Юсупов. Право на выживание - Новикова Анна

Софья поджала губы и поводила глазами. В самом деле, вампиры совсем охренели. Как и историки, что писали и продолжают писать под диктовку то, что им велено.

Шумный цех остался за спиной. А перед глазами высится шестиэтажное заброшенное здание, как и десятки таких же кругом. Софья остановилась, откинула прядь волос, что назойливо щекочет нос, и спросила:

— Ну и что там твой Акакий?

— Фердинанд, — поправил ее князь.

— Угу.

— Он и впрямь был хорошим предпринимателем. Я перенял у него несколько, как сейчас говорят, фишек. При заключении сделок они работают безотказно.

— Как занимательно, — пробурчала Софья.

Екарный бабай, этот хлыщ еще долго будет ее мурыжить?

— И, кстати, он прекрасно разбирался в винах, — продолжил Юсупов. — Однажды я ему привез несколько бутылок из личных запасов, что хранились в Крыму…

— Я тебя покусаю.

Юсупов развернулся к Софье и, глядя на нее бесстыжими глазами, ответил:

— Бей меня, кусай, делай что хочешь — я весь твой.

Софья мысленно пробежалась по всем закоулкам, которыми они вдвоем шли, чтобы вспомнить, где именно валялись обломки кирпичей и обрезки арматуры. Двинуть бы этими штуковинами по башке князя. А потом поменяться обувью и заставить топать до машины на каблуках.

Юсупов же смаковал реакцию Софьи на этот совершенно дебильный выпад. Затем наконец-то отлепил от нее взгляд и задрал голову.

— За последнее десятилетие это здание горело столько раз, сколько мы с тобой занимались сексом прошлым июлем, — сказал князь. — Очередное возгорание произошло аккурат на прошлой неделе. И вроде тривиальное событие для такого места, но мое внимание привлекла одна любопытная деталь из новостной хроники. Пойдем покажу.

Юсупов протянул Софье ладонь. Может и правда отгрызть ее? Даже интересно посмотреть, отрастит ли новую.

Скрипнув зубами, Софья сдавила ладонь князя и взобралась по разбитым ступеням. Юсупов толкнул покосившуюся дверь, сбитую из пары щитов ДВП, и повел спутницу внутрь.

— Мат-терь божья, — выдавила из себя Софья. — Что за?..

— Ты у нас журналист, вот и расскажи, что видишь, — ответил князь.

Стены частично в копоти, кое-где краска облупилась и завернулась спиральками. Посреди потолка зияет огромная дыра, через которую видны перекрытия второго этажа. А на полу очерчен гигантский круг размером с шатер для цирка. Центр круга разрезают несколько линий, покрытых непонятными символами. Там и тут черные пятна не то смолы, не то воска. Внешний край круга посыпан чем-то серым. Софья приблизилась, шаркнула туфлей.

— Это что?.. — начала она.

— Соль, — подсказал князь.

— Так тут эм… типа демонов что ли вызывали? — предположила Софья. — Ритуал проводили?

— Шерсть на загривке уже поднялась?

Шутки шутками, но это место и правда вызывает, кроме желания унести отсюда ноги, необходимость вертеть головой на три шестьдесят градусов. А то и вовсе отрастить глаза на затылке, да когти поострее. Одним словом, жуть.

Софья покрутилась на месте, осматривая стены, знаки на полу. Хотела пофоткать, а потом отмахнулась от этой мысли — ей такая гадость в памяти телефона ни к чему. Из своей памяти-то не сразу сотрет…

— Кто бы это ни был, он что — вызывал дух твоего Акакия? — предположила Софья.

— Вампиры — не демоны, чтобы их вызывать таким способом, — ответил Юсупов.

— А у вампиров вообще есть душа? Вы ж вроде как нарушаете закон мироздания о реинкарнации.

— Что же это за мироздание, раз его закон так легко нарушить? — парировал Юсупов. — Я думаю вот что. Даже если у вампира и есть душа, то самая черная.

Закатывать глаза у Софьи уже не осталось сил. Она так и торчит столбом посреди обшарпанных стен, совершенно не понимая, за каким лядом.

— Фердинанд был масоном, — сказал Юсупов, — Но не таким, как сейчас СМИ представляют этих ребят. В то время масонские ложи служили вроде кружков свободомыслия, где можно было оспаривать философов прошлого и литераторов настоящего.

