Виктор Дьяков - Поле битвы (сборник)
– Пошли отсюда, – скомандовал бригадир, и ребята, разом замолчав, тоже стали собирать свои вещи.
Когда ребята отягощенные сумками подошли к калитке, их догнал Резван.
– Эй, бригадир, мобильник свой возьми, мы его тебе подзарядили, и вот ещё Аслан передал, – охранник в одной руке держал мобильник, в другой четырехгранную бутылку виски.
Алексей взял телефон и, не беря бутылку, повернулся и вышел за калитку… Резван догнал его уже за калиткой и, вырвав одну из сумок, расстегнул ее и положил туда бутылку. Застегнув молнию и отдав сумку, он дружественно улыбнулся и махнул рукой:
Счастливо ребята, не обижайтесь, по жизни и хуже случается…
Пока шли до остановки, Алексей увидев, что на мобильник за последние недели полторы обрушился просто шквал звонков, начал звонить сначала жене, потом матери… Потом отдал мобильник ребятам, чтобы и они успокоили перепуганных их внезапным исчезновением родственников. Когда отзвонились и дошли до остановки автобуса, ждать которого предстояло где-то около часа…
– Может позвонишь прорабу? Это ж его косяк мы исправляли, – предложил Николай.
Алексей сидел в отрешенной задумчивости. Он подсчитывал в уме, сколько денег привезет жене. Сейчас она рада что он нашелся, но когда узнает, что они две недели не просто просидели взаперти, но и работали за дарма, да еще и питались за свой счет… К тому же еще предстояло заплатить за проезд в маршрутном такси. Да и в электричке с тяжелыми сумками от контролеров особо не побегаешь – тоже билет брать придется. Так что те десять тысяч, что они получили за баню, очень существенно сократились и еще сократятся.
– Сюда-то на своей тачке привез, хоть бы и отсюда вывез гад, что бы за билеты нам не платить… А может хоть по чуть-чуть за работу эту заплатит, а? Позвони Лёх, – продолжал канючить Николай.
Алексей молча, с явной неохотой, ибо не сомневался, что услышит в ответ, достал мобильник, нашел номер прораба…
– Василич… это Лёха. Ты меня хорошо слышишь?… Мы закончили работу на твоем объекте, закончили в срок, и у клиентов претензий нет. Только они говорят, что за работу с нами должен рассчитываться ты.
Прораб только сопел в трубку.
– Ну что молчишь, как рассчитываться-то будем? – уже конкретизировал вопрос Алексей.
– Ребята… вы… я… понимаете, нет у меня сейчас денег… не могу я. Но вы не думайте, я все помню, на будущий год приезжайте, я тем с вами рассчитаюсь, что только самых выгодных клиентов буду вам подбирать, лучшие заказы, клянусь. А сейчас никак не могу, вы уж простите, – жалобным голосом говорила трубка.
– Так ты что, значит, с самого начала знал, что нам ничего не заплатят и при этом по тридцать тысяч сулил? – голос Алексея угрожающе резонировал, а сидящие рядом ребята напряженно прислушивались.
– Ребята… простите. Они же меня так запугали, говорили, что заставят дом продать, семью в заложники возьмут. Перепугался я, не знал что делать… Будь они прокляты. Чтобы я еще когда-нибудь и с черными, и с молдаванами связался, – слезным голосом объяснял причину своего поведения Прораб.
– Хватит плакаться, нет денег, хоть приедь, забери нас, а то нам в маршрутке платить, в электричке платить, а потом еще и до дома на автобусе ехать – тоже платить. Обманул, так хоть до дома довези по-человечески, – пытался хоть что-то выдавить с прораба Алексей.
– Не могу… я бы с радостью, но машина в ремонте, сам пешком хожу… простите.
– Падла! – Алексей с силой нажал на клавишу и опустил мобильник.
– Ну что? – спросил Михаил, хотя и так было все предельно ясно.
– А ни что, говорит денег нет, а машина в ремонте, – не стал вдаваться в подробности переговоров с прорабом Алексей и тут же подхватил свои сумки – к остановке подъезжала маршрутка.
Ноябрьское небо, наконец, разродилось мокрым снегопадом.
