Эммануил Тафель - Звезда без любви не рождается
– Да ладно. Чего уж там. Бог ей судья.
– Держись, папан, выздоравливай и всё у нас будет хорошо! – Таня старалась говорить бодро, но мысли при этом у неё были печальные. Увидев вопросительный взгляд Бакса, она вспомнила, что пора готовить еду. Вынув продукты, она быстро приготовила ужин, накормила собаку и неохотно, но всё же поела сама. Уже моя посуду, она с благодарностью вспомнила Меньшова.
Утром неожиданно позвонил Медоспасов. Профессор старой закалки, он привык лично общаться со студентами и поэтому стал подробно разъяснять спорные моменты в дипломной работе Красавкиной. Татьяна, не успев помыться, стояла босиком в коридоре и с нарастающим раздражением слушала профессора. – Так вы поняли меня, деточка? – осторожно спросил Медоспасов, не совсем правильно истолковав молчание студентки.
– Да, да, конечно, – подтвердила Таня, переступая босыми ногами на холодном полу. – Я только хочу сказать, что это предварительный вариант дипломной работы и я обязательно учту ваши замечания.
– Хотелось бы верить и мне кажется, что чем больше внимания вы уделите естественным видам оздоровления, тем интересней с научной точки зрения будет ваш диплом.
«А что по этому поводу скажут представители официальной медицины? – с недоумением подумала Таня. – Они ведь меня в порошок сотрут».
И как бы в подтверждение этой мысли компьютер вякнул, извещая о прибытии нового сообщения. Профессор Овсянников кратко, но убедительно написал, что если в дипломе студентки Красавкиной будет много места уделяться голоданию, траволечению и прочей ерунде, то на учёном совете от неё и мокрого места не останется. Поэтому он призывал вспомнить всё, чему её учили пять лет в институте и предельно ясно изложить мысли о новых методах лечения хронических заболеваний.
«Опять я между двух огней! И что мне бедной делать?»
Измученная тяжёлыми мыслями, Татьяна собралась и поехала в больницу к отцу. Владимир Петрович гулял в парке и, увидев дочь, не обрадовался как прежде, а удивился.
– Что это с тобой? Отчего ты такая грустная?
– Понимаешь, пап, с дипломом не всё ладится. Один профессор советует больше внимания уделять нетрадиционной медицине, а другой грозится, что если я не встану на путь истинный, то есть на точку зрения официальной медицины, то меня просто задолбают на защите диплома.
– А кто превалирует на учёном совете? Травники или официоз? – Конечно же представители официальной медицины! Но ты пойми, я же не против современной медицины, её успехи настолько велики, что оспаривать это совершенно бессмысленно, но нельзя же и народные методы лечения огульно отрицать. Лечебное голодание тоже в определённых случаях помогает.
– Тут такое дело, дочка, – Владимир Петрович ненадолго задумался. – К жизненным ситуациям надо приспосабливаться. Ты обязана получить диплом, не даром же ты так долго училась в институте, и поэтому должна написать всё, что от тебя требуется, а вот когда ты станешь врачом и приобретёшь необходимый опыт, тогда, конечно же с согласия больных, можешь экспериментировать.
– Ты у меня просто дипломат, папа, – Таня, наконец, засмеялась. – А как ты себя чувствуешь?
– Значительно лучше, силы прибавляются и сегодня на обходе меня похвалил профессор.
– Тебя профессура хвалит, а меня ругает, – теперь она уже от души рассмеялась.
– Тебе смешно, а я очень домой хочу. Надоело всё и друзей по работе давно не видел.
– Ага, то-то они тебе за встречу выпить предложат.
– Нет, теперь я уж буду осторожен.
Визит к отцу порадовал Татьяну. Не вооружённым глазом было видно, что операция прошла удачно и он выздоравливает. Теперь больше времени можно было уделить решению своих проблем. Когда она вернулась домой, ей позвонил Иван Добронравов.
– Привет Красавкина! Как ты?
– Спасибо, Иван, всё в порядке. Я сегодня была у отца в больнице, ему значительно лучше.
– Вот видишь, труды наши не пропали даром.
– Иван, я тебе безмерно благодарна!
– Не за что! Как у тебя со временем? Может сходим в кино или в театр?
Татьяна на секунду задержалась с ответом и эту краткую паузу Иван заметил.
– Ты же знаешь, что я готовлюсь к диплому и свободного времени совершенно нет.
– Всё понятно. Береги себя.
Добронравов отключил мобильник, положил его в карман халата и вернулся в отделение. Он сегодня дежурил в больнице.
