Валентина Старикова - Ах, эта белая сирень…
Рая немного помолчала и спрашивает:
— Маша, вы с Ринатом знакомы?
— Ты же знаешь, что нет. Как-то видела тебя рядом с ним возле клуба. Я уверена, что он даже не запомнил моего лица, хотя и смотрел на меня.
— А в ту ночь он что-нибудь тебе говорил?
— Нет. Посидел молча и ушел.
— Тогда это любовь с первого взгляда. Да, Маша, не возражай. Он в тебя влюбился с первого взгляда, как в кино.
— Ладно тебе, Рая, — возражает ей Маша. — Я верю в любовь с первого взгляда, но чтобы это произошло со мной или с ним — не верю.
А сама подумала: «Вот бы было здорово!»
— Знаешь, Маша, он уверен, что красивей и лучше тебя нет никого на свете. Все эти дни он со мной говорит только о тебе.
— Ну его! Что он болтает? — смущенно засмеялась Маша.
— Вот купит нам с тобой билеты в кино. Пойдёшь? Говорят, очень хороший фильм. «Любовь и слёзы» называется.
— Это про нас, что ли? — со смехом спрашивает её Маша. — Нет, Рая, я не пойду. Я стесняюсь, хотя мне не хочется в этом признаваться.
— Знаешь что, давай я ему скажу, чтобы он с нами не садился. Тогда пойдёшь?
В зале потух свет, и на экране замелькали кадры. Тишина. Все, не отрываясь, смотрят на экран, только Маша никак не может сосредоточиться, что-то ей мешает, оттого многое происходящее на экране она не улавливает. Стало казаться, что со стороны кто-то бесцеремонно её разглядывает. Она решает повернуться и в упор «испепелить» нахала взглядом, а натыкается на глаза Рината и испуганно отворачивается.
Через какое-то время она хочет убедиться, смотрит он на неё или нет. «Смотрит, — удивляется Маша. — Как сидел, так и сидит вполоборота к экрану».
После просмотра фильма Маша схватила за руку подругу и настойчиво повлекла её за собой к выходу. Желание Маши сбежать от возможного преследования со стороны Рината настолько велико, что она рискует показаться невежливой и даже грубой по отношению к окружающим людям. Не понимающая, в чём дело, Рая всё время твердит:
— Да что такое? Куда ты спешишь?
Но Ринат их догнал и пошёл рядом.
— Можно я вас провожу?
— Пожалуйста, — ответила за себя и за Машу Рая.
Некоторое время идут молча. Никто из них не находит слов для разговора. Установилась между ними какая-то неловкость. Маша спрашивает себя: «Что это я молчу, как рыба? Что со мной? Это не в моих правилах. Обычно я не лезу в карман за словом».
Первой прерывает молчание Рая.
— Ну, я пойду домой, а тебя пусть проводит Ринат, — обратилась она к Маше.
— Зачем? — протестует Маша. — Я сама дорогу знаю.
— Маша, не возражай, пожалуйста. Ринату надо что-то тебе сказать важное.
Светлая, тихая, звёздная ночь. Они стоят друг против друга, и как радуются их сердца! И ничего, что они молчат — для них и это уже счастье.
Молчание затянулось.
«Нужно прощаться, — говорит себе Маша. — А жаль. Вот бы так взяться с ним за руки и идти долго-долго через всю жизнь!.. Но почему он молчит? Что хотел сказать? Надо прощаться. Молчать так долго просто глупо. Он обо мне может плохо подумать».
Собравшись с духом, Маша поднимает голову и, глядя Ринату в глаза, произносит:
— До свидания, — протягивает ему руку и от удивления замирает, наблюдая разительную перемену на его лице.
«Что это с ним?» — спрашивает себя Маша.
Ринат на её глазах преобразился. Лицо его засияло радостью. До этого понуро стоявший, с опущенной головой, он заулыбался и принял её руку обеими руками, так нежно и бережно, как очень хрупкую, дорогую вещь.
«Что, дурак он, что ли? Весь расцвёл от радости, и это всего-навсего от моей протянутой руки на прощание. А может быть, мне не следовало подавать ему руку. Это, быть может, непозволительный жест с моей стороны? Тогда надо скорее уходить», — приказывает себе Маша.
Она резким движением освобождает свою руку и уходит не оглядываясь.
Маша готовится к экзаменам. Повторяет пройденное в школе, а между занятиями ходит на залив купаться с подругами. Всё бы хорошо, но сердце её уже часто посещает Ринат и напоминает о себе, оттого хочется в Мукры и делается грустно. А где-то в подсознании рождается мысль, что всё это может плохо кончиться для Рината, а Маша не желает своему другу страданий.
«Чем дальше в лес, тем больше дров. Тяжело нести, да и заблудиться можно. Не надо часто ездить туда», — решает она.
