Юсупов. Право на выживание - Новикова Анна

— Для полного погружения в пенсионерский возраст этой бабке осталось только включить «Как упоительны в России вечера».

Смех смехом, но следующая песня прозвучала именно эта. Ну все, теперь пора мемуары писать.

Два красных фонаря засветились на мосту, и махина такого сложного механизма начала подниматься все выше и выше. Дух захватывает от такого зрелища, сколько ни живи в Питере. Кто-то загадывает желания под разведенными мостами, кто-то просто фоткается, а кто-то даже плачет. Софья же вообще ни о чем не думает. Она съежилась как цуцик, еще больше вжалась в грудь Влада, разве что под кожу не забралась. По ее меркам, это не просто вечерняя прохлада, а холод собачий. Но не ныть же! В целом-то все так классно! Вот и шоколадка в сумке пригодилась — умяли за считанные минуты.

Гид предупредила, что теплоход на пути к Большеохтинскому мосту. Влад еле-еле отлепил Софью от себя и шепнул, что ему надо отлить. Софья нехотя сменила позу, поправила шейный платок. Поясница заныла, все мышцы сковало. Ну когда там уже домой? Деревянными пальцами Софья выудила телефон из кармана и посмотрела на часы — почти два часа ночи. А еще несколько сообщений от Юсупова. Да иди ты к черту!

И все же любопытство взяло свое. Его Светлость прислал целую пачку ссылок и скриншотов новостей разной свежести. Какого-то банкира в возрасте 48 лет обнаружили в собственном подъезде. Тело разложилось настолько, что непонятно, как соседи не заметили смрад и трупное разложение.

Подающий надежды теннисист суициднулся, спрыгнув с моста где-то в северной части города. Тело нашли лишь несколько дней спустя, сильно вздувшееся и обезображенное. А ведь парню стукнул четвертак, совсем молодой…

Некая Глафира-Аглая-Агата — дама с каким-то уж очень старомодным именем отравилась клубникой. Заказала набор продуктов на дом, скушала пару ягодок и того. Дама была не кто иная, как владелица собственного благотворительного фонда, на чьи средства содержится загородным приют сирот. Сейчас идут серьезные проверки сервиса доставки, поставщиков продукции и самой клубники, привезенной из Абхазии.

Софья бегло пролистала эту ерунду. Следом прочитала сообщения:

Занятно, но в груди Софьи вообще ничего не екнуло. Вампиры, странные смерти, анархия — да как вообще ее это касается? У нее своя жизнь и свои приоритеты, о чем волноваться и чем голову забивать. Прошло уже то время, когда Софья гналась за сенсацией, не думая о последствиях. Сейчас опытом научена, за что спасибо обоим князьям-вампирам, но пора бы свою жизнь жить, какая ей там ни уготована.

Софья включила аудиозапись и приложила телефон ближе ко рту.

— Слушай, мы с тобой, конечно, не чужие. Да и Дмитрий для меня все еще… Короче, разбирайся сам. Я хочу жить свою жизнь, понимаешь? Свою нормальную человеческую жизнь. Я полгода жила без твоего активного участия, и мне было тааак хорошо. Я ведь почти забыла, каково это — подвергаться опасности рядом с теми, у кого во рту слишком острые клыки. В начале недели ты мне об этом напомнил, и мне аж дурно стало. Ну там беспокойные сны одолели, паранойя заставляет запоминать номера такси, в которые я сажусь. Короче, Феликс, давай-ка в этот раз и в любые последующие без меня, лады? Я просто хочу жить.

Пассажиры в очередной раз повскакивали, держа телефоны наготове. Кто-то уже начал снимать Большеохтинский мост. По словам гида, этот мост выше Эйфелевой башни, положи ее рядом на бочок. Софья оглядела толпу — Влад еще не поднялся. Видимо, очередь в туалете. Телефон пиликнул. На экране высветилось сообщение:

Софья мысленно послала князя к черту и вовремя убрала телефон. Влад материализовался за спиной и обхватил за талию. Приятно чмокнул за ухом, потом в шею. Софья зарделась и растеклась в этих объятиях.

— Я должен тебе кое-что сказать, — проговорил над ухом Влад. — Мне кажется, я был не до конца честен с тобой.

Тело Софьи вмиг сковало. Это что еще такое?

