Анатолий Диденко - Записки свободного человека, или Как я провел детство
В России ситуация, естественно, немного отличается от СССР. Как мы уже выяснили раньше, ценность диплома об окончании даже самого элитного ВУЗа, не гарантирует сладкой жизни. Поэтому наследственно-кастовый принцип преуспевания плавно перешел с образования на трудоустройство. Процент наличия неординарных деловых качеств и таланта во всех сферах у детей элиты напоминает результаты ЕГЭ по русскому языку в отдельных регионах Федерации – 100 %. Это видно из сообщений СМИ о назначениях двадцати пяти – тридцатилетних топ-менеджеров в государственные корпорации или около государственные бизнес-структуры. Тут сразу видны преимущества демократии: советская власть свою причастность к спецраспределителям и персональным благам, от народа стыдливо скрывала. Было что скрывать, значит! Стеснялись, понимаешь, партийного кумовства и торгового протекционизма. А теперь все открыто, мы знаем своих героев-управленцев в лицо, что, естественно, говорит об их выдающихся деловых качествах и публичности. Поскольку членам касты талантливых наследников читать наши с вами дневники некогда (они нами управляют в это время), предлагаю закончить с первой дорогой у нашего камня-планшета и перейти к началу следующей.
Путь второй, он же стандартно-этапный.
Не поручусь за цитату, надеюсь, наш талантливый сатирик М. Жванецкий, меня простит. «Консерватория, областной оркестр, зарубежные гастроли, частные уроки, валютные спекуляции, суд, Сибирь». Притом, что гениальный юморист говорил о другом (не подправить ли что-то в консерватории), стройную структуру и этапы карьерной лестницы он отразил четко. Действительно, в СССР все было прозрачно. Путь юного джентльмена был определен с детства. При наличии способностей к мозговой деятельности: школа – институт – распределение – карьера. Иногда всю жизнь на одном предприятии, от шофера до директора, иногда организации менялись. Но отрасль народного хозяйства – нет. Государство тебя выучило на инженера, поэтому в виолончелисты тебе дорога закрыта. Сиди на месте и рисуй проекты строек народного хозяйства. Музицировать будешь дома в нерабочее время. Никакие искания творческой личности в расчет не принимались. Кризис среднего возраста? Поменять что-то хочется? Не нравится работа? Мебель в квартире переставь местами, на крайний случай, город смени и, соответственно, один НИИ на другой. И все, дальше бегом проекты рисовать.
Если по своим интеллектуальным способностям на высшее образование ты не замахиваешься, но руки у тебя растут из нужного места, то милости просим после восьмого класса на производство: школа – ПТУ – распределение – станок. Между ПТУ и распределением – служба в армии. Итогом все равно становился станок (баранка грузовика, уличный «стакан» постового милиционера и т. д.). Потом росли только разряды и квалификации. Карьерный же рост измерялся уважением в трудовом коллективе и восхождением по тарифной сетке оплаты труда. Самооценка рабочего класса была на весьма высоком уровне – и продукцией гордились, благо вся она была надежной, как автомат Калашникова, и получка равнялась двум окладам врача или учителя. В общем, как говорят представители братского белорусского народа, «смогались».
Направленные родной страной по стандартно-этапному пути развития вчерашние школьники и есть классические Homo sovetikus uspeshnikus, вид, к настоящему времени, к сожалению, почти полностью уничтоженный. Как бизоны в Северной Америке. Если с бизонами все более-менее понятно – белые и краснокожие охотники и трапперы оказались для них единственным олицетворением Старухи-с-Косой, то у бывшего советского среднего класса врагов оказалось гораздо больше. Тут приложили руку и западные капиталисты со своим дешевым товаром, из-за которых закрывались производства, и доморощенные маркетологи, не способные спрогнозировать ситуацию в экономике дольше, чем на квартал (а Homo sovetikus мог существовать только в стабильно-неизменной экосистеме). Пытавшиеся адаптироваться к изменившемуся инвестиционному климату инженеры тысячами гибли в сражениях с представителями новых капиталистически-адаптированных видов, которые разыгрывались на рынках Турции из-за партии кожаных курток. Правда, инженеры уходили интеллигентно, без истерик и не портили статистику радужных сводок о повальном переходе страны к капитализму. Рабочий класс, как более жизнеспособный, пытался отстоять свою территорию: стучал касками по мостовой перед Кремлем, перекрывал трассы и даже поставил одного из олигархов в неудобное положение – заставил приехать в моногород, да еще и без ручки, пришлось ему подписывать капитуляцию чужой. Собирался в спешке, видимо, забыл захватить. Но финал был одинаковый. Последнего представителя подвида инженеров наука пропустила, поэтому сказать, где он нашел свой конец, мы не в состоянии. Про последнего представителя пролетариата известно больше – говорят, он с мужиками, т. е., как минимум, их было несколько, собирался ехать в Москву и кого-то разгонять. Дальше след обрывается. Видимо, кто-то разогнал их более успешно…
Путь третий, он же партийно-корпоративный.