***Операторский факультет считался одним из ведущих в Институте кинематографии. Даже режиссёры всегда с уважением говорили о нём. Содружеству двух основных творческих профессий было посвящено много времени. Операторы вместе с режиссёрами проводили учебные семинары, занимались раскадровкой сценариев, снимали актёрские пробы. Много времени уделялось содружеству творческих пар режиссёра и оператора.
Известно, что не только в российском, но и в мировом кинематографе режиссёр снимал не один, а несколько фильмов с одним и тем же оператором. Здесь, как в любом творческом содружестве было важно взаимопонимание и совпадение мнений.
Уже на втором курсе Меньшов познакомился и стал снимать курсовую работу с режиссёром Константином Шумским. Сын состоятельных родителей, он без труда, сразу же после окончания школы, поступил во ВГИК на режиссёрский факультет, но в отличии от большинства студентов, поступивших на коммерческое отделение, оказался талантливым и пробивным.
Меньшов познакомился с Костей Шумским не на творческом семинаре, а в пивбаре ВДНХ, где студенты отмечали День рождения одной из актрис. Она, бедная, до того наотмечалась, что взобралась на стол и стала раздеваться на глазах у всей публики. Вот со стола-то её снимали Меньшов и Костя Шумский.
Потом они вместе делали сценарную раскадровку, затем поехали на выбор натуры, а когда встал вопрос о съёмке курсовой работы, то уже, как говорится, и так было всё ясно. Известно много случаев, когда режиссёр спорит с оператором о построении кадра и мизансцены, но у Игоря с Костей этой проблемы, как бы, не существовало. Их мнение часто совпадало в выборе актёров, места и времени съёмок.
На худсовете они вместе защищали отснятый материал, а когда Меньшову требовалось вне очереди напечатать копию фильма, Шумский мог без труда подключить влиятельных людей.
Полной противоположностью им по характеру и поведению был ещё один студент режиссёрского факультета Александр Пончиков. Высокий, худой и нескладный он больше походил на клоуна, чем на серьёзного режиссёра. Всегда растрёпанная, чёрная шевелюра, рваные джинсы и дорогая сигара во рту. К учёбе на режиссёрском факультете он относился также как к посещению дискотеки, но актёром при этом был замечательным. Он сразу же прибился к Косте Шумскому, без труда признал его лидерство и, как актёр, подчинялся ему во всём.
Начав готовиться к съёмке курсовой работы Шумский пригласил Игоря Меньшова и Сашку Пончикова. Втроём они напридумывали много интересного и уже многое сняли на камеру, но обойтись без женской роли не могли.
– Да чего там напрягаться, – как всегда, безапелляционно, заявил Пончиков.
– Надо объявить кастинг на актёрском факультете и сразу же десять девиц прибегут.
– Нам не надо десять, нам нужна одна, но талантливая, – сразу же возразил ему Шумский. – Хотелось бы также, чтобы она подходила на роль и денег больших не требовала.
– С деньгами у нас напряжёнка, – поддержал его Меньшов. – Студенческая работа всё-таки.
Поиски актрисы отнимали всё свободное время и требовали железных нервов, так как истерика, которую устраивала очередная претендентка при отказе на роль, забирала много сил и нервов. Выход нашёл, как всегда, Костя Шумский. Как режиссёр, он шёл паровозом на этой картине.
Та самая студентка актёрского факультета, которая напившись, раздевалась на столе, вдруг оказалась на съёмочной площадке. Шумский общался с ней, как со старой знакомой и на экране она смотрелась выразительно.
– Ну, слава богу, утвердили, – с облегчением констатировал режиссёр, а то я уж думал жену приглашать.
– Нет, жену нельзя ни в коем случае, – возразил Саша Пончиков. – Наживёшь себе врага на всю жизнь.
Посмеялись, побалагурили и начали снимать. Сначала павильон, потом городские пейзажи, а уж затем уехали на месяц в деревню. Хорошо, что там был Интернет и мобильные телефоны, а то совсем одичать можно было бы.
Через две недели съёмок, когда уже накопилась усталость, а единственным желанием было залезть в горячую ванну, Меньшову позвонила Татьяна Красавкина.
– Игорь, привет! Ты куда пропал?
– Ты не поверишь, Таня, но мы снимаем натуру в деревне.
– И как далеко?
– Километров двести от Москвы.
– Действительно далеко, а то бы я собралась и приехала.
– Нет, я думаю не надо, – возразил Игорь. – Здесь грязь, нет дорог и от коров плохо пахнет. И вообще, ты же безумно занята подготовкой к диплому.
– Нет, всё уже позади, – засмеялась Татьяна. – Я защитилась.
