Елена Лебедева - В какой стране жить хорошо, или Cафари на «Большую пятерку»
Когда фрау удалилась, она сравнила цены на два одинаковых лотка с клубникой – швейцарского и нешвейцарского производства. Цена отличалась в два раза. «Возьму оба, – решила она, – и узнаю, есть ли разница, или это просто национальная черта характера местных жителей – любить все свое». Кстати, совсем неплохая черта, нам бы, русским, поучиться.
Она прошлась по мясному ряду. Цены показались ей очень высокими. Все швейцарские луга, понимаешь, в коровках, а вырезка – сто франков за килограмм.
Проблем с выбором продуктов у нее больше не было. Она набрала разных швейцарских сыров, каких-то колбасок разных сортов, на десерт был куплен швейцарский пирог и бутылка швейцарского вина. Никогда не слышала о швейцарском вине; наверное, оно так хорошо, что его сами швейцарцы выпивают.Пакет с продуктами получился немаленький, да еще тяжелая книга. До дома она дотащилась еле-еле.
Она открыла окно-балкон в спальне, пододвинула к нему журнальный столик с креслом и красиво разложила деликатесы на тарелках. «Ужин в частном панорамном «ресторане трех дверей», – подумала она, налив себе фужер вина.
Легкий бриз с озера разносил аромат вина по комнате. Неплохо, очень неплохо. Леля молодец – сама бы она никогда не собралась приехать сюда и лишила бы себя такого удовольствия. Как хорошо, что у нее такие друзья.
Перелет, прогулка длиной в целый день и вино сделали свое дело. Единственное, что она безумно хотела сейчас, – так это спать. «А как же кальвинизм? Я ведь хотела вечером почитать перед сном, чтобы узнать, наконец, кто был этот главный мужчина на монументе стены Реформации», – вспомнила она.
Она взяла книгу и по оглавлению нашла интересующую главу. Ничего себе – пятьдесят страниц про одного человека! Может быть, попробовать хотя бы начать?
(Далее о Кальвине по материалам книги Порозовской Б.Д. «Иоганн Кальвин: Его жизнь и реформаторская деятельность»)
«Кальвин – это неутомимый труженик, равнодушный ко всему, что не имело прямого отношения к его деятельности, аскет, презиравший все радости жизни, нетерпимый к слабостям других, педантичный, болезненный, раздражительный…»
– И так все полсотни страниц? Нет, это невозможно! Я сделаю это завтра, – с этой, последней на сегодня мыслью она уснула.Когда она открыла глаза, на часах было пол-одиннадцатого. Окно было всю ночь открыто настежь. «Ничего себе, – подумала она, – сон на открытом воздухе».
Нужно быстро умыться, собраться, выпить чашку кофе и бежать в игрушечный магазин за подарком. Вдруг она не найдет там ничего интересного? Нужно будет время, чтобы придумать что-то еще.
Но для начала нужно было умыться. Хорошо, что у нее хватило ума сначала только приоткрыть входную дверь и выглянуть на лестничную клетку. Молодой смуглый парень усердно мыл лестницу. Вот бы было ему развлечение, если бы она просто вышла на лестницу в своей короткой ночной рубашке из прозрачного шелка. Пришлось переодеваться для того, чтобы просто в туалет сходить. Зато туалет-то не простой, а в Швейцарии. В туалете ее внимание привлек какой-то график. Были нарисованы семь квадратиков, видимо, дней недели. В квадратике «среда» стояло время с шести до восьми вечера. Что это такое? Может, нужно в это время что-то делать? А она по своему незнанию не сделает, и потом хозяин квартиры будет ругаться. К сожалению, текст был написан на французском. Тогда она решила взять объявление с собой и показать профессору.
Она заметила, что в пакете, который она принесла вчера из супермаркета, что-то еще осталось. Это оказалась клубника – как же она про нее забыла? Ну и отлично, на завтрак будет клубника и кофе со сливками. Она высыпала содержимое двух небольших упаковок на тарелку и только потом вспомнила, что одна упаковка была со швейцарской клубникой, а другая какая-то заморская. Она же хотела ее сравнить по вкусу! Как же ее отличить? Клубника оказалась абсолютно одинаковая и по виду, и по вкусу, как будто сошла с того же конвейера завода резинотехнических изделий, что и клубника из тарасовского супермаркета. Швейцарцы, спору нет, молодцы, что поддерживают отечественного производителя, но на вкус клубники это не влияет. Лучшая клубника в мире созревает на даче ее родителей в Тарасове.Игрушечный магазин внешне казался маленьким, но внутри оказался безразмерным. Игрушек было много, и она с большим трудом нашла радиоуправляемые модели. Цена на них оказалась приблизительно такой же, как на настоящие машины, вертолеты и корабли.
