Сергей Дроздов - Правдивые байки воинов ПВО
По нашему разумению, это было что-то вроде Верховного Совета у нас.
В Афганистане, также иногда собирали и загадочную «Лойю Джиргу», видимо, подобие Великого Народного Хурала в Монголии.
Так вот, до появления блестящего романцевского определения «Джиргой» мы и именовали наши еженедельные сборы.
Романцев проводил свои занятия всегда живо и нестандартно. Обычно по ходу доклада он поднимал присутствующих участников и задавал им различные вопросы на знание техники. Это всегда «взбадривало» аудиторию и не давала ей дремать. Да и польза от таких опросов для присутствующих была несомненная.
Однажды на какой-то, по его разумению, простой вопрос не смогло ответить подряд несколько поднятых им командиров и комиссаров.
Романцев на глазах мрачнел и «заводился». Убедившись, что никто из присутствующих не знает верного ответа, он обвёл притихшую аудиторию тяжёлым взглядом, ткнул пальцем в сидящих в зале и взорвался:
«Сборище долбоёбов!!! Я вам покажу, где раком зимуют!!!»
Мы покатились со смеху, а этот термин стал классикой в определении наших еженедельных «посиделок». Порой мы так и посмеивались между собой: «А вот на прошлом „сборище долбоёбов“ нам этого не доводили!»
Единственным недостатком Романцева было то, что он был холостяком. Как-то глядя на бригадную доску почёта, он вдруг поинтересовался у меня с несвойственной ему сентиментальностью: «Вот гляди, вывесили иконостас. Этот – тупица, этот – поддавонщик, этот – солдат боится. Но висят ведь… А я чем их хуже?!». Ответить было нечего…
На 40-летие Победы в бригаду собрали всех её ветеранов – фронтовиков. Получилось хорошее мероприятие. Доставили из московского архива все боевые знамена дивизии и её полков. Провезли знамёна и ветеранов по всем дивизионам бригады, показали им боевую работу воинов – ракетчиков. В общем, праздник получился не казённый, «от души».
Большая заслуга в том была Левитана с Никитой Сергеичем.
Были, конечно, и праздничные застолья. Ветераны выпили, раскрепостились и рассказывали много интересного про войну и свою молодость.
Нас с Папаном один ветеран поразил рассказом о том, что в годы его юности (предвоенные) среди молодёжи было популярным движение под девизом: «Пролетарии всех стран – раздевайтесь!».
Лет через 10 после этого наши СМИ стали талдычить о сексуальной революции, пришедшей к нам с Запада. У нас еще до войны были свои революционеры на этом фронте!!!
Ветераны рассказывали много интересного про жизнь, войну и своих полководцев. Одним из командиров полков был полковник Левинсон.
После войны, на каком-то совещании, его поднял командующий армией: «Левинсон! Ты почему мне докладывал, что у тебя в полку солдат сапог прострелил? А вот прокуратура пишет, что он прострелил себе ногу!!!»
«Товарищ командующий, в сапоге была нога!» – находчиво ответил Левинсон под смех зала.
Другой ветеран в войну командовал расчетом «легендарной сорокапятки» – 45 миллиметровой противотанковой пушки. Он нас поразил своим отзывом о пушке. Он оказался совсем не праздничным: «Мы её называли: «Смерть врагу – пиз..ец расчёту!!!»
Надо вспомнить и ещё один хороший бригадный обычай.
Обряд посвящения в гвардейцы. Это было неформальное мероприятие и касалось только командиров, замполитов и начальников штабов дивизионов. Оно называлось «На Крест».
На эстонской стороне берега реки Наровы идет шоссе между Нарвой и курортным местечком Усть-Нарва. Там с царских времен стоит памятник русским воинам, погибшим в ходе трагической битвы при Нарве 1700 года, в которой русские войска были разгромлены шведами.
Памятник представлял собой крутую пирамиду из крупных булыжников метра 4 высотой, на вершине которой был установлен большой чугунный трёхметровый крест. К пирамиде он крепился на 4-х огромных болтах.
Там мы поминали по русскому обычаю павших, и потом вновь посвящаемые должны были вскарабкаться по булыжникам на вершину пирамиды и поцеловать крест, или один их болтов. Сделать это было далеко не просто, особенно зимой или в дождливую погоду. Но обычай соблюдался неукоснительно: «На Крест» не ездил – значит – пока не гвардеец.
