Наталья Симонова - Перепутаны наши следы (сборник)
Маша уже была дома, и – удивительное дело – ей тоже вспомнился тот плов, и ее попытка примирения, и их последний секс. Каким нежно-радостным был в ту ночь муж! Каким он мог быть мужественным… Не базарным, как баба… Если бы он по-настоящему любил ее, если бы понимал, чувствовал, как тогда! Но он не захотел. То была случайная вспышка. Обман рассеялся быстро, и стало окончательно ясно, что на самом деле ее муж – практически уже бывший! – идиот и жлоб. Маша поежилась, подумав, что Владимир, наверное, скоро будет дома. Ей стало холодно от мысли, что вот и еще один вечер придется провести бок о бок «с этим страшным человеком».
Ее муж подходил к подъезду, неумолимо приближая такую нежеланную для обоих встречу. Оба знали, каким должен быть другой, чтобы все было хорошо, – и не сомневались, что этого никогда не будет, потому что другой хорошего не хочет.
«Злобная дура… – поднимаясь в лифте, кипел негодованием Володя. – Если бы не ее эгоизм…» «Тупой урод! – бесилась дома Маша. – Все было бы иначе, не будь он настолько самодовольным ослом!..»
«Не страшен развод, – бубнил про себя Володя, расшнуровывая в прихожей ботинки и опасливо прислушиваясь к шорохам в квартире. – Куда страшнее жить с такой, как она… А может, не выйдет сегодня из спальни?.. Ну что бы ей не посидеть там тихонько хоть один вечерок…»
«Развод – ерунда, – бодрилась тем временем Маша, расхаживая по комнате и стараясь задавить в себе последние крохи сомнений в собственной правоте. – Насколько ужаснее было бы не иметь возможности развестись с этим чудовищем!.. А хорошо бы он сегодня прошел по-быстренькому к себе и спать лег. Ну чего ему шляться по дому, шел бы сразу отдыхать, устал, поди, на работе…»
Наступал очередной совместный вечер для двух измученных семейной жизнью и собственной непогрешимостью людей, живо интересующихся политикой.
А в это время их дочь Вика, недавно вступившая в брак по любви, гуляла под вечерним небом со своим мужем. Задрав счастливые свои головы, молодые люди любовались звездами.
– Мама говорит, в Украине звезды с кулак величиной, – сказал Викин муж.
– Почему?
Муж оторвал взгляд от звездного неба и посмотрел на жену с мечтательной улыбкой.
– Потому что она там отдыхала в молодости на какой-то турбазе. И там же они с отцом познакомились. И потом еще несколько раз туда ездили отдыхать… Вот почему.
– Да… – протянула Вика, улыбаясь ему тоже. – Теперь на Украину не съездишь.
А что нам та Украина, тут же дружно рассудила аполитичная молодежь. Туда и так бы никто не поехал. Будто отдохнуть негде!
Молодые обнялись и, не сговариваясь и ускорив шаг, повернули назад, к своему дому.
Моя подруга
Вот меня и бросил муж. Всегда этого боялась. А, как известно, чего боишься – то с тобой и произойдет.
Миша не был никогда особенно нежным, но все-таки раньше и дома чаще показывался, и в целом ко мне совсем неплохо относился. И теперь я никак не могу припомнить начала перемен, просто вдруг с какого-то момента стала осознавать, что он разговаривать со мной почти перестал. Разве что по хозяйству. И в постели все сделалось довольно безрадостным, формальным, опять же без всяких слов. Будто по обязанности. Да и то все реже случалось. Мишка приходил домой как в комбинат бытового обслуживания. Ел, не глядя, что дают, надевал чистое, грязное на пол бросал… Всегда хмурый.
Но я все равно не хотела, чтоб уходил. Вокруг меня всех подруг уже побросали. И что? Никто не говорил, что с уходом мужа стало как-то лучше. Все только поскуливают, мол, плохо без мужика и жизнь словно мимо проходит. Со стороны глядя – кажется, и с мужьями мои подружки счастливы не были. Всегда в общем-то жаловались… Иные вроде бы только выиграли от развода, оттого что такой ворох проблем в виде мужа с себя стряхнули. Но это со стороны. А подружки тужат, значит, в самом деле невесело в одиночестве? Мишка со мной дольше всех продержался. Так и держался бы! Ну куда ему бежать-то? Чем у нас нехорошо? Мне все говорили – счастливая… Не чувствовала я никакого счастья, но раз говорят – стало быть, так оно и есть. Только и мой черед пришел.
Зла у меня на Мишку нет, человек я вообще беззлобный. А все-таки обидно. Почему нас бросают? Вот смотрю на женщин оставленных – и почти всегда они лучше своих неверных мужей, так беззаботно порхающих по жизни. Взять хоть мою Викусю – и красоточка, и веселая. В любой компании заводила. А бывший ее – типичное ни то ни се. И это вот ни то ни се от Викуси ушло. К другой какой-то женщине, а от той, может, и еще к какой-нибудь дальше поскачет… Как понять? Почему так все просто у мужчин и так сложно в жизни женщин?
