Ариадна Борисова - Весь апрель никому не верь
Игуменья вздохнула: ей, не имеющей опыта в подобной «теме», конечно, было сложно принять решение. «Я исхожу из здравого смысла, – сказала она. – Бывали случаи, когда люди с вашими особенностями в любом возрасте внезапно примыкали к полу, который раньше считали не своим. Есть ли у вас уверенность, что этого не произойдет?»
О нет! Я постаралась убедить ее в несокрушимости моего выбора. Я всей душой жажду тяжелой и ответственной монашеской службы, с радостью готова служить, куда меня пошлют, и вера моя тверже кремня.
Игуменья попросила подождать час. Я ждала, молясь. Она вышла. «Нелегкую вы задали мне задачу. Каждая имеет право испытать себя, я никого не гоню. Если уходят, то сами, осознав свою непригодность к послушанию». Я спросила: «Можно ли понять ваши слова так, что я принята?»
«Вы приняты, – известила она. – Да поможет нам Господь».
…Вот и все, что я хотела рассказать, Матвей, с огромной благодарностью и уважением к Вам.
Папы с Анютой дома не было. Ушли покупать альбом для фотографий, сказала Федора, одетая в серый плащ. У двери на табурете стояла дорожная сумка.
– Вы не хотите попрощаться с девочкой?..
– Я попрощалась с ней и Михаилом Матвеевичем. Анюта все знает.
Матвей взялся за сумку, и Федора попросила:
– Не надо меня провожать, – перекинула лямку через плечо и кивнула: – спасибо вам.
Улыбнулась уже за порогом – светлый человек на площадке, залитой вечерним солнцем из верхних окон. За притворенной дверью зашелестели по лестнице подошвы легких туфель. Потом все стихло, и наступила такая глубокая тишина, будто весь дом опустел.
Матвей подошел к окну. Федора шла, нисколько не сгибаясь под тяжестью увесистой сумки, стройная, сильная, навстречу мечте. Он ждал – оглянется, даже руку поднял, чтобы помахать. Но она не оглянулась. Стебелек мальчишеской фигурки становился все тоньше, меньше, пока не скрылся за углом остановки, и почти сразу подошел автобус.
Спустя какое-то время Матвей нашел на книжной полке незнакомую общую тетрадь и узнал Федорин почерк. Это были сказки.
…Папа с Анютой увлеченно вкладывали снимки в кластеры нового альбома. Вложили Маринины, и ни одного снимка Федоры. Она не любила фотографироваться.
– Кто это? – спросила Анюта.
– Дядя Борис с тетей Светланой.
– У него нос смешной, а тетя Светлана немножко толстая…
– Зато очень хорошая. А это – тетя Нина.
– Тоже хорошая?
– Конечно. Разве у нас с тобой могут быть плохие родственники? Мы как-нибудь съездим к Нине.
– Когда?
– Ну… Думаю, когда на черемухе вырастут блестящие черные ягодки.
– Как мои глазки?
– Как твои и папины глазки.
– Дедушка, а к тете Доре мы поедем?
– Почему нет? Напишет письмо и, если будет можно, съездим.
– Я думаю о ней и хочу плакать, но не стану.
– Вот и молодец. У тети Доры все хорошо, у нас все хорошо, зачем плакать?
– Просто я скучаю. А мы пошлем ей письмо?
– Обязательно, сердце мое.
Вместо эпилога
Дорогая сестра Феодосия!
Извините, не знаю точно, как к Вам обращаться, поэтому написал «сестра», или «матушка» будет правильнее? Поздравляю Вас с успешным прохождением испытаний и исполнением Вашей мечты. Не сомневаюсь, что Вы так же достойно покажете себя в монахинях, как показали в послушничестве, и придет время, когда сбудется Ваша основная мечта дать вечный обет.
