KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Советская классическая проза » Агния Кузнецова (Маркова) - Честное комсомольское

Агния Кузнецова (Маркова) - Честное комсомольское

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Агния Кузнецова (Маркова), "Честное комсомольское" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Не легко, – согласился Алексей Петрович. – Дисциплина там строгая! И все же я рад за Ласкина. Через два-три года из него человек выйдет.

Алексей Петрович приветливо кивнул Саше, опустил на глаза очки. Мотоцикл оглушительно затрещал и скрылся за соснами.

Заявление

Весть о том, что Александр Александрович уходит из школы, облетела всех учеников. Десятиклассники всполошились.

В десятом классе в последние дни вообще было тревожно. Некоторое время класс жил разговорами по поводу исчезнувшего из школы Пипина Короткого, затем слухами о том, что он сдружился с пьяницей и хулиганом Сенькой-воином, и, наконец, известием о его определении в трудовую колонию. Но конечно, самые горячие разговоры вызвала весть об уходе Александра Александровича. Ребята не могли представить другого классного руководителя, не могли примириться с мыслью, что кончатся их вечерние походы на поляну за село с фонарем и картой звездного неба, что не будет увлекательных математических конкурсов и, наконец, просто не будет Александра Александровича – справедливого, внимательного Александра Александровича.

По предложению Саши Коновалова и старосты Зины Зайцевой десятиклассники после уроков собрались на поляне за селом. Сидя и лежа на земле, ребята окружили Зину – самую старшую по возрасту – и требовали решительных мер. Обо всем говорили откровенно и горячо.

Маленькая и щупленькая, с нездоровым цветом лица, с носом-пуговкой и жидкими прямыми волосами, зачесанными кверху, Зина пользовалась абсолютным авторитетом среди школьников и за свои неизменные пятерки с первого класса, и, главное, за второй разряд по стрельбе. В августе этого года она ездила в Москву, на Спартакиаду народов СССР, и возвратилась с серебряной медалью. Эх, Зинка, Зинка! Сколько мальчишек мечтало иметь такое ружье, как у нее, и стрелять, как она! Известно было, что Зина твердо выбрала себе профессию охотника и никакие сомнения по поводу будущего ее не мучили. В этом тоже было ее преимущество перед ребятами.

Теперь Зина стояла в кругу одноклассников, в узкой юбке и мальчишеской вельветовой курточке, и властно потряхивала короткими волосами. Не было в ней ничего девичьего, и каждый, кто видел ее, не раз думал: «Зачем она не родилась мальчишкой?»

– Ну, Сашок, что ты скажешь? – предоставила Зина слово Саше Коновалову и размашистым, мальчишеским движением хлопнула его по плечу; затем она шмыгнула носом, провела над верхней губой большим пальцем и села на землю, сложив ноги крест-накрест, натягивая на колени узкую юбчонку.

От волнения на Сашиных щеках выступили красные пятна.

– Ребята! – сказал он. – Мы не можем допустить, чтобы такой учитель, как Александр: Александрович, ушел из школы! Он любит школу и своих учеников больше всего в жизни. Это мы все чувствуем. Верно, ребята? И конечно, он уходит не по своему желанию!

– Верно! Конечно, верно!

И Саша, вдохновленный поддержкой товарищей, продолжал горячо:

– У Александра Александровича нет семьи, как у Алевтины Илларионовны, или у директора, или у Алексея Петровича. У него ничего нет в жизни, даже самого необходимого для человека – слуха. И теперь его заставляют уйти из школы, потому что он глухой и будто бы плохой учитель. Но мы-то знаем, что это неправда! Давайте напишем заявление, что мы протестуем против ухода Александра Александровича, что мы будем жаловаться министру, если в школе совершится такое беззаконие. Напишем в облоно, а копию отдадим Алевтине.

– В «Правду»! – закричал кто-то.

– Нет, лучше самому министру!

– И еще, Саша, разреши мне добавить, – сказала Зина, как на уроке, протягивая руку и забывая, что председатель она. – Мы дадим честное комсомольское слово и об этом укажем в заявлении, что никогда не воспользуемся глухотой Александра Александровича.

– Как это? – наивно спросил Миша.

– А так, как это часто делаешь ты, – пояснила Зина, и все засмеялись.

– Да, дадим честное комсомольское слово! – сверкая глазами, почти кричал Саша. – Кто «за»?

– Постой, я же председатель! – засмеялась Зина, отталкивая Сашу.

Тот не удержался на ногах и сделал несколько шагов вперед по ровной поляне.

– Кто «за»? – спросила Зина. – Единодушно! Сразу видно, что класс дружный. – Она заметила, что Никита Воронов скорчил гримасу и недовольно повел плечом. – Ты, Воронов, что-то сказать хочешь? Или боишься, что слова не сдержишь?

