Игорь Леденёв - ТАЙНА ЗОЛОТОГО ОРЛА
Томин вздрогнул. Он отчётливо вспомнил свой сон у Михайленка – клубы чёрного дыма, падающие с грохотом купола и гогочущих косматых чертей.
«Ай да Эльфина! Как она может такое знать?»
Снова выехали на Круглую площадь. Машина ещё раз объехала Корпусный и повернула на Октябрьскую. Впереди, во всю ширину улицы, стала видна башня Шухова – огромный ажурный конус, увенчанный пузатой, стеклянной конструкцией, коротким золотым шпилем щекотал лёгкие облака.
Сооружение выныривало из земли посреди площади Зыгина. К перекрёстку, под острым углом, сходились четыре улицы. Поток машин вливался под башню через высокие арки, где было организовано круговое движение. В середине плетёной конструкции скользили стеклянные лифты.
Памятник Зыгину развернули лицом к Каштановой аллее, а под углом девяносто градусов, напротив административного здания, установили изваяние Шухова. Бронзовый инженер, слегка откинув голову, с гордостью созерцал своё монументальное творение.
Эльфина поставила машину на стоянку. Ребята спустились в подземный переход и прошли мимо зеркальных витрин к скоростным лифтам. Желающих поглазеть на Полтаву с высоты птичьего полёта было предостаточно. К лифтам выстроилась огромная очередь. Но Эльфина смело подошла к стеклянным дверцам. К удивлению никто из очереди не стал возмущаться. Люди стояли, не шелохнувшись, словно загипнотизированные. Дима с Андрюшей еле успели заскочить на площадку лифта.
Дверцы захлопнулись. Прозрачная кабинка, стрелой взмыла вверх. Замелькали ажурные узоры, город убежал вниз и остался далеко под ногами. Лифт мягко остановился, двери бесшумно отворились. В лицо ударила прохлада свежего воздуха. Молча, вышли на смотровую площадку. Бодрый ветер подхватил и задорно задергал подкрученные кудри Эльфины. Волосы забились о гладкую шею, словно морские волны об отвесную отполированную скалу. Оборки платья, неистово затрепыхались, вырисовывая силуэт совершенной девичьей фигуры. Дима невольно засмотрелся на точёный изгиб талии и стройные ноги, а Андрюша, молча, подошёл к литой ограде, опоясывающей башню, упёрся о перила и застыл.
– Вот это вид! – восхитился подошедший Дима.
Полтава предстала с высоты птичьего полёта во всей красе. До самого горизонта – бесчисленные купола соборов и башни жилых домов. Обойдя площадку по кругу, друзья заметили – город увеличился, как минимум, втрое. Хорошо просматриваются силуэты Сретенского, Воскресенского и Успенского соборов, хуже – созвездие куполов Хрестовоздвиженского монастыря. Частично – Левада с Казацкой вежей и островерхим Климовским мостом. За зелёным озером парка «Победы», словно мачта корабля, виднеется иглообразная телевизионная башня, за ней – силуэт огромного собора.
Храм, словно московская высотка, заметно выделяется на фоне окружающей застройки – четыре вытянутые колокольни по углам и монументальная башня в центре уходят высоко в небо. Архитектурными формами собор напоминает Краеведческий музей.
– Что это? – спросил Дима, указывая на собор-исполин.
– Полтавский собор, – с гордостью ответила Эльфина.
– Какой же он огромный! – не выдержал Андрюша.
– Это самый большой храм христианского мира.
– Мы туда поедем? – уточнил Томин.
– Конечно, – подтвердила девушка.
В районе поля Полтавской битвы, вырос целый жилой район – рослые дома с вытянутыми окнами, выпуклыми крышами и заострёнными башенками стоят цепочкой, вынырнув по грудь из густых веток деревьев.
– Что за микрорайон? – удивился Дима.
– Шведский массив, на выезде из Полтавы в сторону Диканьки, – пояснила Эльфина.
– В нём, действительно, есть что-то шведское, – согласился Томин.
– Теперь, идём, перекусим, – весело подытожила провожатая. – Я Вас угощу фирменным блюдом.
Друзья вошли в башню. Справа над красивыми стеклянными дверями красовались сочные буквы «КАФЕ». У входа столпились иностранцы, человек сто. Слышатся обрывки фраз на английском, немецком, французском. Важный швейцар пропустил всего пять человек и быстро закрыл дверь. Толпа перед входом замкнулась в ожидании нового разрешения войти.
– Идите за мной и ни о чём не спрашивайте, – шепнула Эльфина и уверенно пошла на плотную толпу.
На удивление, люди, молча, расступились, образовался довольно широкий проход. Швейцар приветливо улыбнулся и широко открыл заветную дверь.
Товарищей встретил довольно просторный зал. Стеклянные стены дают хороший обзор. Тонировка создаёт эффект загадочности и Полтава предстала в особом, сказочном свете. Дома сделались темнее, с почти чёрными крышами, а опоясавшие их деревья – тёмно-зелёными.