Пишу Вам от своей племянницы Нины, решил навестить ее, пока наши все гостят в Тель-Авиве у Рабиных. Прихватили с собой Робика (Роберта Дюббена). Кажется, у него наконец-то налаживаются отношения с Элей. Недавно Робик купил квартиру просторнее и собирается перевезти Элю с сыном из Израиля. Думаю, это удастся, там у Эли почему-то не ладится с работой, да и Робика она любит (все знают). Гертруда рада.
Анюта растет, за год вытянулась на целых два с половиной сантиметра, по сравнению с прошлогодней меткой на двери просто прогресс. Готовимся к школе, уже купили синюю форму (в ближней к нам школе у девочек синяя форма) и портфель. Со своим сводным братом Анюта очень дружна, одно удовольствие наблюдать за их играми и слушать разговоры. Он мальчик умный, читает ей вслух. Впрочем, она и сама читает, правда, пока по складам.
Были в художественной школе, один педагог весьма хвалил Анютины рисунки и сказал, что после окончания первого класса ее зачислят туда без экзаменов. Девочка по-настоящему талантлива, я имел случай убедиться в этом, когда рассматривал детскую выставку.
Кстати, о выставке! Еще до Израиля Матюша съездил в Санкт-Петербург к сестре (по матери) Анастасии, она прекрасный человек со многими деловыми знакомствами, и Матюша с ней вместе организовал выставку Марины в какой-то серьезной галерее. Выставка называется «Апрель – месяц солнца». Наверное, потому что солнца в Марининых пейзажах много. Матюша звонил, передал, со слов Анастасии, что отзывы в Интернете и газетах отличные. Возвращаясь, наши путешественники снова заедут в Санкт-Петербург.
Вы спрашивали о моем здоровье. Сообщаю: все прекрасно. Доктора меня сильно не мучают, пару раз очищал организм по новомодной методе. Живу и каждому дню радуюсь за двоих. Радоваться есть чему. Похоже, от меня скрывают беременность Матюшиной жены, чтобы не умер от счастья, а мне Анюта сообщила. Сказала, что мама (недавно Анюта стала называть Матюшину жену мамой) спрашивала ее, хочет ли она еще братика или сестричку. Анюта девочка прозорливая, догадалась – не зря был задан вопрос. Дети и я ждем сестренку, а если повезет – сразу двух братишек. В нашей родне часто рождаются двойни.
Я по старым связям выбил неплохой участок за городом, будем строить дачу. А может, дом. Планируем к осени продать квартиру моего брата, так что деньги будут. Да, внизу под нами поселилась большая семья с пятью детьми. Киру Акимовну дочь увезла к себе.
Это, собственно, все наши новости. До свидания, всегда ждем Ваших писем.
С уважением, Михаил Матвеевич.P.S. Дорогая сестра! Помолитесь, пожалуйста, за то, чтобы небесное наше ведомство простило Робику грех разбитых витрин в мебельном салоне одного знакомого нам человека под «кодовой» кличкой Серый. Полиция виновника не нашла, но мне и Матюше почему-то кажется, что это Робик (между прочим, главврач хирургической клиники в городе С.). Были кое-какие прецеденты…
P.P.S. На днях полиция взяла Серого за какие-то махинации. Прошу Вас, помолитесь, пожалуйста, и за него (настоящее имя – Вениамин), это его витрины разбил Робик (предположительно). Серый хоть и нехороший человек, но все-таки биологический отец нашего Димки.
Примечания
1
Перевод с татарского Юрия Кушака.
2
Гомер, «Одиссея», Песнь седьмая, перевод В. Вересаева.
3
«Секс снимает напряжение!» (англ.).
4
Фифи Абдо – исполнительница танца живота. Публичные выступления танцовщиц в Египте облагаются государственным налогом, по значимости этот источник бюджета стоит в списке на пятом месте после доходов от Суэцкого канала, туризма, экспорта нефти и хлопка.
5
История семьи Буэндиа описана в романе Г. Г. Маркеса «Сто лет одиночества».
6
Названия лекарств.
7
Если не очень дорого (нем.).
8
Извините, где находятся картины? (нем.).
9
Где девочка? (англ.).
10
Всего хорошего (нем.).
