Коллектив авторов - Записки офисного планктона (сборник)
Отец, открыв глаза, встретился взглядом с сыном. В них не было упрека, в них была радость и надежда, последняя надежда приговоренного к смерти.
– Спасибо, сынок, что нашел! – прошептал старик, улыбнувшись. – Ты заберешь меня? Здесь мне долго не прожить.
– Конечно, папа, мы сейчас же поедем в самую хорошую больницу, тебе сделают операцию. Всю будет отлично, обещаю! – и, повернувшись к доктору, спросил. – Я смогу забрать отца?
– Да, пусть полчасика полежит, скоро приедет Ирина Константиновна и оформит ему документы, – затем, вынув из кармана халата две ампулы, со злостью произнес: – Если передумаешь, он умрет – у меня всего два укола осталось, и неизвестно, выбьет ли Ирина деньги на лекарство.
И вновь безжалостный палач ударил по сердцу банкира: жизнь его отца равнялась даже не бутылке хорошего коньяка, а стакану дешевой водки.
Между тем сердце старика забилось ровно, дыхание восстановилось, и он сел на кровати.
– Папа, ложись! – попросил сын.
– Все нормально! – успокоил доктор. – В ближайшие два-три часа с ним ничего не случится.
– Давно у тебя проблемы с сердцем? – спросил Сергей.
– С прошлого года, когда нас с матерью какой-то бизнесмен из дома выгнал, а взамен дал однокомнатную квартиру в бараке. После этого у меня сердце и заболело, а по весне съездил туда, а тот весь наш дом разрушил, что-то начал строить, после этого я совсем слег. Дом-то неплохой был, вот только забор упал, а на новый денег не хватало. Я все мечтал: вернулся бы сын, забор поставил. Мы с матерью все представляли, как ты доски к забору приколачиваешь. А ты мать видел?
– Папа, она у меня, не беспокойся!
– Молодой человек, – вдруг встрял в разговор сморщенный старичок с соседней койки. – Вы поесть не принесли?
Банкир посмотрел на секретаря. Рядом с ним стояла огромная сумка, похожая на те, в которых продавцы возят на базар свой товар:
– Сергей Иванович, я на всякий случай захватил.
– А что стоишь?
Раздвинули кровати, убрали тумбочки и между ними поставили огромный стол, на котором тут же появились яства, о которых многие старики и не подозревали. Арбузов вытащил литровую бутылку водки и вопросительно посмотрел на доктора.
– Если хорошая, то можно, кроме Ивана Кирилловича и Васильева, им можно лишь граммов по пятьдесят коньяка, и то очень хорошего.
Секретарь предусмотрел и это.
Сергей Иванович, обняв отца, смотрел на стариков, уплетающих буженину и швейцарский сыр, и вспоминал свое детство.
– Извините, я отлучусь! – произнес доктор. – Там Ирина Константиновна приехала.
– Илья Тимофеевич, в чем дело? – спросила Ласточкина вошедшего в ее кабинет врача. – Кто приехал?
– Банкир Бархударов.
– Кто???
– Бархударов. Оказывается, его отец у нас находится, Иван Кириллович. Он об этом и не знал. Там у них какая-то странная история.
– Иван Кириллович – отец Бархударова??? – удивленным голосом спросила не пришедшая в себя женщина. – Этого зажравшегося банкира? Я его порву сейчас.
Тут дверь открылась, и в кабинет вошел Геннадий Витальевич Арбузов.
– Папа, прощайся с друзьями! – попросил отца Сергей Иванович. – Мужики, нам пора.
Он обнял отца за плечо и повел.
– Сынок, а вещи мои? – испуганно произнес отец. – Деньги у меня там, триста рублей, и бритва совсем новая.
– Папа, пусть все здесь останется!
И они пошли под завистливыми взглядами несчастных стариков.
– Сережа, давай зайдем, я с Ириной Константиновной попрощаюсь и с доктором!
Ирина Константиновна встретилась взглядом с банкиром, теперь хозяйкой была она, ей хотелось наговорить ему грубостей, но возможность поправить жизнь оставшихся стариков взяла верх над эмоциями, да и сам банкир выглядел каким-то другим.
– Ирина Константиновна, вы извините меня, я сегодня утром обидел вас! – произнес банкир тихим голосом.
– Хорошо, Сергей Иванович! Вижу, у вас сегодня вся жизнь перевернулась.
– Это вы точно заметили, Ирина Константиновна. Напишите, что вам необходимо, и вы, Илья Тимофеевич, составьте список всех лекарств.
– Может, и здание поможете отремонтировать? – спросила директриса. – Конец июля, скоро осень, старики болеть начнут, и до весны половина из них не доживет.