— И ты, конечно, был там завсегдатаем, — сказала Софья.

— Нет, мне не понравилось. Среди членов масонских лож было слишком много откровенных тупиц и пьяниц. Разговоры о высоком все чаще стали перерастать в бессмысленные перепалки. А позже пошла мода на ритуалистику на грани с черной магией.

— На чьей стороне выступал твой Акакий? За пьяниц или за магов?

— Поочередно, — ответил Юсупов. — За что и поплатился.

— Ты все время о нем говоришь в прошедшем времени. Он уже того?

— Ну да, решил последовать закону мироздания о реинкарнации. Переродится поди енотом.

Юсупов начал вышагивать туда-сюда. Потрогал стену, растер сажу на пальцах. С самым скучающим видом окинул взглядом разруху. Ну это же надо быть таким паскудным! Опять тянет время, нагнетая атмосферу. У Софьи и без этого по коже носятся мурашки размером с жирных гусениц. Чтобы сбросить напряжение, Софья дважды глубоко вдохнула-выдохнула и спросила:

— А с чего ты взял, что этот ритуал как-то связан с твоим Акакием? Недавно вон в Пушкине какие-то имбецилы расписали Египетские ворота. Там тоже обнаружили огарки черных свечей и посчитали это признаком проведенного ритуала. Это же не значит, что там вызывали Гора или Сета.

— В этом ты права, — отозвался князь. — Ритуал может вообще никак не связан с Фердинандом. А может и связан — посмотри туда.

Князь указал на потолок. Софья задрала голову и всмотрелась. По краю дыры тоже начирканы какие-то символы. Это ж как надо было изловчиться, чтобы их там написать? Софья попятилась, продолжая пялиться на потолок и пытаясь разобрать написанное. Как вдруг теплые руки Юсупова обхватили ее талию.

— Осторожнее, дорогая, — сказал он над самым ухом. — Не стоит пересекать линию магического круга. Вдруг тебя демоны утащат. В аду мне бывать еще не доводилось, и дай бог, не придется, даже ради твоего вызволения.

Софья покосилась под ноги. Она стоит в сантиметре от черной черты. Юсупов подтолкнул ее подальше от мрачной пентаграммы. Затем, конечно же, выдержал паузу и только потом убрал руки.

— Давай мы перестанем играть в «Угадай мелодию» и ты наконец-то уже все расскажешь, — сдалась Софья.

— Ну какая же ты нетерпеливая. Нет в тебе романтики, — ответил князь.

Он сделал неопределенный жест, будто рассказывает об удачном подобранном цвете деревьев на полотне эпохи Возрождения.

— Если проще, тут написан призыв к безрассудной силе духа мире этого и иного, — пояснил Юсупов.

— Ясно-понятно.

Теперь настала очередь Юсупова закатывать глаза и вздыхать.

— Фердинанд в переводе с немецкого означает «безрассудный защитник мира», — ответил он.

Софья поджала губы и продолжила буравить князя взглядом, от которого в груди точно должна образоваться такая же дыра, как на потолке этой заброшки. Видимо ее сопение подействовало вместо тысячи слов. Юсупов заговорил снова:

— Есть легенда, а точнее — неподтвержденный слух, что незадолго до своей смерти — настоящей смерти — Фердинанд Фердинандович поставил эксперимент, что продержится без крови энное количество суток. В случае успеха, сохранит все привилегии вампиризма, вроде отменного метаболизма и вечной молодости. При этом перестанет быть зависимым от крови, достигнет просветления или чего там?

— А в случае провала?

— Закон мироздания заберет свое.

— Хочешь сказать, что твой Акакий был пацифистом и человеколюбом? — предположила Софья.

— Он стал им после того, как выпил собственную дочь трех часов от роду.

— Т-твою ж… Но ты ведь говорил, что вампиры не могут иметь детей.

Юсупов поднял указательный палец и ответил:

— Я сказал, что это — русская рулетка. Пример с вечно больным цесаревичем тебе ни о чем не говорит?

Говорит, еще как говорит. Дмитрий рассказывал, что цесаревич как результат кровосмешения вампиров не является вампиром сам, но и человеком его тоже не назвать. В этом случае его не исцелить ни людскими методами, ни вампирской кровью. То еще проклятье.