Да, идея ее была, конечно же, хорошей, но денег на такой подарок у нее не было. Она пошла вдоль рядов, размышляя, что тут можно придумать. Вдруг ее взгляд упал на полку с большими красочными коробками. «Набор фокусника» – гласила надпись. В описании значилось, что это отличный способ удивить гостей и одноклассников. В этой коробочке было все для показа волшебных фокусов: книжечка на полсотни страниц с цветными иллюстрациями и подробными инструкциями, как показать восемнадцать фокусов, а также настоящий реквизит фокусника.
Она, может быть, не обратила бы на набор никакого внимания, если бы на стажировке в США в 1996 году вместе с ней не было директора тарасовского театра магии и фокусов. Он много рассказывал о своем театре, особо подчеркивая, как детям нравятся его представления. Настоящий фанат своего дела, он даже смог встретиться с самим Дэвидом Копперфильдом. Как хорошо, что она об этом вспомнила! Детей будет несколько, они смогут даже устроить маленькое представление. Каждый покажет по одному фокусу – и весело будет, и интересно. Что было поразительно, так это то, что цена набора в точности совпадала с суммой, которую она могла себе позволить заплатить.
С чувством выполненного долга она решила позвонить профессору и узнать, где располагается ресторан. Владимир Ильич, казалось, ждал ее звонка. Он очень обрадовался и подробнейшим образом объяснил ей, что ресторан «Windows» располагается в самом известном отеле «d’Angleterre» на набережной с панорамным видом на озеро и гору Монблан. «Ого, – удивилась она, – а не очень ли это круто для дня рождения ребенка-узника?» Профессор рассмеялся:
– Ну как я люблю с умным человеком поговорить! Да, вы правы, голубушка. Но мы пойдем в кафе при ресторане, и не на ужин, а «на чай». Так что ждем вас в five o’clock, – на чистейшем английском языке закончил Владимир Ильич.Времени до вечера было много, но город она уже осмотрела, а для поездок за город его было мало. Ничего не оставалось делать, как только посвятить время изучению кальвинизма. Сколько можно откладывать? Перед домом был небольшой скверик с уютными креслами из ротанга и мягкими подушками.
Она открыла книгу. Поначалу вчитаться было трудно, но потом она перелистывала страницу за страницей и не могла остановиться, пока не дочитала до конца. Закрыв книгу, она еще долго сидела не двигаясь, осмысливая прочитанное. История никогда ее особо не интересовала, поэтому факты, изложенные в книге, были для нее шокирующими. Как такое могло быть? И после всего этот человек увековечен где только можно и все произносят его имя с почтением! А мы свою историю не любим…
Итак, в книге было написано, что женевские граждане были трудолюбивые и аккуратные, к тому же веселые – любили всякие общественные увеселения, игры, танцы и шумные сборища в часы досуга.
Девиз католической Женевы гласил: «После мрака ожидаю света». Приверженцы Реформации, усматривавшие в этом девизе что-то пророческое, полагали, что теперь, с упрочением новой религии, свет окончательно вытеснит прежний мрак.
Знаменитый протестантский теолог и моралист Жан Кальвин является одной из важнейших фигур в европейской истории. Его взгляды на такие разнообразные предметы, как теология, управление страной и личная мораль более четырех веков влияли на жизнь сотен миллионов людей. Кальвин был полнейшим спиритуалистом; нечувствительный к красотам природы, к поэзии и искусству, он смотрел на землю как на юдоль плача и скорби, а на земную жизнь – как на подготовительную ступень к жизни загробной. Этот дух аскетизма он привил и женевцам. Неутомимый в работе, реформатор требовал того же от других.
Основная мысль учения Кальвина заключалась в том, что человек не в состоянии изменить свою участь и может лишь постоянно трудиться перед тем, как покинуть этот мир.
Согласно учению Кальвина, человек по своей природе склонен к злу и возмущению, поэтому над ним должна всегда тяготеть сдерживающая узда. Власть, истинно угодная Богу, непременно строга – ей должно быть чуждо сострадание, милосердие и другие человеческие слабости.
По мнению Кальвина, осуждение невинного представляет собой гораздо меньшее зло, чем безнаказанность виновного. Совершенно ошибочно представление, будто светская власть должна карать лишь преступления против граждан – убийство, воровство или другие посягательства на их права. Нельзя оставлять безнаказанными безнравственность, пьянство и оскорбления имени Божия.
