Александр Махнёв - Жизнь продолжается (сборник)
Оказалось, это были инспектора по лицензированию, перепутали хлопцы офис, к соседям шли.
– Ничего, говорят, не переживайте, и к вам зайдём, чай хороший.
– Заходите, заходите, а как же, чайку попьем. Но только не при моей жизни. Наш вид деятельности, слава Богу, не подлежит лицензированию. Нужны вы нам, как же.
Ушли ребята, а день испорчен.
«Пойду-ка я домой, – принял решение Сан Саныч, – настроение просто никакое».
Он распорядился по работе, глянул выписки, подписал какие-то документы и потопал на выход.
На улице было прохладно и сыро. Пасмурная осенняя погода всегда расстраивала его. Да ещё эта проверка, точнее, слова Богу, не проверка. Но напугать по телефону его старательная секретарь смогла не на шутку.
Пройдя метров сто – сто пятьдесят, Александр Александрович почувствовал, что задыхается. Это было какое-то новое, непонятное ощущение. А поскольку новое, то особенно неприятное. Он постоял, сделал вид, что читает рекламу на стене дома. Вроде отошло. Двинули. Метров через сто опять стоп. Валидол под язык и вновь читаем рекламу. Так потихоньку он добрался до метро.
Домой пришёл разбитым и расстроенным до крайности. Вызвал «скорую». Врач снял кардиограмму, что-то ему там не понравилось. Сделал укольчик. Посоветовал в поликлинику сходить и умчался по другому вызову. У них тоже, как и всё в этой жизни, бегом, бегом, скорее, скорее. Какой-то конвейер, примчался, уколол и дальше помчался.
Нет, пожалуй, действительно надо в поликлинику.
Естественно без записи, как говорится, «по скорой помощи», Александр Александрович на следующий день появился у врача.
Ничего доброго от врача в свой адрес он не услышал. Опять давление, стенокардия и прочее, прочее. И если он не прекратит… здесь даже врач задумалась, что «если»? Что, работать прекратить, жить прекратить или что? Однако её вывод был замечательно прост. Прекратить психовать и переживать за каждую мелочь. Вывод, конечно, был правильным, Сан Саныч это и сам знал. Но как это сделать? Для него это невозможно. Просто невозможно.
Договорились вновь провести обследование, поменяла врач схему приёма лекарств, да и сами лекарства порекомендовала другие.
В расстроенных чувствах Сан Саныч пришёл домой.
– Всё, отлежусь пару дней дома, может, пройдёт. Потом проверимся и обследуемся.
Поспал пару часов, перекусил, сел к телевизору. Но в мозгах по-прежнему работа. Как там да что там? Позвонил, переговорил с заместителем. Немного успокоился.
Вечерком ему позвонил приятель. Звали его Василий Сергеевич. Поговорили о службе (служили некогда вместе), о сослуживцах, о товарищах, о разном, наконец, подошли к сердечным делам. В полном смысле этого слова.
Сергеич подбросил интересную мысль, даже не просто подбросил – порекомендовал для лечения воспользоваться гомеопатическими средствами. Конечно, не просто воспользоваться, а пойти к конкретному человеку, он дал телефон этого человека, и пройти под контролем и с помощью специалиста курс лечения. Услуга эта платная. Но деньги на курс небольшие. Сами лекарства подороже будут.
Ну что же, попробуем.
Врач частной практики оказалась приятной женщиной с располагающей внешностью, хорошими манерами, тихим мягким голосом. Звали её Елена Константиновна. Профессионально она занималась гомеопатией, компьютерным иридоанализом и электропунктурой по Р. Фоллю. Для дилетанта звучит, конечно, сложновато, да и не особо вдумывался в медицинские термины Александр Александрович.
Купил он эти самые капельки, принимал их в соответствии с рекомендациями, точно по времени. Слушал выводы и рассуждения врача по результатам исследований роговицы глаз, то есть иридоанализа, а также анатомических точек на коже: этого, так называемого, электропунктурного обследования. Всё было новым, интересным и, при сравнительном анализе, весьма показательным.
Курс длился уже почти два месяца. Каждая встреча с Еленой Константиновной была интересной и давала массу тем к размышлению. Они говорили больше не о динамике его организма в ходе лечения, здесь всё было понятно, здесь цвет и график. Есть изменения к лучшему – больше зелёного, к худшему – красного. Так же и графика. Кривая вверх, кривая вниз. Плюс самочувствие. У Саныча с этим было всё вроде в порядке. Питался он по диете, вёл себя примерно. Спиртное не потреблял. Отчего же было чувствовать себя хуже? Вот организм и говорил: «Всё правильно, молодец, так держать».