– За себя я не боюсь, – ответил Никита, – а за Мишку и Сережку опасаюсь, как бы они класс не подвели.

– Сережа и Миша, – сурово сказала Зина, – вы поняли? Сделайте вывод… А теперь, Миша, на́ тетрадь, вот авторучка. Пиши все слово в слово, как здесь говорили. А вы не расходитесь, – обратилась она к ребятам, – подписи ставить будете.

Миша поудобнее уселся на связку учебников, разложил на пеньке тетрадь и принялся писать крупным, красивым почерком. Ребята с оживленным гулом рассыпались по поляне. Было у них хорошо на сердце. Казалось, подпишут они под заявлением свои фамилии – и все станет на свое место: не коснется Александра Александровича несправедливость, и ничто не изменится в жизни десятого класса. Хорошо же жить на белом свете в семнадцать лет!

Мальчики увлеченно играли в чехарду, девочки пели, бегали в горелки. Один за одним подходили они к пеньку и расписывались сразу на двух заявлениях: «на всякий случай», как сказал по поводу второго экземпляра заявления предусмотрительный Миша. Он последним поставил свою подпись и залюбовался.

Заявление выглядело внушительно.

На другой день Зина Зайцева, волнуясь, постучала в дверь с надписью «Директор». Получив разрешение войти, она нерешительно прошла по длинной комнате к столу директора. У нее было такое ощущение, что идет она неритмично и вот-вот за что-то зацепится.

Алевтина Илларионовна плечом придерживала около уха телефонную Трубку и быстро записывала что-то на клочке бумаги.

– Сколько? Сто восемьдесят? Так. Для каких классов? Для восьмых и девятых? Очень хорошо!

Речь шла, видимо, об учебниках.

Зина, стоя, ждала. Обеими руками она держала заявление десятого класса.

Алевтина Илларионовна, как всегда, была в коричневом платье с белым воротничком.

Она повесила трубку, что-то торопливо написала на бумажке и потом, строго посмотрев на Зину, спросила:

– Ну, что?

– Вот заявление вам от нашего класса, – неуверенно сказала Зина.

– Какое еще заявление? – удивилась Алевтина Илларионовна и взяла у Зины бумагу, коснувшись полной розовой рукой ее руки.

Она пробежала глазами исписанный лист бумаги, и лицо ее выразило изумление, плечи приподнялись, брови прыгнули.

– Десятый класс, грубо говоря, сует нос не в свое дело! – с раздражением сказала она, опуская заявление в приоткрытый ящик стола. – Педагогическую сторону работы школы решают не ученики, а администрация школы и педагогический совет!.. Кроме того, – подумав, добавила Алевтина Илларионовна, – Александр Александрович собирается уходить сам. Он человек умный и видит, что педагогический труд ему не по силам. Прошу передать это десятому классу.

– Можно идти? – спросила Зина.

– Можешь.

Зина вышла с пылающим лицом, размазывая по щекам слезы.

Бойкот

Александр Александрович писал на доске задачи. Он держал в левой руке тетрадь, в правой поскрипывал и крошился мел. Иногда на доске с чуть заметными, красными линейками для третьего класса мел писал лиловым цветом. Александр Александрович поворачивал его другой стороной и добродушно журил дежурных:

– Обмакнули в чернила. Не удержались. Без шалости ни шагу!

Класс настороженно следил за рукой учителя. Зина в это время думала: «Контрольную мы должны написать без двоек. Александр Александрович будет рад. Если Сережка Петров – худший ученик по математике – не решит задачу, которая написана сейчас на доске, то, значит, он форменный дурак. Но даже если он не решит задачу, то пример он решит обязательно. Сколько их перерешала я с Сережкой за последнюю неделю!» Зина смотрит на Сережку. Он, низко склонив черную кудрявую голову, что-то читает в учебнике… «Вот еще новости: занялся литературой на контрольной!» – возмутилась Зина и негромко окрикнула его:

– Сережка! Закрой книгу!

В классе поднялся шум. Зина повернулась к доске, и у нее вспыхнули уши.

Вторым вопросом контрольной был не пример, как она предполагала, а доказательство теоремы. Значит, у Сережки верная двойка. Значит, скажут, что у глухого учителя не может быть стопроцентной успеваемости.

Зина поворачивается и снова смотрит на Сережку. Он воровато закладывает бумажкой страницу в учебнике геометрии. Зина в негодовании отворачивается и встречает тревожный Стешин взгляд. «Двойка или честь?» – спрашивают ее золотисто-коричневые глаза.

– Честь! – шепчет Зина. – Конечно, честь! Убери, Сережка, геометрию, перестань списывать! – требовательно шипит она, и к ее голосу присоединяются другие.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*