Дима осмотрел посетителей – парочки разных лет; в основном пожилые, счастливчики, сумевшие пробраться к желанным столикам. Весело болтают, улыбаются, строят друг другу глазки в перерывах между поглощением пищи. Удивляет, что на каждом столике глубокие тарелки с борщом и блюда с галушками. Чем-то напоминает рабочую столовку времён социализма.
Подбежал услужливый официант, цокнул каблуками и повёл к свободному столику, как раз у прозрачной стены, выходящей на «Медвежий угол».
– Три порции борща и Полтавские галушки с курицей, – обратилась девушка к официанту, даже не взяв меню.
Официант молниеносно исчез.
– Мы зашли сюда, чтобы похлебать борща? – засмеялся Андрюша.
– Между прочим, тут готовят самый вкусный борщ во всём городе, нет, во всём мире.
– Во всей галактике, – пошутил Дима.
– А ты попробуй! Тогда будешь смеяться.
– А галушки?
– И самые вкусные галушки. Кстати, галушки, это чисто полтавское изобретение. Классические Полтавские галушки обязательно с мелко нарезанным куриным мясом. Существуют галушки с грибами, с печенью, и со всем, что попадётся под руку. Но это уже не то.
– Что ещё в этой башне? – поинтересовался Андрюша.
– Кроме кафе, ресторан, киноконцертный зал и телестудия, туда любят приглашать известных людей, приехавших в Полтаву. Те отвечают на каверзные вопросы журналистов на фоне залитой огнями Каштановой аллеи. Выглядит очень эффектно.
Принесли заказ. На широких белых тарелках ароматно паровал борщ, а внушительные шайбы белоснежной сметаны, подобно льдинам, случайно попавшим в экваториальные воды, таяли на глазах. Дима размешал сметану, зачерпнул ложкой, поднёс к губам. В нос ударил багряный бархат, вкус был неповторный, в глазах потемнело. Настоящий бальзам.
Пока Дима ел борщ, «Медвежий угол» сдвинулся влево, и теперь столик выходил на улицу Степана Халтурина.
– Башня двигается по кругу, – пояснила Эльфина.
Принесли галушки. Это был поистине шедевр кулинарного искусства. Пузатенькие комочки теста, приготовленные на пару, облитые густым бульоном с мелко нарезанным куриным мясом блестели, как янтарные. Дима ни разу в жизни не ел ничего более вкусного.
– Между прочим, здесь на «высокогорье» пища получается гораздо вкуснее, полезнее и усваивается лучше, – назидательно заметила Эльфина.
– Как это объяснить? – не поверил Дима.
– А это она прикалывается, – пошутил Андрюша.
– Ничего подобного. Я вполне серьёзно, – обиделась девушка.
Эльфина откинулась на спинку стула, наслаждаясь произведённым впечатлением. Ребята переглянулись, улыбнулись.
– Слушайте! Съездим, на Леваду? – предложила Эльфина.
Через несколько минут «троица» уже сидела в машине.
– Повезу Вас короткой дорогой, – прощебетала девушка, направляя машину на проспект, ведущий на Браилки.
Проскочив, словно на качелях, Решетиловский[28] мост, машина бодро заколесила по улице маршала Бирюзова[29]. Ребята, с недоумением, переглянулись.
– Эльфина! – не выдержал Дима. – Мы же едем в противоположную сторону. Куда ты нас везешь?
– Всего пару минут терпения. Сейчас увидите, – весело отозвалась девушка.
И действительно, при повороте на Половки[30], обозначился разветвлённый перекрёсток. Выехали на полосу кругового движения – в центре показалась обширная арка туннеля.
– Что это? – спросил Андрюша, указывая на тёмный зев подземки.
– Туннель, – засмеялась провожатая.
– Куда он ведёт? – назойливо поинтересовался Дима.
Эльфина снова залилась звонким смехом.
– Не знаешь? – обиделся Дима.
– Он ведёт к центру земли, – глухим голосом продекламировала девушка.
Все засмеялись.
– А если серьёзно? – не унимался Томин.
– Для тех, кто в танке, каске и бронежилете, поясняю – это скоростной тоннель через всю Полтаву.
– Эльфина! Ты можешь когда-нибудь говорить серьёзно?
– Тоннель для тех, кому без светофоров, пробок и ограничений нужно попасть из западной части города в восточную, – отрезала девушка.
Тем временем, машина нырнула под землю и заскользила по ровной, прямой, как стрела, автостраде. Повеяло прохладой подземелья. С обеих сторон ярко горели желтые фонари, создавая впечатление фантастической взлётной полосы. Под землёй, мерно жужжа, двигались в противоположных направлениях два потока автомобилей, поблескивая фарами, словно две гигантские, блестящие змеи.