Кутынцев
Это была легендарная личность. Его портреты и краткое описание подвига висели на специальных планшетках во всех ленинских комнатах нашей «Гречицко-Бургундской» бригады.
Шутка ли – получить звание Героя Советского Союза в 1971 году!!! За весь послевоенный период «до Афгана» звание Героя в Советской Армии получили единицы, а во всех Войсках ПВО – лишь ДВА человека. Одним из них и был Кутынцев.
Надо сказать, что звание Героя тогда давали очень скупо. Много «пвошников» воевало во Вьетнаме в период американских бомбардировок этой страны. Мы знали офицеров наведения и командиров дивизионов, сбивавших по полтора десятка американских самолетов. Они были «Героями ДРВ», но в Союзе им давали ордена Красного Знамени, очень редко – Ленина. Звание «Героев» на вьетнамской войне нашим офицерам не присваивали. Тем больше была слава Кутынцева.
Нам довелось служить вместе с теми офицерами, кто знал его лично и участвовал в знаменитых боях с авиацией Израиля в Египте в 1970—1973 годах.
Легенда о подвиге Кутынцева, без парадного глянца, у нас в бригаде звучала примерно так.
Майор Кутынцев был командиром самого «тяжелого», 8 дивизиона бригады. Нашу бригаду развернули из полка до боевого состава в ходе событий 1968 года. Тогда, в одну ночь, были «выброшены» на боевые позиции и развернуты вдоль побережья Финского залива 6 дивизионов С-125 «Нева».
Нечего и говорить, что офицеры и солдаты после этого годами жили там, в землянках и палатках, постепенно строя казармы, столовые, ДОСы и т. д. пресловутым «хапспособом».
Особенно сложным для жизни было место дислокации 8 дивизиона. Он находился на Курголовском полуострове. Боевая позиция его была просто великолепной и позволяла уверенно обнаруживать и обстреливать маловысотные цели над акваторией Финского залива. Условия службы и жизни, даже для неизбалованных Войск ПВО страны, были тяжелыми, как для солдат, так и для офицеров и их семей.
Даже 10 лет спустя, когда уже мы служили в бригаде, он оставался самым трудным дивизионом в бытовом отношении. Вода – из колодца (зимой пробивали в нём лунку «пешнёй» чтобы пролезло ведро), туалет – на улице, свет – часто от дизелей, а когда солярки оставалось мало – электричество давали только для обеспечения работы боевой техники. Газовые баллоны возили из расположения бригады, за сотню километров. В общем – полный комплекс «удовольствий» в 200 километрах от Ленинграда. Служившим там даже платили 15% надбавку к окладу, «за дикость».
«Офицерское троеборье – дрова, вода, помои» освоили там все семьи офицеров и прапорщиков.
В 1970 году, кода там командовал Кутынцев, бытовая обстановка была еще хуже. Кроме того, по «доброй» армейской традиции, в такие подразделения «ссылали на воспитание» всяких «разгильдяев и негодяев» из управления бригады и более благополучных в бытовом отношении дивизионов. Разгильдяи эти перевоспитываться обычно не спешили и разлагали дисциплину в дивизионе, как могли.
В общем, дела у майора Кутынцева шли из рук вон плохо, ЧП следовало за ЧП, пахло снятием с должности….
Тут арабы снова начали пытаться воевать с Израилем. Доблестные еврейские летчики в очередной раз наложили нашим арабским горе-союзничкам по первое число, разгромив их ПВО и ВВС. Гамаля Абдель Насера (кстати, хрущёвского Героя Советского Союза, если кто забыл) уже сменил Анвар Садат. Он обратился к СССР за помощью. И мы, как всегда, не отказали.
На базе Ленинградской 6 ОА ПВО был сформирован корпус ПВО, состоящий из наших солдат и офицеров, и срочно переброшен в Египет. Набор туда был тоже традиционным, «добровольно-принудительным», хотя случаев отказов не было. Была команда отобрать «лучших».
Кто служил в армии, знает, как в ней отбирают «лучших». Ни один командир не отдаст неизвестно кому хорошего солдата, или офицера. Из «отличников» – пожалуйста!
Так и Кутынцева пригласили на беседу и предложили съездить в Египет. Он, с радостью, согласился.
Отъезжали в гражданской одежде. В Николаеве грузили технику на танкера, и оттуда – в Александрию.
