Мария Метлицкая - Дорога на две улицы
Она толкнула дверь рукой.
На новом диване – серый гобелен в синий мелкий цветочек – обнявшись, спали…
Спала Машка-маленькая и длинненький кудрявый мальчик, положивший голову матери на плечо. Арсений. Арсюша. Сенечка.
Арсений Луконин.
Машка вздрогнула и приподняла голову:
– А, это ты, Леля! – пробормотала она. – Уже с работы? А который час? – Она повертела головой в поиске часов. – Ой! Ничего себе мы и продрыхли! – сказала она и села на диване.
Ольга, прислонясь к дверному косяку и держась непроизвольно рукою за сердце, тихо прошептала:
– Не разбуди Арсюху!
Машка махнула рукой:
– Да его пушкой не разбудишь, о чем ты. – И добавила: – Сэма. Он теперь Сэм. Они не могут выговорить «Арсений», как ты понимаешь!
Ольга кивнула. Сэм. Пусть будет Сэм. Пусть будет кто угодно! Только ПУСТЬ БУДЕТ! Какая разница?
– Есть охота, – зевнула Машка. – Знаешь, со сна всегда охота есть.
Ольга опять кивнула.
– Ой! А может, жареной картошечки, Лель? Как тебе эта идея?
– Отличная идея, – кивнула Ольга. – Главное, чтобы картошечка была! – Она вышла из комнаты и крикнула из коридора: – Пойду пошукаю!
Картошка нашлась – полпакета, вполне приличная, даже без ростков и темных пятен. «Потому что импортная, из супермаркета», – некстати подумала Ольга.
Она села за стол и стала чистить картошку. Нет, все-таки удобно – ровная, чистая, мыть не надо!
«Боже! О чем я думаю!»
Она бросила нож и расплакалась.
В кухню вошла Машка.
– Ты чего? – удивилась она. – Все же хорошо!
Ольга смутилась, кивнула. И быстро отерла ладонью слезы.
Машка подошла к окну и, привстав на цыпочки, сладко потянулась.
– Машка! – вскрикнула Ольга. – Ты, по-моему, беременная!
– И по-твоему, и по-моему, – подтвердила ее легкомысленная племянница. – И даже по общему мнению врачей, подтвержденному новейшей американской аппаратурой.
– И как же теперь? – тихо спросила Ольга.
– В смысле? – уточнила та. – Будем рожать. Ты же сама мне говорила, что рожать надо столько, сколько дает бог!
– А отец? – смутилась Ольга. – Есть у ребенка отец?
– Есть, – спокойно ответила Машка, усевшись на табуретку. – Как не быть? Не от святого же духа я залетела, как ты понимаешь! Только ты о нем не думай – все ерунда. Не стоит он того, чтобы тратить на него время, ты уж мне поверь! – И Машка громко захрустела соленым сухариком. – Да… – она оглядела кухню. – А здорово, что ты ремонт сделала! Классно так стало! Только зря мебель не заменила – кухню, я имею в виду.
– Денег не хватило, – ответила Ольга. – Ни на кухню, ни на новую входную дверь.
– А вот это хорошо! – засмеялась Машка. – В смысле – про дверь. Если бы заменила, мы бы с Арсюхой пять часов дрыхли под дверью! Ладно, пойду-ка я в ванную! Смою дорожную грязь и бремя грехов, – она притворно вздохнула, – если получится.
Крикнула из коридора:
– Лель! А старую Сенькину деревянную кроватку ты случайно не выкинула?
– Нет! – ответила Ольга. – Она по-прежнему живет на антресолях. Достать?
– Успеем! – откликнулась Машка. – И кроватку достать успеем, и тебя! Не сомневайся! – крикнула она из ванной.
Ольга качнула головой и рассмеялась:
– Милости просим! Велкам, как говорится!
Машка вернулась на кухню.
– А где взять свежее полотенце?
– В спальне, в шкафу, наверху! – ответила Ольга. – Тебе помочь?
– Справлюсь! – крикнула из комнаты Машка. – А ты, тетка, не расслабляйся! Ставь сковородку! А я все-таки в душ!
– Покомандуй мне! – прикрикнула Ольга.
Она зашла в комнату и посмотрела, спит ли Арсюша.
Мальчик спал, и, видимо, крепко. Она вернулась на кухню и стала строгать картошку на брусочки. Старалась потоньше. Поэлегантней, как говорила Гаяне.
Машка, разрумяненная после душа, зашла на кухню.
– Лель! Будет девочка! Точно! Врачи говорят, сто пудов!
– Вот и хорошо, – кивнула Ольга. – Девочка – это очень хорошо!
Машка сняла с головы полотенце и растерянно покрутила в руках.
– Вот я только думаю, – задумчиво сказала она. – Как мы назовем ее, девочку? Дочку нашу, в смысле?
Ольга обернулась.
– Елена или Гаяне?
Ольга растерянно молчала и лихорадочно подыскивала ответ.
– Хорошо бы, если б двойня, – вздохнула Машка. – Тогда – никаких вопросов!
– Иди переоденься в домашнее! «Двойня»! – прикрикнула Ольга и тоже тяжело вздохнула. – Время еще есть! Разберемся!
На сковородке зашипело раскаленное масло. Ольга бросила туда нарезанную картошку и села в отцовское кресло.
Как всегда, положив локти на край стола и смахнув ладонью со стекла оконную влагу, она стала смотреть на улицу.
Времени действительно было полно.
Для планов, раздумий, решений. Выводов.
Впрочем, при чем тут выводы? Жизнь продолжалась.
И в наших выводах и заключениях она по-прежнему не нуждалась.
И в этом было главное – ее продолжение.
И в который раз она выводила на перекресток – туда, откуда всегда есть дорога на две улицы.
На какую из них – ты всегда выбираешь сам. В одиночку. Такие правила.
