Вера Щербакова - Девушки
Варя храбрилась, но на душе у неё кошки скребли. Такого и в Тамариной бригаде никогда не случалось; да и вообще давно в цехе аварий не было.
Через час пришли три слесаря-ремонтника и, окружив станок, как врачи больного на консилиуме, посовещались о чем-то и снова ушли.
«Видела ведь, видела, что человек не работник, а не сообразила», — упрекала себя Варя.
В техникум вечером она не пошла: первый раз без уважительной причины. Не хотелось разлучаться с Симой и Лизочкой. Вместе легче, можно наговориться вдоволь, как жить дальше, что делать. О чем-нибудь другом говорить и думать они сейчас не могли.
Варя позвонила Ирине. Соседка сказала, что ей нездоровится, лежит в постели, а Юрка нашелся: на трамваях, бесенок, катался и попал за город.
— Передайте, что звонила, пусть поправляется! — наказала Варя.
Они сидели втроем в общежитии, утомленные волнениями сегодняшнего дня, пили чай, когда пришла Тамара.
— А, несчастная троица! — закричала она еще с порога. — Поминки по бригаде справляете?
— Это почему же? — спросила Сима, и голубые глаза её от гнева стали темными. — Ты меня не зли лучше, слышишь! А бригада наша существует и работать будет!
— Пожалуйста, я рада! Но на вашем месте эту Ирку я прогнала бы немедленно. Нашли кого брать в бригаду — она работать-то не умеёт.
— Гнать? — вмешалась Варя. — Странные у тебя понятия о бригаде. Тебя-то не выгнали из комсомола…
— Да не разговаривай ты с ней, Варя! — кричала Сима. — И чего только Левка тянет, замуж её не берет?
Когда был выпит второй чайник и Симу от усталости и тепла совсем разморило, она посоветовала Лизочке:
— Иди-ка, дорогая, до мамы. Утро вечера мудренеё. А в общем вывод есть: вперед — и ни шагу назад!
— Руку, Сима, — сказала дрогнувшим голосом Варя, — и ты, Лизочка!
Они стояли, взявшись за руки, с таким чувством, будто на них смотрел весь цех: ни отступить, ни спрятаться. Внимательные, строгие глаза осудят и не простят.
— Как у молодогвардейцев, помните? — сказала за всех Варя, все еще не разжимая руки.
Идя к больной Ирине, Варя ждала слез, уверений работать лучше, но Ирина попросила только об одном:
— Если можно, Варя, пусть Сима встанет на мои станки, а я на её. А то будет мне все грезиться. Ну понимаешь? — добавила она горько.
Варя, воспитанная в семействе, скупом на внешнеё проявление чувств, знала цену такой сдержанности.
Ремонт станка Ирины близился к концу, а работать на нем было некому. Варя ходила просить у мастера на время работницу на пустующие станки, но он сухо отказал ей:
— Не могу, товарищ Жданова, не проси.
Варя ушла от него пристыженная. Не в её характере было просить. Уступила настояниям бригады и пошла, хотя заранеё знала, что не даст мастер замену: негде взять её. Цех расширяли, прибывали новые станки, а рабочих рук не хватало.
— Не дал? — спросила Сима, хотя и так все прочитала на лице Вари.
— Нет, конечно, — с досадой ответила Варя, — чего спрашиваешь. — Она думала, что сейчас Сима вспылит по своему обыкновению и побежит ругаться к мастеру, но Сима задумалась о чем-то, молча отойдя к своим станкам.
По дороге домой она сказала Варе:
— Станки Ирины стоять не должны, иначе мы план не выполним. Не попробовать ли мне, Варя, заменить её? Как ты считаешь?
— Как считаю, надо подумать…
— Думай, ты бригадир. Только я уже придумала, — сказала Сима. — Кричи, Варюшка, ура мне!
Дома, расставив четыре стула, девушки стали тренироваться.
— Готово! — кричала Варя Симе, как кричат» метро, когда секундная стрелка отсчитывала пятнадцать секунд, предусмотренные нормой для установки кольца.
Сима по маршруту шла дальше и, не делая никаких лишних движений, простаивала здесь положенное, словно дожидаясь обрабатываемого кольца. Крючок для очистки стружки со шпинделя, замененный хворостиной из веника, был прицеплен к Симиному ремешку, чтобы, упаси боже, не забыть его на первой паре, когда он может потребоваться на второй.
Тамара, заставшая их за этим занятием, хохотала во все горло.
— Вы бы посмотрели на себя со стороны, — с трудом выговаривала она от смеха. — Какая серьезность в лицах, какая важность!..
После памятного собрания Тамара быстро оправилась. Мастер вместо Симы дал ей в бригаду станочницу Фросю Субботину, а Вася Коротков работал станоч- ником-оператором, при случае помогая Комовой в наладке. По цеху Тамара ходила гоголем.