И не едет. А он взял да и сам приехал.
Идёт Маша с подружками на залив купаться, а прямо перед ней, будто вырос из-под земли, Ринат.
— Здравствуйте, — говорит и улыбается, а сам такой нарядный — белая рубашка, галстук.
— Здравствуйте, — смущённо отвечает ему Маша и пугается.
«Бог мой, что же мне теперь делать? К кому он приехал и зачем? От Раи я знаю, что в Самсоново у них нет ни родных, ни знакомых. Выходит, он приехал ко мне! — догадывается Маша. — Что ж, придётся постараться и не упасть в грязь лицом».
— Вы надолго приехали? Один или с Раей?
— Я приехал один, — отвечает Ринат. Он немного помолчал, смущённо глядя на Машиных хихикающих подружек, и продолжил: — Станцию посмотреть.
Маша оказалась в затруднительном положении. Пригласить его к себе домой, как требуют правила хорошего тона, она не может, даже ради его сестры Раи, которую она искренне любит. Нет, не из-за матери или соседей, которые могли бы плохо о ней подумать, они привыкли видеть, что к ней запросто ходят и мальчишки, и девчонки, и ничего зазорного в этом не видят — она их комсомольский вожак, — а из-за того, что ей стыдно показывать Ринату их убогое жилище и вопиющую бедность. Ей стыдно. Это выше её сил. Но тут Машу осенила мысль пригласить его прогуляться вместе с ней и её подругами на залив. И она обратилась к нему с предложением:
— Не хотите ли вы пойти с нами на залив?
— С удовольствием, — радостно ответил ей Ринат. — Только подождите меня, я конфет куплю.
Поход удался. Всем хорошо и весело. Они шутят, поют и дурачатся, насколько могут себе позволить в присутствии красивого, взрослого парня, а Маша следит, чтобы подружки не перешли рубеж дозволенного и ненароком не обидели её гостя. И это, кажется, удалось ей.
Маша, как никогда ещё в жизни, счастлива. Этот день она не забудет никогда.
«Спасибо тебе, Ринат, — мысленно обращается она к нему, — за то, что ты так добр ко мне. Я так счастлива!»
Вот они в степи. Вокруг, насколько видит глаз, никакого человеческого жилья. Только степь и они. Степь здесь называется «голодной», такой она становится сразу после того, как палящее солнце начнёт испытывать её на прочность, а пока солнце милостиво к ней, и степь радуется отсрочке и дышит всё ещё по-весеннему.
Весна и в их молодых и — пока ещё — чистых душах, открытых для добра и любви. И хочется творить добро и бескорыстно отдавать тем, кто нуждается в этом.
К этому располагает и пространство вокруг них: в воздухе чувствуется какая-то неведомая сила, вдохновляющая даже соль, выступившую из земли, блестеть так завлекающе. Камешки во влажном песке с радостью показывают свои нарядные, чистые рубашки: по красному цвету — белые, будто перламутровые, прожилки. Девушки выбирают камешки, на их взгляд, самые красивые и кладут их в кармашки своих платьев — на память.
«Вот так, наверно, люди счастливы в раю, если он есть», — думает Маша. И… внезапно в голову приходят странные, тёмные мысли. Будто черная туча набежала на солнце в её душе, и стало так грустно, пропало ощущение радости. Вокруг словно посерело. «Много ли будет вот таких счастливых дней в твоей жизни, Машка? — спрашивает она себя тоскливо. — Быть может, счастье твоё будет таким же коротким, как весна в этой голодной степи. Сейчас в степи недолгий праздник в долгой череде будней. Кончится праздник, и радость в степи потухнет. Покроется степь серым, вылинявшим покрывалом небес надолго, и много будет она терпеть лишений и страданий; то от обжигающего солнца, то от затяжных пыльных бурь, жуткой жажды, а потом от пронзительного ледяного ветра зимой. И только приятные воспоминания да надежда на весеннее возрождение будут скрашивать её существование. А придёт весна — и она опять молода, прекрасна и счастлива. В отличие от неё, мне никогда не быть молодой, красивой ещё и ещё раз, и впереди, быть может, меня ждут одни серые будни».
— Маша, догоняй, — доходит до неё голос Нины.
Она вздрогнула, встретившись с глазами Рината, полными тревоги. Маша поняла: он чувствует, что ей нехорошо, и растерян, потому что не знает, как ей помочь. Тёплое ответное чувство к нему затопило сердце, и печальные мысли так же внезапно ушли, как и пришли. В сознании у Маши опять чистое, безоблачное небо.
«Как хорошо. Как я рада, что рядом со мной идёт самый прекрасный юноша на свете», — подумала Маша и потянулась к Ринату всем своим существом. Схватила его за руку и вся, светясь от счастья, крикнула:
