Александр Интелл - Пиксельный
* * *
Я возвращаюсь под утро.
За окном тихо плачет дождь, смывая людские пороки. Где-то на асфальте они формируются в маленькие незаметные ручейки и небрежно растекаются. Их вдавливают в асфальт ботинки прохожих, автомобильные шины, и даже лапы бездомных животных желают показать свое презрение к людским грехам – настолько они отвратительны и мерзки, городские пороки.
4
В гостиной звенящая тишина. Приставки и телевизор отключены, шторы задернуты. На черных и белых корпусах устройств горят разноцветные огоньки, рисуя в голове картинку Нового года: с пахнущей елкой, пестрыми подарками, блестящими гирляндами во всю квартиру.
Я валяюсь на диване и перечитываю некогда популярную книгу, стараясь ни о чем не думать. К несчастью, в голову лезет Лена. Ее вчерашние угрозы заполняют мою голову тревогой, и в душе волнение.
Раньше в мыслях не было, будто эту глупышку придется вытаскивать из гадостей. Лена всегда была тихоней, скромной, улыбчивой, очаровательной девочкой. Была такая лапочка, душенька, загляденье, а не человечек! Глядел раньше на нее, и невольно делалось светло на душе! Сколько не любуйся, а тебе все сладко!
А теперь… Господи, да как же в этом мире человеком то остаться? У себя скорее спрашиваю. Сам – подлец подлецом: слово за словом всех унижаю, оскорбляю, вывожу. И считаю это достойным тех, кто мерзости мои огребает. Зачем?
Чувство беспомощности обнимает, стискивает в объятиях и виснет на шее тяжелым грузом. Невыносимое чувство: головой понимаешь, что ничего не поделать, и рваться воротить ничего не надо; но в тоже время воображаешь, что ты обязан хотя бы попытаться. Что меня обязывает? Совесть? Жалость? Чувство вины? Душа моя тревожная?
Бывает, что делаешь. Бойко, лихо, живо, проворно, сломя голову делаешь. И вот ведь штука, вот ведь закавыка – возвращаешься к началу. И чтобы мало не казалось, к началу в более дряном положении дел.
Куда спешил, зачем рвался? За каким рожном бежал без оглядки, прыгал в омут и летел, крича и расцветая отчаянной птицей, твердый воздух царапая и пуская плачь?!
Наконец, самобичевание надоедает, и рука щелкает кнопку на пульте от телевизора. Черный экран наполняется сочными картинками из реклам майонеза, йогурта, всевозможных спрайтов и кока-кол, от которых тошнит, только завидев.
Пощелкав каналы, и не найдя ничего занятного, я выключаю телевизор. Идти сегодня никуда не хочется. Да и незачем.
Снова включаю телевизор, теперь уже вместе с консолью, вставляю диск в лоток привода. Начинается загрузка…
* * *
Черный Ягуар мчится по раскаленному асфальту, ужасая всех в округе. Пешеходы бегут сломя голову, водители выруливают на тротуар, страшась пострадать из-за сумасшедшего.
Центр огромного мегаполиса, полицейские на каждом шагу, и такое творится!
Из-за угла выскакивает вторая машина – огромный тонированный джип цвета «металлик», преследующий Ягуар. Он гонит на полную, высвобождая гулкий рев мотора, как зверь преследует свою добычу.
Вскоре джип равняется с Ягуаром. Тонированное окно внедорожника плавно опускается, оголяя дуло. Рокочет автоматная очередь, на дорогу сыпятся гильзы, звеня и поблескивая.
Ягуар виляет на джип – толчок ни чуточку не ранит огромную крепкую машину. Из Ягуара гремят пистолетные выстрелы. Стекла черного авто сыпятся, оголяя водителя и лишая скрытности.
Следует еще толчок, от которого джип ведет в сторону. Из окна внедорожника немедленно выдается жуткий звук гуляющего затвора.
Слышится хлопок, звяканье отлетающей покрышки и бряцания резины. Ягуар быстро замедляется до полной остановки, водитель выпрыгивает из салона и прячется за кузовом автомобиля.
Джип останавливается неподалеку, двери распахиваются, и враги, двое мужчин в костюмах с автоматами, идут в засаду, прячась за джипом и ожидая возможности открыть огонь.
Из-за разбитого Ягуара вылетает пара выстрелов, потом протагонист выхватывает гранату, легко отрывает кольцо, и бросает ее под джип.
Граната с глухим стуком закатывается под джип, зачинщик бросается бежать.
Гремит взрыв. Ужасающий грохот разносится на много кварталов. Виновник чувствует взрывную волну, которая вынуждает его подкоситься, и оставляет звон в ушах.
