Марина Болдова - Сестры
– Таня, послезавтра ты должна уехать.
– Тетя Настя, я не хочу, можно я останусь с вами!
– Танечка, пока есть возможность, уезжай. А у меня к тебе будет просьба.
Настя достала из комода маленькую бархатную коробочку. Таня, как завороженная, слушала свою наставницу. Настя, не скрывая ничего, рассказывала девочке о себе, о своих сестрах и родителях.
– Эта заколка принадлежит мне. Ты возьмешь ее с собой, и еще вот последнее письмо из Куйбышева от моей сестры. После войны, если со мной что-нибудь случиться, передай украшение Наташе или Елене.
– Я вернусь в Ленинград и отдам заколку вам.
– Хорошо, Танюша. Будем надеяться на лучшее.
Таня, слабея с каждым шагом, упорно тянула санки с телом своей любимой учительницы. Она прошла еще только половину пути, а уже очень замерзла. Даже ватник, перехваченный крест накрест пуховой шалью, не спасал от ледяного ветра. Вот уже показался берег Невы. Таня расплакалась. Она больше не чувствовала ног, да и руки словно примерзли изнутри к варежкам. На лицо налип снег, с самого утра сыпавший с неба твердой крупой. Последней, кого она успела заметить, прежде чем потеряла сознание, была женщина, тащившая точно такие же санки.
Глава 7
1946 г. Куйбышев
Лена, отложив в сторону книгу, вышла из спальни. С тех пор, как в доме появилась домработница, она не знала, куда девать свободное время. Профессии у нее не было, а идти работать простой чертежницей не разрешал муж. В тот год, когда она провалила экзамены в театральное училище, она вернулась не в Ленинград, а к сестре в Куйбышев. Замуж за Андрея Астанина она выскочила скорее от отчаяния и злости на саму себя. Она живо вспомнила то лето тридцать шестого года. На следующий день после разговора с Андреем в парке, она собралась и уехала в Москву. Остановить ее могло бы лишь стихийное бедствие, прервавшее все сообщение между городами. И даже тогда она придумала бы предлог, чтобы сбежать из Куйбышева. Ее гнал стыд. Впервые в жизни она не могла себя заставить посмотреть в глаза другому человеку. И не нашла ничего лучшего, чем уехать, не прощаясь. Кому и что она пыталась доказать? Целый месяц она добросовестно готовилась к экзаменам, заразившись всеобщим энтузиазмом остальных абитуриентов, мечтавших стать знаменитыми артистами. Остыв после позорного провала в первом туре, она решила все – таки объясниться с Андреем и купила билет до Куйбышева.
То, что он собирается жениться, повергло ее в шок. Ее верный поклонник холодно объяснил ей, что встретил подходящую девушку, как она ему и советовала. И через два месяца они станут мужем и женой. Лена, обозлившись и на него и на себя, в тот же день закрутила роман с его другом. Они проводили время вместе, одной компанией, которая с удовольствием наблюдала за бурно разворачивающимися событиями. Однажды Сонечка, тихая и не очень красивая невеста Андрея, не выдержала метаний своего будущего мужа, и при всех отказалась от свадьбы. На следующий день Андрей и Лена подали заявление в ЗАГС. Неожиданно семейная жизнь увлекла ее. У Андрея было много друзей, и они весело проводили время, не нагружая себя бытовыми заботами. Мама Андрея, вначале протестовавшая против легкомысленной невестки, смирилась с выбором сына, а потом и вовсе привязалась к Лене, задаривая ее подарками. Когда родилась Анна, у нее не было отбоя от нянек. Похожая на младенца со старой рождественской открытки, она вызывала восторг у бабушки, тетушки и всех соседок. Андрей с Еленой очень быстро вернулись к вечеринкам с друзьями. Ее муж легко поднимался по служебной лестнице, не забывая об отдыхе с красивой женой.
Война резко изменила жизнь молодой пары. Андрей к тому времени уже работал вторым секретарем горкома комсомола. На фронт его не взяли, но теперь он пропадал на работе сутками. Получив похоронку на мужа, слегла свекровь. Она умерла тихо, во сне, держа в руках его последнее письмо. Лена с дочкой практически переселилась к сестре. Они жили в постоянной тревоге за жизнь Насти и Варвары, коря себя за то, что не смогли уговорить их приехать в Куйбышев в самом начале войны. Вести из блокадного Ленинграда становились все более неутешительными. Почти в конце войны погиб Наташин муж Николай.
От воспоминаний ее отвлекла трель дверного звонка.
– Елена Афанасьевна, пришла ваша сестра.
Лена подошла к Наташе и обняла ее.
– Здравствуй, сестричка.
С тех пор, как Наташа с дочкой переехала на другую квартиру, они стали видеться реже.