Так вот, здесь действительно всё было в норме.
В этих беседах Александра Александровича больше трогала психологическая сторона дела, а Елена Константиновна, как оказалось, была прекрасным специалистом-психологом.
Он был холериком с явно неустойчивой психикой, знал это, пытался как-то бороться со своим организмом, точнее, с психикой, но куда там. Шашку наголо и вперёд! Вот ответ головы. А тело страдает.
Елена Константиновна рассказывала:
– Я слышу о страшной загруженности, о непомерной усталости, о непонимании домашних. Создаётся такое ощущение: эти пациенты, приходящие к доктору, думают, что его так же легко провести, как самого себя. И почему-то мало кто говорит о собственной лени, которая заставляет человека вжиматься плотнее в мягкое удобное кресло у телевизора вместо того, чтобы прогуляться по улице. Та же лень подталкивает вашу руку к сладкому пирожку или лишней рюмке. Лень – это наша самая низшая программа подсознания, порой превалирующая у человека.
Верно ведь сказано.
Или:
– …состояние «бешеной перегруженности», когда нет времени подумать, как живёт твоё тело, когда ты «ежесекундно занят устройством хорошей жизни для всего человечества». В голове роится множество глобальных, недоступных уму другого человека идей и мыслей. И нужно всё успеть, и сделать можешь это только ты, ты один, Не опоздать бы! Только потом выясняется, что это никому не было нужно. Или что некому эти идеи реализовывать, нет источника генерирования их, умер. Умер от этих идей.
Сан Саныч понял: это всё о нём.
Вот только как абстрагироваться от происходящего, как уйти от проблем? Видел он многих, особенно когда служил в армии, довольно безразлично воспринимающих личные неудачи, не складывающуюся карьеру. Поражала порой просто улыбка на лице человека, пять минут назад получившего нагоняй. Так это было ещё в советские времена, да ещё и в армии, весьма жёстком и даже жестоком государственном организме.
А сегодня? Здесь и сейчас?
Тебе нагло смотрят в глаза и врут, что нет денег за товар. Подождите, мол. А с рабочими я чем буду рассчитываться?
Растопырив пальцы, надувая щёки, люди нагло выдают себя за крутых бизнесменов. И ты должен верить?
В магазине спокойно, без зазрения совести тебе впарят гнилой товар, выдав его за первоклассный. И ничего. Продавец даже не покраснеет.
Да так везде, на каждом шагу. И как на это всё реагировать? Да тут любой, самый прочный организм возмутится всеми своими почками, печёнками, поджелудочной, не говоря уже о сердце.
Но всё же диалоги и совместные размышления с врачом помогали Сан Санычу.
Сначала они как-то просто облегчали душу. Помогали анализировать поступки, различные ситуации, даже оценивать свое поведение, искать какие-то разумные выходы из положения. Затем дали пищу к рассуждению: «А что можно было сделать в такой-то ситуации, или в такой-то?». А это уже действие, это уже нормально.
Значит, выстраиваем цепочку.
Первое: глаза и уши восприняли.
Второе: мозг рассудил, осмыслил, оценил, дал куда надо команду и…
Третье: руки, или что там ещё, скорее всего, голова, сделали.
Как просто, оказывается! И как человечество живёт без этих прописных истин?
Шутка!
Конечно, всё это в теории известно людям. Но их поступки не всегда адекватны, точнее, так: восприятие действительности людьми выстроено порой чрезмерно пристрастно, с завышенной требовательностью. Отсюда и реакция.
Вот тебе и гомеопатия, и Фолль!
Оказывается, Сан Санычу психолог нужен был!
Вот это вывод.
Одна из заключительных встреч с врачом была Санычу особенно памятна. Да что там особенно. Как оказалось, это была главная его встреча, главная для понимания самого себя и формирования своего отношения к окружающему миру.
Дело было так.
Александр Александрович, разгорячившись, рассказывал врачу о задержке одной из госструктур оплаты за поставленную продукцию. Дело действительно было сложное, а главное, крайнего не найдёшь и до руководства в больших погонах не доберёшься. Закрытое ведомство, и всё тут. Ситуация грозила завершиться банкротством предприятия.
Как ни успокаивала Елена Константиновна вошедшего в раж собеседника, ничего не получалось.
– Да поймите, всё будет в порядке. Соберитесь, подумайте хорошенько, безвыходных ситуаций не бывает.
И в таком духе дальше…
– Да как они смеют! Есть же контракт, обязательства сторон, порядочность, в конце концов!
