Елизавета Дворецкая - Источник судьбы
Корабли данов и смалёндцев беспрепятственно подошли к берегу, дружины стали высаживаться. Настораживало то, что им даже не пытались оказать сопротивление, воспрепятствовать высадке. Или здесь совсем некому это делать – или в этой тишине таится какой-то коварный замысел.
– Люди все в Борге! – кричал Анунд конунг, тоже вооруженный и снаряженный для боя. В шлеме с полумаской, в толстом стегаче, который делал его плечи чуть ли не шире роста, Рерик его едва узнавал. – Туда, Рерик конунг! Возьмем Борг, и все их сокровища будут нашими!
Оставив часть людей охранять корабли, Рерик и прочие вожди с дружинами устремились к Боргу. Стоял крик, шум, грохот снаряжения и шорох камней, осыпающихся под тысячей ног. Хродару и его людям Рерик поручил обшарить дома и собрать на пристань все, что найдется ценного, особенно съестные припасы.
Укрепления Борга не производил особенно внушительного впечатления – почти любой франкский монастырь был обнесен гораздо более высокими и надежными каменными стенами. Здесь же Борг со стороны берега был прикрыт земляным валом, поверх которого шел частокол с одними воротами. После небольшой подготовки взять его приступом не составит труда.
Имелось только одно препятствие – перед закрытыми воротами стояли три человека с белым щитом. Причем одним из этих людей была женщина, судя по платью.
Совсем недавно Рерик уже видел женщину с белым щитом – Сванхейд. И хотя это была явно не она – и одежда другая, и на голове покрывало – он тем не менее махнул трубачу, и тот дал знак к остановке. Белый щит требовал, чтобы посланцев хотя бы выслушали.
– Кто это? – крикнул Рерик Анунду. – Что это за женщина? Из вашей семьи?
– Я не знаю, – крикнул в ответ Анунд. – Вон тот мужчина – это Хергейр, здешний фогт. Остальных не знаю.
Войско постепенно остановилось, заняв весь склон скалы, растеклось по полю, покрытому серыми каменными глыбами, выступавшими из желтеющей жесткой травы и зеленого мха. Рерик, Анунд с телохранителями и знаменосцами, с ближайшими ярлами пошли вперед, навстречу посланцам.
– Да я эту бабу знаю! – вдруг воскликнул Эгиль. – Конунг! Клянусь кривым троллем! Это та самая, которая к нам в Дорестад приезжала. Которую мы тогда с Асвальдом в кустах прихватили – ну, помнишь? Которая потом еще чудеса делала.
– Катла! – в изумлении воскликнул Рерик и повернулся к Анунду. – И в самом деле, она!
Теперь и Анунд узнал женщину, которая прибыла в Дорестад на одном из кораблей его же дружины. С тех пор она, вероятно, на каком-то купеческом корабле вернулась домой, но Рерик, захваченный своими делами, давно забыл о ней и не думал снова встретить. Да еще и чуть ли не в сражении! «Тоже еще валькирия!» – с мимолетной усмешкой подумал он.
Наконец посланцы приблизились.
– Приветствую тебя, Анунд конунг, хоть Господь и дал нам встретиться в такой неприятной обстановке! – первым заговорил один из мужчин. Судя по хорошей одежде, отделанной мехом, это и был фогт по имени Хергейр. На груди его сиял довольно крупный серебряный крест, что объясняло упоминание о Господе.
– Здравствуйте, Рерик конунг и Анунд конунг! – подала голос Катла. – Когда мы расставались с вами, кто бы мог подумать, что нам снова приведется встретиться вот так!
– Да я и сам удивился! – честно признался Рерик. – Ты-то что здесь делаешь, добрая женщина? Неужели у Бьёрна конунга так мало мужчин, что уже и женщин посылают сражаться?
– Бьёрна конунга, к сожалению, нет сейчас здесь, – ответил Хергейр. – Если бы он был, то встретил бы вас еще у пристани. Ведь мы не ошиблись, когда подумали, что не с мирными целями вы явились сюда?
– Я явился сюда, чтобы вернуть причитающее мне по праву! – надменно произнес Анунд. – Видит Бог, я был бы рад жить с моим братом Бьёрном в мире, как велят нам и старинные обычаи, и заповеди Божьи. Но мой брат Бьёрн первым нарушил мир и отнял у меня мою часть родовых владений. И вот я вернулся, чтобы вернуть себе мою власть и землю. И вы, жители острова Бьёрко, если не поддержите меня, то горько раскаетесь в этом! У меня теперь достаточно сил, чтобы одолеть моих врагов! – и он показал назад, на темную тучу войска.