– Ленуся, я получила письмо из Ташкента от какой – то Татьяны Рябининой, и, почему – то, боюсь распечатывать его. Мне кажется, что там написано про Настю и Варю.
Наталья с волнением протянула конверт сестре. Лена торопливо разорвала бумагу и пробежала глазами по первым строчкам.
– Ты права. Слушай.
Сестры сели на диван, и Лена развернула сложенные прямоугольником странички.
«Здравствуйте, Наталья Афанасьевна и Елена Афанасьевна.
Меня зовут Таня Рябинина, я была ученицей Вашей сестры Анастасии Афанасьевны в балетном классе. После смерти моей бабушки, Ваша сестра взяла меня жить в свой дом. Это было во время блокады. В письме я не смогу вам рассказать все, что мы пережили вместе в ту зиму. Скажу одно, благодаря тете Насте я жива. У меня есть от нее одно поручение, которое мне сложно выполнить. Я должна Вам передать ее заколку с рубинами, но приехать в Куйбышев мне трудно, у меня ампутированы обе ноги. Прошу Вас, приезжайте по адресу, указанному на конверте, я и моя приемная мама будем ждать Вас. Таня».
– Нужно ехать. Лена, поедешь ты, а я останусь с девочками.
– Хорошо, думаю, Андрей возражать не будет.
Лена подняла трубку телефонного аппарата и стала набирать рабочий номер мужа.
1946 г. Ташкент
Около дома на окраине Ташкента, прямо в куче песка, сидел чумазый толстощекий карапуз и возил по «барханам» игрушечный грузовик. На его мордашке была такая взрослая сосредоточенность, что Лена рассмеялась. Прозрачная занавеска на двери колыхнулась и из дома вышла молодая узбечка. Тонкие косички из – под тюбетейки взметнулись в разные стороны.
– Али, – строго погрозила она пальцем, – ты опять весь вымазался!
Али, не отрываясь от своего занятия, покосился на нее темно– коричневым глазом.
Девушка прикрыла рукой глаза от ослепляющего солнца, и приветливо улыбнулась Елене.
– Ой, вы Лена, да?
Лена кивнула.
– Я – Зухра, названная сестра Тани. Проходите в дом, мы вас заждались.
Лена зашла в прохладную комнату и с наслаждением сбросила с ног туфли. Ей, выросшей в северном Ленинграде, Ташкент показался раскаленным.
В кресле около окна сидела девушка. Ноги ее были прикрыты большим клетчатым платком.
– Здравствуйте, Таня.
– Здравствуйте, Елена Афанасьевна, – поздоровалась девушка, и ее глаза наполнились слезами.
Лена подошла к ней и обняла ее за тонкие плечики.
Вскоре небольшая комната наполнилась радостным шумом и громкими голосами. Вслед за Зухрой появились и остальные члены семьи.
– Это наша мама, Фарида, мой муж– Ахмет, а нашего сынишку Али вы уже видели, – Зухра чисто, совсем без акцента, говорила а русском языке.
– Пойдемте, Лена, умоетесь с дороги, а ты, Зухра, накрывай на стол.
Лена с облегчением пошла за Фаридой. Она устала, как никогда. Фарида, полная узбечка лет пятидесяти, двигалась легко и быстро. Лена с трудом успевала за ней, непривычно путаясь в половиках, сплошь покрывающих глиняный пол.
Прохладная вода в летнем душе подействовала на нее, как лечебный бальзам. Усталости как не бывало. Посвежевшая, в открытом летнем сарафане, она вернулась в дом. На террасе, застеленной огромным пестрым ковром, стоял стол на низких ножках. По ковру были раскиданы разноцветные подушки разной формы и размеров. Стол был уставлен пиалами, наполненными зеленью и овощами, а посредине, на круглом блюде, дымился плов.
Ахмет, легко подхватив Таню с кресла, удобно устроил ее среди подушек. Чувствовалось, что в этой семье, каждый, как мог, помогал девушке. Лену усадили на почетное место во главе стола.
Фарида вошла в дом и скоро вернулась, неся бархатную коробочку. Она протянула ее Елене. В коробочке, в целости и сохранности, лежала Настина заколка.
– Тетя Настя отдала мне ее в тот день, когда стало ясно, что скоро я уеду из города. Сейчас я понимаю, она знала, что шансов выжить у нас практически не было. Пока у нее были украшения, оставшиеся от вашей бабушки, она меняла их у какой– то торговки на продукты. Но настал день, когда осталась только заколка. Сейчас я понимаю, что все съестное, что удавалось добыть за золото, они с няней Варварой отдавали мне. Сначала умерла Варвара. А за день до моего отъезда умерла и тетя Настя.
– Она что-нибудь передала нам с Наташей на словах?
– В тот день, когда она отдала мне заколку, мы много разговаривали обо всех сестрах. Вернее, тетя Настя рассказывала мне о вашей семье.
