Маша Трауб - Чужой ребенок
– Так страшно бывает, – говорила Даша, – вот не вышла бы замуж, не было бы у меня Ритули, не знаю, что бы я делала. Правда?
– Правда, – кивала Лариса. Ей становилось страшно от другого. От ощущения, нет, стойкого убеждения, что сломала себе жизнь. Собственными руками. И никто по этим рукам больно не дал, чтобы так не делала. Никто не остановил.
Игорь был на пятнадцать лет ее старше. Она знала, что он женат и у него есть ребенок. О семье он вообще не говорил. Жена – Инна, сын – Илья. Исчерпывающая информация. Если звонила жена, он просто сообщал, что сегодня не приедет. Лариса думала, что это что-то значит. В том смысле, что семьи там уже никакой нет, а с ней, с Ларисой, – любовь и совместное будущее. Только потом, много лет спустя, она поняла – Игорю было все равно. И тут и там. Он хотел одного – чтобы его не трогали. Лариса не задавала вопросов и ничего не требовала. Она думала, что все должно решиться само собой. Жена не выдержит. В конце концов, это его дело.
Банальная история. Они вместе работали. Игорь начальником, Лариса – его помощницей. Это был не служебный роман, а служебный секс. Лариса не обольщалась. На работе все знали об их отношениях, но ей было наплевать. Да и Игорю тоже. Кого этим удивишь? Ну, сплетничали в столовой, в курилке…
– Ой, как же можно? Там же ребенок маленький, – говорила пожилая бухгалтерша.
– Да ладно, молодая еще, – отвечала вторая.
– А он-то хорош!
– Мужик, одно слово. Что с него взять?
– Да, ни стыда, ни совести…
– Их дело. Сами разберутся.
Лариса и сама была уверена, что это ненадолго и уж тем более не серьезно. Но как-то на глаза попался календарь, и она застыла – уже три года. Три года она живет с Игорем. Только с ним. И никого другого у нее нет. Да и с ним ничего нет, кроме недолгих, ни к чему не обязывающих, хоть и регулярных встреч. Лариса сидела, смотрела на календарь и думала: пора что-то менять.
– Игорь, мы уже три года встречаемся, – сказала вечером Лариса.
Тот, как ей показалось, тоже не ожидал, что прошло уже столько времени.
– Да, много, – сказал он.
– И что будет дальше?
– А что ты хочешь?
– А что ты можешь предложить?
– Ну, давай жить вместе.
– Давай.
Насчет жить, конечно, было сильно сказано. Игорь просто стал чаще приезжать и чаще оставаться на ночь. Стал чуть более откровенен. Рассказывал ей про Инну, про Илью.
Игорь был обычным мужем и обычным отцом. Он зарабатывал деньги, жена занималась ребенком. Все, как у всех.
– А Илья появился случайно? – спросила Лариса.
– Ну, можно и так сказать, – ответил Игорь, – мы специально не планировали ребенка, если ты это имеешь в виду.
– А ты с ним возился? Когда он маленьким был?
– Да нет особо. Илюша всегда был «мамин». Сейчас мне кажется, что зря я его так мало видел. Я для него, понимаешь, так, пустой звук.
– Как это?
– Он маленький был ласковый. Нос пытался мне отгрызть, ему нравилось по мне ползать. На шее любил ездить и слюни мне на макушку пускал. А один раз описал. Теперь он большой и меня боится. Два дня назад я решил его утром в садик отвести. Инна плохо себя чувствовала. Он уперся. Стоял и ныл – пойду с мамой, пойду с мамой. Вывел меня из себя. Доведет кого хочет. Конечно, я сорвался. Наорал на него. Что это такое? Потом еще Инна скандалила. Говорит, я его напугал, всю дорогу не мог успокоиться. А в прошлые выходные я решил на пруд его сводить. У нас такой пруд красивый – там утки плавают, а зимой он замерзает и можно на коньках кататься. Я давно там не был. А Илюшка опять расплакался. Оказывается, они с мамой договорились идти белок кормить.
– И куда пошли?
– Естественно, к белкам.
Доходило до смешного.
– Илья, пора спать, – говорил Игорь.
– Нет, не пора, мама еще не звала, – отвечал мальчик.
– Иди спать, я сказал! – злился он.
– Нет, – начинал плакать Илюша, – пойду, когда мама скажет.
Игорь смотрел на жену. Та пожимала плечами.
– А чего ты ждешь? – говорила она. – Тебя дома не бывает практически.
– Ты его настраиваешь против меня, – кричал он.
– Ты сам его настраиваешь.
Инна укладывала сына. Игорь шел читать книжку на ночь. Опять все заканчивалось скандалом. Илюша не хотел слушать сказку, которую выбрал папа, а хотел дослушать ту, которую вчера начала читать мама.
– Делайте что хотите, – не выдержал Игорь и швырнул книжку на пол.
Инна успокаивала плачущего сына.
– Что ты ноешь, как девчонка? – кричал он на сына.