Сразу оговорюсь, что партийный путь построения карьеры был характерен исключительно для СССР. Все-таки без малого семидесятилетний срок существования в стране однопартийной системы позволяет исследователям делать вывод о репрезентативности выборки. В России, учитывая, что партийным патриархом по возрасту является ЛДПР со своим бессменным лидером, которая в сравнении с КПСС еще дошкольник, говорить о влиянии партий на карьеру, на мой взгляд, преждевременно. О корпоративном пути, наверное, тоже, в силу его молодости. Но упомянуть этот способ достижения успеха юным джентльменом мы просто обязаны. Иначе картина возможных вариантов была бы неполной.
Итак, ступени партийной карьеры: школа (командир звездочки, звеньевой пионеров, староста класса, участие в совете школы, комсорг); институт (опять же, комсорг, член студенческого научного общества, активный общественный деятель, инструктор ВЛКСМ); работа (либо сразу партийная: райком, горком, обком и далее stairway to heaven, либо партком на предприятии).
Корпоративное ответвление – специалисты: старший, ведущий, главный; заместитель начальника отдела, начальник отдела; заместитель начальника и начальник управления. Затем департамент, вице-президент и остальные небожители.
Роднит две ветки третьего пути несколько моментов. Первый: корпорация и партия – структуры с большим количеством сотрудников. Второй: корпорации в российском понимании, равно как и партия в СССР, ничего не производят, а только осуществляют руководство, читай, потребление. Третий: в определенные исторические периоды членство в партии, работа на корпорацию или наличие тесных связей с указанными структурами, является необходимым условием для преуспевания. И, наконец, последнее, плавно вытекающее из первого: в толпе сотрудников легче затеряться и вместо работы заниматься демагогией, интригами или просто бездельничать, регулярно получая за это деньги или иные блага.
Действительно, если раньше на вопрос: «Кем ты хочешь быть?» школьники честно отвечали, в зависимости от года проведения опроса: военным, космонавтом, ученым, бандитом, бизнесменом и т. д., то теперь капитаны российского бизнеса честно говорят, что вместо открытия собственного дела пошли бы наемным сотрудником либо в государственную структуру, либо в около государственную корпорацию. Значит, наступила эпоха обязательности какого-нибудь членства хотя бы где-нибудь. Не в первый и не в последний раз, конечно, ведь все, что мы видим вокруг, когда-то уже было.
Для юного джентльмена важно понять, устраивает ли его хотя бы один из рассмотренных выше путей прохождения квеста «успешный человек». Если да, то выбор очевиден. Если нет и вы, подобно автору, цените личную независимость, в том числе от работодателей, превыше всего, то с вами мы еще встретимся в одной из следующих глав.
Ломка школьных стереотипов и ее последствия
Отвечая ударом на удар, трудно удержаться, чтоб не добавить еще парочку.
Мы уже говорили о наборе обязательных требований к потенциальному мужчине времен СССР. Расставленные флажки четко очерчивали грани дозволенного. Демократические ветры перемен снесли социалистические ограждения и вчерашние школьники оказались в измененном мире. Конечно, в силу молодости и сопутствующей ей гибкости, перестройка сознания выпускников бывших советских, а ныне российских школ, прошла не так болезненно, как у их родителей. Если упоминавшийся ранее Homo sovetikus почти полностью вымер, то его потомки имели больше шансов адаптироваться к новой действительности. Хотя им тоже было непросто.
Рассмотрим это на довольно необычном примере. Речь пойдет о «второй» или сменной обуви. Социалистическое толкование вопроса сменной обуви в школе было буквальным: труд уборщицы надо уважать, поэтому в грязных ботинках ходить по школе нельзя. Следили за этим учителя и следили строго. Потом принципы демократического централизма сменились просто демократическими и в школах начали «вреднять» основы местного самоуправления. Чтобы все не рухнуло окончательно, привлекать школьников решили к довольно безобидным, как казалось поначалу, проблемам. К вопросу контроля наличия сменной обуви, например. Тут-то на свет Божий и вылезли первые конфликты из серии «человек, дорвавшийся до власти».