– Нет, это здание ремонтировать не буду, – подумав, ответил Бархударов. – Я новое построю.
– Новое?! – вскрикнула Ирина Константиновна. – Но они до зимы не успеют построить.
– Они, может, и не успеют, – усмехнулся банкир, – а у меня строят моментально, через пару месяцев все будет готово.
Иван Кириллович все еще не верил в происходящее: санитар моет его в ванне, медсестра берет кровь из пальца и вены, другая стоит рядом со шприцем наготове.
Старика аккуратно положили на хирургический стол. Подошедший хирург ободряюще улыбнулся:
– Не бойтесь, операция будет проходить даже без общего наркоза! Посмотрите на экран, я вам все объясню, и вы будете наблюдать за ходом операции.
Иван Кириллович посмотрел на экран, находящийся в ногах за операционным столиком, и стал внимательно слушать врача.
– Говорить я буду по-простому и вы все поймете, – продолжал хирург. – Около сердца у вас образовалось сужение просвета аорты – самого большого сосуда, по которому проходит кровь. Через небольшой разрез в области паха под рентгеновским контролем мы введем в место сужения стент – тонкую металлическую трубочку, состоящую из проволочных ячеек. С помощью специального баллона мы раздуем стент, он расширится и увеличит просвет аорты. Нормальное кровоснабжение сердца восстановится, и вы навсегда забудете о своей болезни. Увидеть весь ход операции вы сможете на экране.
Старик наблюдал за ходом операции на экране, отвечал на вопросы хирурга, до конца не понимая, что происходит.
Неделю Анна Максимовна жила в огромном доме сына и, как человек, всю жизнь проведший в работе, старалась сделать для новой семьи что-то приятное: сегодня, например, наварила три трехлитровых банки вишневого варенья, она просто не могла смотреть на висящие под окном огромные вишни. Одно лишь раздражало – всю работу за нее выполняли другие. Ведро ягод принесли, едва об этом сказала, косточки выдавили, вишни положили в кастрюлю, а теперь этот здоровый парень закатывает крышки.
«После обеда старик мой приедет, – думала она. – Надо ему позвонить, а я так и не могу разобраться, как этот телефон работает. Внук! Сейчас будет над бабушкой смеяться».
– Артур, позвони деду.
– Бабушка, – покачал он головой, улыбнувшись, – нажимай зеленую кнопку! Читай!
– Муж.
– Нажимай! Жди! Говори!
– Ваня, как ты?.. Собираешься?.. Жду.
– Бабушка, а чем вы здесь занимаетесь?
– Варенье варим. Зимой вишни не будет, будем чай пить.
– Круто! – промолвил внук, пробуя варенье. – Никогда в жизни не ел.
– Артур, а куда отец-то твой делся? Третий день не видно.
– Это секрет. Сейчас дед приедет, и поедем смотреть, какой он вам сюрприз подготовил.
Дед приехал через полчаса, в сопровождении жены обошел дом.
– Как тебе все это? – спросила старушка.
– На честно заработанные деньги такие хоромы не построишь, – вздохнув, ответил муж. – А как он их тратит!
– Ты, старый, еще не знаешь, как он их тратит, – у него одних машин штук десять.
– Знаешь, Аня, я все вспоминаю наш домик. Хороший ведь был, большой. Когда мы его строили, думал: вырастет Сергей, женится, приведет жену, внуков будем нянчить.
– А этого тебе мало? – она показала рукой на трехэтажный коттедж, напоминающий дворец. – И сноха есть, и внуки.
– Тебе-то самой нравится?
– Нравится-то оно нравится, но с ума мы здесь сойдем.
– Иван Кириллович, Анна Максимовна, – ровным голосом промолвил бесшумно подошедший дворецкий, – нам нужно собираться, Сергей Иванович ждет вас.
– Куда собираться-то?
– Не велено говорить, Сергей Иванович приготовил вам сюрприз.
Два часа шофер вез куда-то стариков, впереди и сзади ехали еще две машины: со снохой, внуками и охраной, в салоне рядом с водителем сидел врач.
– Слушай, Ваня, куда мы едем? – спросила она мужа.
– Аня, мне кажется, сейчас случится что-то невероятное – это наш поселок. Изменился он сильно, вот ты и не узнала.
Действительно, поселок их изменился: кругом огромные коттеджи – протекающая рядом речка и свежий воздух притягивали сюда уставших от городского шума сильных мира сего. Машины остановились, им помогли выйти из салона. Старики стояли, как каменные изваяния, боясь промолвить слово: за забором был дом, их дом, точно такой, каким его построили сорок лет назад, даже краше, а их сын в одних старых джинсах, широко размахивая рукой, приколачивал к забору очередную штакетину.
Александр Чураков
