Валентина Назарова - Девушка с плеером
Status: не прочитано
15:16 26 июня 2015, пятница
Bright Eyes – «Easy/Lucky/Free»
Итак, вещи собраны. Мне даже удалось кое-как отстирать твою футболку, которая спасла при пожаре мое лицо. Я сижу внизу в пабе за столиком в углу и жду, когда придет Мегс. Я хочу рассказать ей правду и попрощаться. Думаю, она этого заслуживает.
Мне грустно уезжать, но задерживаться здесь я не могу. Знаю, мы со Стюартом и Ником останемся друзьями. По крайней мере я на это надеюсь. Они обещали приехать ко мне в Лондон. Думаю, Ник может понравится Лоре. Со Стю мы делаем вид, что ничего не произошло. Это единственный вариант.
Паб начинает наполняться людьми – пятница. На стенах появилось несколько блестящих плоскоэкранных телевизоров, и сегодня по ним будут показывать трансляцию Би-би-си с Гластонбери.
Люди веселятся и смеются – начинаются выходные. Ник разбивает бокал, и все аплодируют – здесь так принято, это на счастье.
Сегодня я ходила к Крису. Я понимала, что, если не проясню ситуацию, буду думать о нем еще чаще и дольше, чем уже думаю. Настал момент перелистнуть эту страницу и двигаться дальше, в буквальном смысле слова. Я уже заказала билет на поезд.
Я вышла из паба и повернула налево, по тому же маршруту, которым он вел меня позавчера. Трудно поверить, что прошло так мало времени.
День выдался хмурый, облака висели низко над головой, солнце шевелилось где-то под ними, будто свернувшийся под одеялом кот.
В дымке надо мной мерцал неоновым светом гигантский багряный крест Армии Иисуса. Его блики отражались в лужах и окнах домов, делали улицу зловещей и праздничной одновременно, как сам Бог. Я смотрела как завороженная, пока двери не открылись и ко мне не вышел розовощекий мальчик в сером костюме с неоновым пластмассовым крестом на шее. Он натягивал рукава до самых костяшек пальцев, стараясь скрыть татуировки с черепами.
– Вы заблудились? – спросил он.
– Нет, я нашлась. – Я посмотрела на него и грустно улыбнулась. Он немного помолчал и скрылся за дверью, оставив после себя запах дешевого лосьона после бритья.
Я двинулась дальше по улице, мимо кладбищенских ворот. Странно, но мне даже начало тут нравиться. Хотя я отлично понимаю, что этот город – убийца радости и что отсюда не так просто выбраться. Хотя до Лондона меньше часа на поезде, на самом деле это два мира, между которыми бездна. Либо ты умен и поступаешь в хороший университет и уезжаешь отсюда в восемнадцать, либо нужно быть рокером, или спортсменом, или убить кого-нибудь. Или все это одновременно.
Я подошла к черной двери и в нерешительности остановилась. Под ногами скрипнули осколки – значит, я все-таки разбила окно его фургона. Самой машины нигде не было видно. Видимо, поехал вставлять новое, подумала я.
Я постояла несколько минут, уставившись на его дверь, будто ждала какого-то знака, а потом развернулась и пошла прочь. Думаю, правда сама найдет его, если он захочет ее узнать. Наверное, это даже к лучшему, что я больше не увижу Криса. Это игра, в которой мне ни за что не выиграть.
Мне было грустно и легко. Я представляла себе, как с тоской и сладостью буду рассказывать Лоре за бокалом субботней сангрии про то, как мы лежали на дне колодца и накуривались, точно пара подростков. Всю дорогу назад до паба я слушала твой грустный плейлист и улыбалась сама себе. Похоже, это и была та самая легкость, которую должна была принести мне правда. Я устроилась в углу и стала ждать Мегс, потягивая красное вино.
Зайдя внутрь, Мегс скинула с головы капюшон. Она махнула мне и пошла к стойке.
Сейчас она вернется к столику, и я расскажу ей про Бена. Скорее всего, она уже знает о пожаре – сегодня он во всех новостях.
После того как мой рассказ иссяк, мы с Мегc сидели уставившись на еду, застывшую на тарелках, как пластиковый муляж, все откладывая момент, когда придется прощаться. Конечно же, мы обе понимали, что вряд ли снова увидимся. Нас связывала только ты, а ты была мертва.
– Знаешь, несмотря ни на что, я рада, что узнала правду, – наконец сказала я. – Я думаю, это облегчение для всех. Конечно, я бы предпочла другой финал, но в глубине души я всегда знала, что ее не вернуть. Не понимаю только, почему я не могу заставить себя ненавидеть его.
– Кого?
– Бена. Мне страшно представить себе его последние минуты.
– Получил по заслугам. Ты пойдешь в полицию? – Глаза Мегс блеснули.
– Не знаю. Вряд ли. Какой смысл?
– Разве ты не хочешь настоящего расследования? Ты же так стремилась найти ее.