– Я для того пришла сюда, чтобы склонить ваши сердца к миру! – торопливо заговорила Катла. – Господь учит любить ближних и прощать врагов, как тебе известно, Анунд конунг, да и тебе, Рерик конунг. Не поддавайтесь злобным помыслам, и давайте вместе подумаем, как нам прийти к согласию.
– Наши условия просты, – сказал Рерик. – Жители Бьёрко должны признать Анунда сына Эйрика своим единственным конунгом. А мы должны получить хороший выкуп, и тогда вик, его жители, их жилища и имущество не пострадает. В противном случае ваше имущество станет нашим, жилища будут сожжены, люди – пленены.
– Мы должны посоветоваться с людьми в Борге. – Хергейр показал на укрепление. – Господь не допустит кровопролития. И ты, Анунд конунг, если хочешь владеть процветающим виком, а не грудой обугленных развалин, конечно, прислушаешься к голосу Господа в сердце своем, который призывает нас к миру.
– Мы уверены, что Господь не оставит нас в этот тяжкий час, – добавила Катла.
Ее появление перед воротами Борга в такой тревожнй обстановке было вовсе не случайным. Поездка в Дорестад очень прославила ее, и особенно благодаря явленному чуду. В Бьёрко жило немало христиан-фризов, поддерживающих тесное сообщение с родиной, и история о чудесном появлении истраченного серебра скоро стала известна здесь всем. Раньше Катла была обычной женщиной из семьи торговцев, после смерти мужа устроила у себя дома небольшую мастерскую, с тремя работницами, по плетению дорогих поясов на шелковой основе, с применением золотых и серебряных нитей – этими поясами, очень красивыми и нарядными, Бьёрко славился и их охотно покупали чужеземные купцы. Но после своей поездки она стала знаменита даже среди язычников, а уж христиане Бьёрко объявили ее чуть ли не святой. Каждый день к ней приходили новые гости из приезжих, в основном христиане из самых разных земель, с просьбой рассказать о ее поездке и в особеннсти о чуде, когда Господь вернул ей потраченное серебро. Нашлись даже такие, кто утверждал, что на могиле ее матери, благочестивой Фридеборг, некоторые люди получили облегчение своим недуг, а значит, она святая! Катла решительно возражала против того, чтобы их с матерью причисляли к святым, но эта скромность лишь укрепляла молву. Катла сделалась одной из самых уважаемых женщин в вике, несмотря на то что знатным происхождением похвалиться не могла. У нее просили советов по самым разным делам, ее избирали судьей в спорах. К ней наперебой сватались, но она отклоняла все предложения, объявив, что ее цель – жить благочестиво и творить добро. Ее пояса раскупались мгновенно, причем ходило устойчивое мнение, что они помогают от болезней и даже чуть ли не способствуют спасению души. Но из доходов от продажи поясов Катла оставляла себе ровно столько, чтобы прокормить себя и домочадцев, а остальное откладывала для будущей поездки в Дорестад или иной христианский город, чтобы снова раздавать милостыню в память о своей доброй матери.
Но теперь над судьбой этих денег нависла нешуточная угроза. Вместе с кошельком, тремя работницами и недоплетенными поясами Катле пришлось срочно искать спасения в Борге. Услышав же, что виновники переполоха ее старые знакомые – Анунд конунг и Рерик конунг из Дорестада – она сама вызвалась выйти и переговорить с ними, чтобы склонить сердца свирепых викингов к миру. Она верила, что Господь сохранит ее, а жители Бьёрко верили, что при посредничестве такой знаменитой и благочестивой женщины боги уж точно услышат их мольбы. С вершины Борга открывался широкий вид на подножия и гавань, и жители хорошо понимали, какое огромное войско к ним явилось и как велика опасность. Боевые корабли данов заняли всю гавань, окружили остров, часть из них прислала на соседних островах, в частности, на Адальсё, где находилась конунгова усадьба и который было хорошо видно от Бьёрко.
Глава 13
Дав жителям время на размышление до завтра, конунги вернули войско на пристани и в сам вик. Вновь пришедшим кораблям не хватало места, и часть из них оставалась в воде возле Бьёрко или соседних островов. В домах разместилось столько людей, сколько они могли вместить, но даже в разгар летнего торга на Бьёрко не бывало столько людей, сколько привели с собой Анунд и Рерик. А судя по скромным размерам укрепления на Борге, больше нескольких сотен человек там не могло укрыться. Из них немалую часть составляют женщины и разные неспособные сражаться, так что противостоять пришельцам в вике оказалось некому.
Рерик и Анунд обосновались на Адельсё, в усадьбе конунга, которую Анунд отныне считал своей. Он очень беспокоился, пока не получил от Рерика заверения, что усадьбу Ховгорден со всем содержимым тот считает имуществом нового единственного конунга свеев и грабить не позволит. Анунд сразу повеселел и приказал челяди готовить пир для приехавших с ним вождей.