— Помнишь, мы говорили, точнее я говорил, что не готов создавать семью?..

— Эмм, ну помню, — осторожным тоном ответила Софья.

— Вооот… и я что хочу сказать… В общем…

Влад отнял руку и залез в карман, а через секунду шебуршения вынул коробочку, обитую блекло-розовым подобием бархата.

— Открывай, — сказал он.

Одним движением Софья открыла коробочку и улыбнулась. Оттуда замерцало колечко. Простое серебряное колечко с голубоватым камушком.

— Я не прошу тебя стать моей женой, по крайней мере пока, — сказал Влад. — Пока ты сама не почувствуешь, что готова. Пусть это будет знаком того, что я тебя люблю. Гкхм…

— Так это что — предложение о помолвке? — игривым тоном спросила Софья, любуясь блеском камушка.

— Можно и так сказать.

С этим он надел Софье кольцо на безымянный палец — село идеально. Софья развернулась, обхватила Влада за шею и поцеловала. Долго-долго. Так долго, что теплоход успел уже развернуться под Большеохтинским мостом и отправиться назад тем же маршрутом. А гид включила какой-то трухлявый суперхит Боярского, посвященный Петербургу.

Повалились спать в четвертом часу утра. Влад с громким кряхтением распластался на кровати, приобнял Софью и через три секунды засопел. Софья же не поняла прикола. В смысле, ты правда спать собрался?

Она проделала несколько нехитрых манипуляций, помурлыкала над ухом, но Влад лишь прижался сильнее и сказал «давай не сегодня». Вот так номер!

Игривое настроение сменилось удивительной и даже неуместной в такое время бодростью. Подождите, а как же самый чувственный секс в жизни после такого предложения? Неужели усталость пригвоздила Влада к постели, что он не нашел сил на секс? Значит, всю неделю, эту и прошлую, он то и дело ластился, проявлял завидную прыть и изобретательность, а тут, значит, все? Даже пятнадцати минут не смог выделить? Можно было бы даже без особой прелюдии…

Софья перевернулась на другой бок и продолжила себя накручивать. Сразу вспомнился бывший, с которым за год отношений секс был восемь (!) раз. Потом на ум пришла поразительная закономерность. На первых порах мужчина ужом извивается, чтобы довести женщину до постели, а потом? Чем дольше длятся отношения, тем реже в них секс. Ни одна девушка в окружении Софьи ни разу не пожаловалась «ой, меня мой так затрахал». Но каждая подчеркивает этот закон подлости или мужской лени — как его правильно назвать?

С Юсуповым такое невозможно было ни во сне, ни наяву, ни в параллельной Вселенной. Ни дня не проходило без секса или горячих ласк. Ни дня без комплимента или поцелуев, от которых желание мгновенно растекалось по телу. Даже во время месячных, когда Софья отнекивалась как могла, князь доводил ее до экстаза. И каждый раз, вот вообще каждый раз после секса с ним Софья чувствовала не усталость и желание захрапеть, а воодушевление, хоть щас на околоземную орбиту. «А может еще разок?» — стало их регулярной мантрой.

Придавленная нога начала затекать и противно покалывать. Софья выкарабкалась из объятий Влада. Тот сказал что-то невнятное сквозь сон и отвернулся.

И что вот теперь так будет всегда? Это и есть семейная жизнь? До предложения о помолвке Софье и недосуг было задуматься о том, как вообще создавать семью и поддерживать здоровые отношения. Живут они с Владом, да живут. А что потом?

Потом Софья всяко забеременеет. Скорее — залетит, потому что в самом страшном сне не может себе представить следующую картину. Вот они с Владом берутся за руки, шагают в спальню со словами «А теперь мы будем делать детей».

Так что залетит, как пить дать. И стопудов так невовремя, когда карьера семимильными шагами пойдет вверх. Декрет — еще не самое страшное. Ребенка-то придется воспитывать ближайшие лет двадцать. Вкладываться в него временем, деньгами, вниманием. Рассчитывать время не только на свои дела или совместные с Владом, а еще на семейные, садик, школу, кружки там всякие. Это еще без учета больничных. А черт, самой болеть тоже нельзя. Нет, Софья не любитель валяться пластом с температурой. Но когда дома ребенок, не получится вот так просто лечь и болеть на здоровье. Там же начнется вечное «Мам?».