– Я не знаю. Пойми, до вчерашнего дня я все еще немного надеялась, что она может быть жива. А теперь, когда я точно знаю, что она умерла, я уже ни в чем не уверена. Разве кости и каменная плита заменят мне сестру? Мне дороже воспоминания тех, кто ее любил. Твои, Криса… Пусть это будет светлый образ, без грязи, полиции, таблоидов. Без историй о том, с кем она спала и кого предала. Пусть она покоится с миром. А если они что-то найдут под завалами горящего дома – так тому и быть. – Я подняла бокал и сделала глоток. На самом деле я ничего еще не решила, но в тот момент мне хотелось думать именно так, хотелось оставить этот город и всех его жителей далеко позади и никогда больше не возвращаться. – Ты говорила, что подозреваешь кого-то, в тот раз, когда мы гуляли по городу. О ком шла речь?
– Ну я оказалась неправа. Так что это уже не имеет значения.
– Да ладно, мне-то можешь сказать.
– Я думала, даже была почти уверена, что это Ханна.
– Ханна? – Брови у меня невольно поползли вверх. Хотя мне тоже приходило в голову подобное.
– Ты, наверное, знаешь, что она влюблена в Криса, и всегда была влюблена. Хотя они двоюродные брат и сестра.
– Ну да, что-то такое я слышала.
– Понимаешь, насколько я знаю, до Джен у Криса не было настоящей девушки. То есть, конечно, он перетрахал кучу девиц, но никогда ни в кого не влюблялся. На первом месте у него всегда стояла группа, Марк, все это. А Ханна всегда была рядом, помогала ему во всем, выручала, организовывала их выступления и все такое. Думаю, она надеялась, что рано или поздно он повзрослеет и придет к ней. А потом появилась твоя сестра, и ее план потерпел неудачу. Не знаю, осознанно или нет, но она ненавидела Джен и желала ей зла. Поверь мне, я видела, как они общались. Но Джен, конечно же, ничего не замечала, она была слишком чистой душой. А потом Дженни исчезла.
Мегс секунду помедлила и продолжила свой рассказ:
– Когда пришло время, Ханна блестяще исполнила роль горюющей лучшей подруги и рассказала копам про поездку в Европу и депрессию, наверняка бросила и пару намеков на то, что Джен употребляла. А меньше чем год спустя выяснилось, что она беременна от Марка. У них родилась маленькая дочка. И, знаешь, что самое жуткое? Она назвала девочку Дженни. Три года я о Ханне ничего не слышала. Она жила с Марком в Лондоне, работала бухгалтером при группе, занималась их финансовыми делами и налогами. А потом Крис передознул. Лежал в больнице здесь, в Ноутоне, весь утыканный капельницами. Ханна бросила все и переехала в лофт в обувном квартале. Выходила Криса, отправила в реабилитационный центр. Думаю, она надеялась, что наступил тот момент, которого она ждала всю жизнь. Но ничего не вышло: Крис выписался из клиники и вернулся к старым привычкам.
– Жаль ее, – только и сказала я.
Мы сдержанно попрощались, и Мегс ушла. Потом я крепко обняла парней и села в такси. Через полчаса поезд увезет меня назад, к тихому и спокойному существованию, где нет огня, смерти и потерянных девочек.
Status: не прочитано
23:16, 26 июня 2015, пятница
Babyshambles – «Delivery»
Ну вот и все. Я дома. Лора на фестивале; тут тишина, покой. Я только что вылезла из ванны, где отмокала несколько часов с бокалом вина и книгой. Пишу тебе, только чтобы сказать, что люблю тебя. Я все обдумала. Когда приедет отец, я пойду к копам и расскажу им все. Ты заслуживаешь правосудия.
Случилось кое-что любопытное. Мелочь, но стоит упомянуть. Пару часов назад мне пришло новое письмо. Адрес отправителя – Myspace. Какого фига, подумала я, открывая его. Это был Бен, он послал френд-реквест с того света. Я шучу. На самом деле запрос просто пришел с большой задержкой. Кликнув на ссылку, я зарегистрировалась.
Признаться, мне было интересно узнать о твоем убийце побольше. Может, удастся испытать тот праведный гнев, которым горели глаза Мегc. Бен казался мне слишком незначительным и каким-то отвратительно беззащитным для человека, который забрал тебя у меня. Мне представлялся харизматичный подонок вроде злодея из бондианы, человек, который крутит судьбами других. Я вообще люблю параллели с кино.
Страница Бена выглядела такой же странной и захламленной, как и его дом. В фотоальбоме были снимки с тобой, что неудивительно. Десятки, даже сотни фотографий. Ты, ты, ты. На стене – куча ссылок на разную странную хрень: конспирология, переселение душ, нераскрытые убийства и исчезновения. Сорок пять друзей, половина из которых – музыкальные группы и телепрограммы, а остальные – заброшенные страницы людей, давно переехавших на Фейсбук.