Я бегу проворно, без памяти: пот льется градом, стекая по щетинистой, огрубелой коже. Внутри груди все болит, дышать тяжело – с каждой секундой все невозможнее. Когда мне делается совсем дурно, я решаюсь передохнуть.
Вокруг бегают люди, хватаясь за голову и что-то вопя про террористов. Улица наполняется звуками сигнализаций – последствия взрывной волны. К ним присоединяются мигалки от скорой, пожарной и… копы!
Я стремительно соображаю, где бы раздобыть колеса, ведь нужно сваливать. Рядом с магазином я примечаю остановившийся Мустанг.
С парнем за рулем не приходится разбираться – увидев ствол, бедолага мигом выпрыгивает из салона и, отшвырнув ключи и бумажник, бежит прочь.
Я подбираю ключи и сажусь в машину. Мустанг срывается с места и устремляется прочь, оставляя следы паленой резины на асфальте.
У меня три звезды, и это не повод отчаиваться. Такие передряги при моем поведении случаются нечасто, но я всегда знаю, как выйти сухим из воды.
Сначала я разгоняюсь до максимальной скорости по хайвэю, который еще надо найти, или по более-менее свободной дороге. Этого обычно хватает, если у тебя три звезды: ты выходишь из зоны поиска, и теперь твоя задача как можно скорее затеряться среди большого города. А прятаться я умею.
В этот раз я забираюсь под мост и выбираю укромное местечко.
Этого оказывается достаточно, и уже вскоре гул сирень стихает, я спокойно выруливаю на дорогу, привычно нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения.
Вечерело. На город опускалась ночь, и он покрывался тысячами одинаковых огоньков, приветствовал, приглашал в неизвестное.
Огни города манили и звали, но куда? Они были далеки, и если ты пытался до них добраться, то теряли всякую привлекательность, выцветали, оказывались тусклыми окнами на скучных бетонных или стеклянных домах.
Я блуждаю на угнанном Мустанге, вижу, сколь скоро здесь идет время – оно почти не имеет цену. Броди, колеси, летай и плавай сколько угодно, и ничего в этом мире не поменяется.
Я бросаю Мустанг посреди оживленной ночной проезжей части, сзади слышатся гудки встревоженных водителей-болванчиков, кто-то ругается.
Я бреду по темноцветному нарисованному городу, лицо обдувает ночной прохладой…
* * *
Голова понемногу оправляется от смены реальности, и я иду на кухню чего-нибудь перекусить.
Если подумать, я представляю собой хозяина, который каждый день выгуливает и кормит своих кремниево-пластмассовых питомцев. За ними нужно следить, обновлять прошивки, протирать пыль, кормить электричеством.
Я так говорю, потому что имею семь приставок, из которых только три портативные.
Главную сложность представляет онлайн-статус. Пусть и не каждый питомец его требует, но всегда находятся двое-трое кремниево-пластмассовых дармоедов, которым он нужен постоянно: без него они вроде как неполноценны.
Прежде всего, я имею ввиду LIVE и PSN. Ты вынужден жить так, чтобы в любой момент скачать демо-версию, обновить прошивку, посмотреть свежий трейлер. Но это полбеды.
Необходимо быть в курсе индустрии, черпать информацию из нужных источников.
Да мало ли к чему они тебя приучат?!
Иногда случаются отрешения. Да, бывает. Вот убежишь на пару дней из медийного пространства, оставишь опостылевших кремниево-пластмассовых дармоедов, так и сразу почувствуешь себя беспричастным ко всему, будто тебе недодали чего; сидишь и думаешь: а чего творится в том пространстве информационном, не случилось ли там чего нового, прорывного? Изводишь себя, места не находишь.
И питомцы твои, точно воют, жалуются, зовут дикими голосами, вернуться требуют.
Как живые, некормленые.
А вернешься – глядишь, столько нового и неизведанного, тобою нетронутого, чистыми синими ссылочками завлекает. И питомцы твои зовут гулять… туда, где снежный горы, где солнце сладко западает, где дальние леса, где по тропкам редким ты еще не ходил, да птиц тех пение заливистое не слушал, да с супостатами с тамошними не бился!
И вроде как уже прощения просишь, переживаешь, что долго не заглядывал. И думаешь, что смысла в таких побегах нету, раз возвращаешься. Куда бежать то? В серую, непроглядную унылость? В скуку плаксивую, в злобу дневную, к людям нехорошим, на дела стыдные?
Можно, можно найти и там забав и сладостей для глаз и разума, да только все не то! Не так оно в тебя заходит, слишком все похожее, скучное.
Вот и принимаешься все пересматривать, да с жадностью, с лихостью, с резвостью, будто отберут, другому отдадут; заголовки на зло переиначат и запутают. Или хуже – удалят с серверов! А потом хвать: нет нигде! Ни новости, ни демо-версии! И приставки то, гляди, не вклю-чаю-тся!
