но ей это так плохо удавалось, что я с трудом поняла цель их прихода. В конце концов разобралась: они подруги, их привели ко мне мои поиски, о которых сообщало финское телевидение. Та, что постарше, жена человека, чья биография связана с нашей страной: его мать была русской. Перед самой войной она с двухлетним сынишкой приехала в Финляндию и здесь вскоре умерла. Маленький Николас воспитывался в приюте. Сейчас ему тридцать лет. По словам жены, он часто говорит о своей Родине и все думает, не остались ли у него в СССР брат или сестра.

— Она и муж. хорошая чета, и ей надо сделать для него хорошо, — подбирая слова, объяснила мне добровольная переводчица.

Подругам важно было узнать — можно ли найти родных в другой стране?

Я объяснила, что, конечно, можно, через Красный Крест, что общества Красного Креста существуют в разных странах и связаны между собой. Мне пригодилась для примера давно мне известная история Зины Высокиной и Гаейтано Сардоне. В военный год из Орловской области среди других девушек была угнана в Германию Мария Высокина. Там, в плену, она познакомилась с итальянским военнопленным Гаейтано Сардоне. Они полюбили друг друга. Но после войны были репатриированы каждый в свою страну. Уже на родине у Марии родилась дочь Зина. Итальянец часто писал Марии, хотел приехать, но случилось так, что она тяжело заболела и умерла. Когда Зине исполнилось пятнадцать лет, она начала искать отца. Исполком Красного Креста обратился в итальянский Красный Крест. Отец Зины, Гаейтано Сардоне, был найден где-то в городе Леччо.

— Николасу тоже надо было бы действовать через Финляндский и Советский Красный Крест, — старалась я как можно понятнее объяснить подругам. — Но для поиска нужны хоть какие-то данные, а Николас ничего не знает о своих родных, кроме того, что мать его была русской. Девичья фамилия матери ему неизвестна. Искать его родных по советскому радио было бы тоже бесполезно, — ведь и воспоминаний у него никаких нет.

Так и не удалось мне ничем помочь Николасу, который тянется к Родине, хотя помнить ее не может. Думаю, что его стремление найти брата или сестру в СССР вызвано желанием почувствовать живую связь со страной, где он родился. Не смогла я помочь и жене Николаса, которой «надо сделать для него хорошо».

_____

Удивительное дело! В начале поиска все пишут: «Верю, что мама жива!», «Верю, что увижу братьев», «Верю, что родные найдутся».

А когда родные найдены, те же люди пишут: «Не верю, что нашлась моя мама», «Не могу поверить, что после стольких лет разлуки я встретился с братьями», «Не верю, что мои родные нашлись».


В моей комнате целая картинная галерея. И все одни собаки.

Дети рисуют овчарок, лаек, пойнтеров и присылают их мне как бы в помощь с такими подписями:

«Пускай эта собака вам поможет побольше людей найти».

«Возьмите эту овчарку с собой в разведку».

«Моя собачка маленькая, но умная, она вам поможет».


Бывает, что мельком сказанная фраза задержит на себе внимание и никак не выходит из головы. В одном из писем меня остановили такие слова: «Когда мне было шесть дет, меня взяла к себе хорошая женщина, прожила я у нее год, а потом она опять сдала меня в детский дом».

Хорошая женщина?! За год ребенок, наверно, привык к ней, привязался, называл ее мамой… Правда, была война, кто знает, какие внезапные события могли заставить женщину так поступить… Но если не война была причиной, то такому поступку нет названия — взять ребенка, а потом его вернуть за ненадобностью. Вернуть, как вещь, взятую напрокат?..

«ВСЕ ПРОИЗОШЛО ПО МОЕЙ ВИНЕ»

Володя Ефимов в годы войны попал в детский дом. Но не война была виновата в этом.

Жил Володя с родными где-то в деревне, где именно, не знает. Помнит, что в детстве был озорным и ему часто попадало, особенно от отца.

Однажды Володю оставили с младшей сестрой, и он устроил в доме пожар. Как это произошло, из его письма не видно. То ли он носился по комнате с горящим листом бумаги, то ли пытался изобразить салют, как все мальчишки в конце войны, но пожар, видимо, был сильным, потому что у младшей сестры остались на лице следы ожогов.

После пожара Володина жизнь в семье стала трудной, все сердились на него, от отца доставалось по каждому поводу.

Вспоминает себя Володя и в каком-то городе, он — первоклассник, едет из школы домой на подножке трамвая. Кто-то из взрослых узнал его, пригрозил:

— Опять на подножке пристроился? Вот скажу отцу!..

Володя испугался — недавно за это отец сильно стукнул его. Мальчик решил домой не возвращаться, отправился на вокзал, сел в поезд и вылез на конечной остановке. Это была Москва. Дальше все пошло как по писаному: мальчишка в растерянности стоит на платформе, к нему подходит милиционер, ведет его в детскую комнату, расспрашивает — как зовут, как фамилия?

Проще всего было сказать: зовут Вовкой, фамилия Ефимов. Но он побоялся, что отправят домой и тогда от отца попадет вдвойне — и за подножку и за побег.



— Меня зовут Юркой, фамилия Смирнов, — сказал Володя.

Так Смирнов Юрий попал в московский детский приемник. Здесь пытались отыскать его родителей — семью Смирновых. Кто-то даже поехал по адресу, который дал мальчик. Адрес был вымышленным. Через две недели в списках воспитанников детского дома в Свердловске прибавилась новая запись: «Смирнов Юрий, семи лет. Родители не найдены».

В тот детский дом, как и во все другие, приезжали родители за своими детьми, и не раз приемные матери увозили с собой ребят.

Обычно все дети напряженно ждут «родительского дня».

«Помню, нам сказали, что приедут родители, и я привязала голубую тряпку вместо банта, чтобы понравиться им», — написала мне одна бывшая воспитанница детского дома.

Что же должен был чувствовать Володя, когда у него на глазах дети бросались навстречу родным, приемные отцы и матери увозили с собой мальчиков и девочек?. Наверное, он с ребячьей непоследовательностью боялся появления своих родных («все равно меня будут бить») и вместе с тем ждал их прихода. Но все-таки боязнь была сильней, раз он продолжал скрывать свое имя. Скрывал не год, не два, а целых семь лет. Назвал себя настоящим именем, только когда его из детского дома направили учиться в дорожно-механический техникум. Теперь он все чаще стал задумываться — как бы найти родителей? Окончив техникум, сразу нее принялся разыскивать их. На беду, он забыл, как называется город, откуда он убежал. Дети часто не помнят названия местности, где они жили, но у многих из них в памяти отчетливо сохраняются приметы станции или вокзала, где они потерялись. Один из таких потерявшихся мальчиков — Толя. Скуратов — тоже не знал названия той станции по Курской дороге, где он двадцать четыре года назад расстался с матерью. Но хотя ему и пяти лет не было, он запомнил длинное одноэтажное здание вокзала, подоконник возле двери, на котором он заснул в ожидании мамы, и будочку с газированной водой на привокзальной площади, где он бродил за руку с милиционером, когда искал свою маму. Анатолий, уже взрослый, нарочно поехал туда, чтобы проверить: не ошибся ли он, здесь ли это произошло? Пришел на вокзал, отыскал то окно, где когда-то заснул, ту будочку на привокзальной площади… Все было таким же, и по-прежнему не было матери.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*