– Я не девчонка. Я мальчик. Не говори так, – плакал Илья.
– Тогда не реви. Вон, весь в соплях.
– Я не в соплях!
Илюша долго не мог успокоиться. Плакал и плакал. В результате засыпал совсем поздно и утром плакал оттого, что не выспался, а надо вставать и идти в садик. Замкнутый круг.
– Лучше бы ты не приходил, – не выдержала однажды Инна, – каждый вечер рыдания. Сил моих нет.
– Мне что, на улице ждать, пока вы уляжетесь?
– Да где хочешь. Дай ребенку спокойно заснуть. Нельзя же так. Каждый вечер крики.
– Это ты виновата. Ни у кого дети не кричат при виде отца.
– Можно подумать, ты много детей видел!
– Пожалуйста, я могу вообще не приходить, если тебе так будет легче.
– Делай что хочешь. Только не скандаль.
Игорь переехал к Ларисе. На время, как он сказал. Но по сыну он тосковал. И пытался совместить Ларису с Илюшей.
– Давай вместе куда-нибудь сходим? – спрашивал все время он.
– Давай. Только в следующий раз, – отвечала она, оттягивая ненужное ей знакомство.
Лариса спокойно относилась к детям. Приблизительно как к животным. На расстоянии – хорошо, но заводить – нет, спасибо, не надо. Дети ее не раздражали, но и искренней любви она к ним не испытывала. Она была бы рада познакомиться с Илюшей, но в том случае, если все будет понятно с Игорем. Допустим, она выходит замуж за Игоря, и тогда, конечно, с его сыном надо знакомиться. А в ее ситуации зачем?
Но однажды Игорь приехал к ней с Ильей.
– Привет, – сказала Лариса Илье.
Тот молчал и разглядывал стену.
Игорь сделал жест – пообщайтесь.
– Как дела? – спросила Лариса.
Илья молчал.
– Во что ты любишь играть? – сделала она еще одну попытку.
Никакой реакции. Ну и ладно, она же не нянька.
Позже они сидели на кухне, и Лариса делала из бумаги кораблики. Это единственное, что пришло ей в голову. Илья шел в ванную и запускал корабли в раковине.
– Там будет засор, – сказала Лариса Игорю.
– Ничего. – Игорь был абсолютно счастлив.
– Скажи ему, чтобы вытаскивал бумагу, – попросила Лариса.
– Нет, пусть, ничего страшного, – ответил он и посмотрел на Илюшу, пришедшего за очередным корабликом, лоснящимися глазами.
Лариса же отметила, что мальчик – совершенно обыкновенный. Мальчик как мальчик.
– Все, больше не хочу делать кораблики.
– Еще! – заныл Илья и посмотрел на папу.
– Не буду. Устала. Надоело.
Илья заныл.
– Ну сделай еще, тебе что, сложно? – попросил Игорь.
Лариса тогда дернулась – так всегда будет? Ей всегда придется уступать?
При прощании она не сделала попытки поцеловать Илюшу или сказать ему что-то банальное. Игорю это не понравилось. Это чувствовалось. Она же считала странным целовать чужого ребенка или сюсюкаться с ним. В конце концов, она вообще не знала, как надо прощаться с детьми.
– А подарок? – заканючил уже в дверях Илья.
– Какой подарок? – спросила Лариса.
– В гостях ему дарят подарки, – объяснил Игорь.
– У меня ничего нет. Детского, – сказала она.
– Давай в следующий раз тетя Лариса подарит тебе подарок? – пытался успокоить сына Игорь.
– Нет, хочу сейчас! – ныл Илюша.
– Дай ему что-нибудь, – сказал Игорь.
– Что? – начала злиться она. Ей хотелось одного – чтобы они ушли. Оба.
– Я не знаю. Что-нибудь. Придумай.
– Твой сын. Ты и придумай, – огрызнулась Лариса.
В следующий раз – они ходили с Ильей в кино – Лариса поняла, что их всегда будет трое. Игорь ждал, что она будет бегать, прыгать, скакать – веселить и заниматься Ильей. Лариса не прыгала, не бегала, не скакала. Она вообще жалела, что согласилась на этот совместный поход.
– Сейчас мы с тетей Ларисой поговорим, а ты пока поиграй в автоматы, – просил сына Игорь, когда они сидели в кафе после кино и мальчик требовал немедленно встать и поехать домой.
– Ты думаешь, он ничего не понимает? – спросила Лариса, когда Илья убежал.
– Что он должен понимать?
– Что я не твоя знакомая, а любовница.
– Дети об этом не задумываются.
– Почему ты так уверен?
– А ты что, много в детях понимаешь?
Лариса зажалась. Игорь размазал ее лицом по стене. Да, она ничего не понимает в детях, но предполагает, что они не идиоты.
– А ты не боишься, что он расскажет матери? Обо мне.
– Нет, он вспомнит только кино.
– А может, он боится, что ты бросишь его маму? И специально ничего не говорит?