— От добра добра не ищут, — говорила она всем. А кто не понимал, поясняла — Работала бы лучше Варька в моей бригаде. Жизнь спокойная, ни аварий, ни волнений.
Через день станок Ирины был уже готов. Ремонтники, лихо откозырнув Варе, сказали на прощание:
— Трудись, хозяйка, в случае чего — мы недалече!
Испробовав станок, Варя приступила к наладке. Сима, не пожалев своей «неразбери-пойми» прически, как её в шутку называла Варя, плотно повязала голову платком, подтянула потуже ремень, закатала повыше рукава и, вооружившись крючком из проволоки для отгребания стружки, стала обслуживать две пары.
Варя видела, как Никита Степанович долго издалека наблюдал за Симой и, ничего не сказав, не подойдя к ней, ушел.
Сима работала сосредоточенно, без своих обычных шуточек и замечаний, на что просто-напросто у неё не хватало сейчас времени.
В каждую свободную минуту Варя шла помочь ей, работая за станочника: подкладывала поковку на полочки станков, проверяла размер колец, чтобы ничем не отвлекать девушку от её основной работы. Варя боялась спросить у контролера свое привычное: «Сколько, Анна Федоровна?» Лучше не знать, а то совсем опустятся руки.
Анна Федоровна сказала сама, любовно укладывая кольца в стопочку:
— Что же не интересуешься? Комова вон не раз любопытствовала: сколько у Ждановой да сколько?
— Ну и как? — спросила Варя сразу осипшим от волнения голосом.
— Ничего, говорю, с заданием идет вровень. А Та «марка-то, слышь, на соревнование вас вызвала через газету. Аль не видала?
— Нет, не видала, — ответила Варя недоумевая: «Не посоветовалась с нами, не предупредила. Странно очень…»
Она завернула к цеховой доске, где, очевидно, только недавно была вывешена свежая стенгазета, и Тамарин вызов красовался рядом с передовицей, написанный яркими, крупными буквами. Варя прочитала его, и ей подумалось, что этот вызов — как удар в спину.
«Ведь знала же, что Ирина больна, станок в ремонте! Да и к чему сразу через газету? Голова же к голове спим, сказала бы сначала. Психической атакой действует, запугать думает».
Варя побоялась во время работы объявлять своей бригаде о Тамарином вызове: вдруг Сима разволнуется, побежит ругаться, — стыда с ней не оберешься! Она сказала лишь о задании одно слово:
— Выполняем!
Наскоро пообедав, они снова спустились в цех.
— Давайте посидим у своих станков, — предложила Сима, — и помолчим.
— Устала, Сима? — участливо спросила Лиза, обнимая подругу.
Они сели на деревянную решетку, лежавшую между Лизочкиными станками, как никогда чувствуя себя близкими друг другу.
Варя смотрела в лицо Симы и думала; «Не ошиблась я в тебе, Симочка, выручила ты бригаду в трудную минуту».
— Девочки, а ведь нас Комова на соревнование вызвала, — прервала молчание Лизочка, — в газете напечатано. Вот смотрите, что она предлагает, я записала.
Варя благодарно взглянула на неё и тоже вытащила свой блокнот.
— Ну что же, обсудим, — сказала она. — Сима, твое слово!
Так они, сидя у станков, серьезные и чуть-чуть торжественные, решали дальнейшую судьбу своей бригады.
— Ищем, ищем вас, а они вот где спрятались! — проговорила, появляясь, Тамара. Она шла в сопровождении всей своей бригады и фотографа из редакции. — Ну, бригадир, вызов принимаешь? Условия читала? Сто процентов гони!
— Мало, — сказала, поднимаясь, Варя, — Мы решили двести и брак снизить до одной десятой процента. На таких условиях согласны.
— Мало! — сказал вдруг кто-то за спиной так, что Варя вздрогнула. — Мало, мало, говорю! — повторил Никита Степанович, обращаясь к Варе. — С твоими девушками можно и больше.
— Нет, Никита Степанович, пока довольно, — ответила, вспыхнув, Варя. — А что будет больше, все равно на общеё благо пойдет.
Глава 10
Сима Кулакова ждала гостей из колхоза, из-под древнего города Углича. Должны были приехать отец и мать, иначе Настасья Петровна, как звала её Сима. Отец, овдовев, снова женился после войны.
Родители еще ни разу не были у неё в Москве, и Сима собиралась встретить их с помпой. В письмах она не скупилась на похвалы своей новой, самостоятельной жизни в общежитии и нужно было показать её.
Отработав ночную смену, Сима сбегала в магазин и с бесхозяйственной расточительностью накупила всего, что попалось на глаза, не забыв прихватить отцу, как он говорил, «косушку» водки. И, уже выходя из магазина, Сима подумала о том, что одних закусок мало, необходим обед, но не из столовой, а приготовленный ею.