Ведь и сама я симпатичная, не скандальная, и ласковая, и дома у меня порядок, и сына вырастили слава тебе господи, в институт поступил, в Москве учится, к нам приезжает на каникулы… Но Мишка ушел к другой. К какой другой? Зачем? Не понимаю.
У меня тоска. Как говорится, не так с мужем хорошо, как без него плохо. Большая квартира – а я в ней одна. Как в степи. Хоть «ау!» кричи… И вроде вместе тоже особой радости не было, скорее наоборот, и страх этот вечный, что уйдет, что бросит… Но без него пусто. И тускло. И ждать нечего. Хотя ведь и раньше – ну чего мне было ждать? Только одного: что уйдет?.. Зато сейчас – вообще ничего. Тупик. Одна – и все тут.
* * *Вечером пришла Викуська. Мы даже выпили с ней немножко. Она говорила, что вот и я теперь узнала, каково разведенным женщинам живется. Вроде как все твое при тебе осталось – а никому оно не нужно. То есть цена тебе теперь три копейки… Правда, Вика не унывает, и мне не дает. Она у меня такая – жизнерадостная, бойкая. Мы с ней сто лет уже дружим, ближе подруги у меня нет.
– Понимаешь, – я ей сказала, – квартира большая, но я никогда этого не замечала, пока одна не осталась. Не замечала, какие тут все звуки гулкие.
– Ничего и не гулкие, – возразила она. – Звуки как звуки. Просто действительно как-то странно быть одной.
Я покивала, повздыхала. Выпили за женскую долю. Вика головой покачала, сощурилась, что-то обдумывая, и, вижу, огонек в глазу уже зажегся, что-то там у нее в голове такое варится, какая-то идея.
– У нас на работе один сотрудник развелся… – сообщила вдруг. Опять задумалась, недоговорив. Помолчала, причмокнула, словно что-то решая про себя, и предложила: – Давай выпьем за то, чтобы не только мы одни оставались, но и мужики тоже освобождались потихоньку от семейных уз. Чтобы и нам повеселее было.
– Это значит, если нас бросили, то пусть и других бросят, чтобы нам было из кого выбирать, – перевела я ее мысль, чокаясь.
– Ну… в общем… да, – согласилась она. – Так вот. Сотрудник, говорю, развелся. Хороший мужик. Квартиру жене и дочке оставил и теперь жилье себе съемное ищет и на собственную комнату копит… М-да… – опять она задумалась. – Нормальный такой мужчинка… Алк, а не хочешь ты сдать ему комнатку, а? Говоришь, квартира большая, гулко тут… Ну да, теперь я и сама вижу, что гулко. Комнат у тебя три, все большие. Площадь явно лишняя. Мужик он интеллигентный, воспитанный. Лучше не найдешь жильца.
Я тоже углубилась в размышления. Вообще-то квартира у меня точно большая. И одной в ней очень тоскливо. Но… чужой человек в доме… Как-то это всё…
– Нет, Вик, не хочу я тут постороннего мужика, – сказала и для убедительности головой помотала отрицательно. – Не хочу.
– Ну почему? – она не сдалась. – Да какой же он чужой? Интеллигентный, говорю, воспитанный. И тоже разведенный. Да вы с ним товарищи по несчастью! Ал, ну не капризничай, не упрямься…
– Э-э… – заблеяла я, потому что Викуська вообще-то всегда умела на меня давить, – э-э… я… наверное, согласилась бы сдать, но женщине… Да, женщине. Или девушке. Студентке. Вот, студентке могу. Есть студентка?
– Слушай, ну я тебе что – риелторская контора, что ли? Откуда у меня студентка? Зачем тебе девушка, а? Она тебе будет мешать, станет музыку громкую слушать… парней водить…
– Ой…
– Вот те и ой!
– Ну мне действительно очень одиноко. А с женщиной как-то проще. Хотя… Нет, тоже не хочу. Бабские разговоры. Вообще какая-то баба незнакомая… И так тяжело на душе, а тут постоянно чужой человек перед глазами.
– Вот. В том-то и дело! – сказала Викуся. – А этот Валера у тебя перед глазами часто мелькать не будет. И никаких бабских разговоров!
– Какой Валера?
– Ну вот которому ты комнату сдашь! – напомнила Викуся.
– Не будет мелькать? – откликнулась я бессознательным эхом.
– Нет! – подтвердила она радостно. – Он трудоголик. И почти все время проводит на работе. А тебе еще и доход дополнительный! Неужели лишний?
Я помотала головой.
– Не лишний, – сказала уверенно. – Но ведь посторонний мужчина в доме… Как-то непривычно же это!
– Сначала все непривычно, потом привыкнешь, – ободрила Вика. – А чтобы ты скорее привыкала, я к тебе буду наведываться почаще, – добавила, подмигнув.
