Юлия Николаева - Всегда будешь ты
– Нет, – снова и снова бормотала я, – Марк любит меня.
Я обвела взглядом своды разрушенной комнаты завода. А ведь никто не знает, что я здесь. Я должна ждать Марка, он сказал, что придет и заберет меня. Или он придет вовсе не для этого? Или он придет, чтобы убить меня, бросив здесь мое тело? Меня будут искать, а когда найдут, пройдет время, все будут считать меня жертвой похитителя, а не соучастницей. Но Потапов непременно будет искать. И узнает, что в апреле в моей жизни появился некто, о ком никто ничего не знает. Этот факт его насторожит, и он будет копать. Нет, дело должно быть представлено так, чтобы все было ясно без лишних слов и поисков. А значит…
Я вскинула голову, в ужасе уставившись перед собой. Павла они тоже не оставят в живых. Скорее всего, они привезут его сюда, а потом убьют нас обоих, но не просто убьют, а так, чтобы это выглядело, например, как ссора двух любовников, закончившаяся плачевно. Например, я узнала о том, что он женат и закатила ему скандал. У Павла, наверняка, есть пистолет, и, отправляясь на встречу с похитителем, он возьмет его с собой. Потом все решат, мы поссорились, и он убил меня… нет, стреляться после этого Павел не станет, не тот человек. Я убила его, наткнувшись на его пистолет. Может, не хотела, может, случайно. А потом, поняв, что натворила, покончила с собой. Или еще логичнее: я наткнулась на его пистолет раньше, а потом в порыве ревности решила попугать Павла, поэтому и вызвала на заброшенный завод, угрожала ему. Дальше просто: или нервы не выдержали, и я выстрелила, или какая-то случайность.
И вот, когда я дошла до этой мысли, внутри меня словно что-то взорвалось, и я рухнула на колени и завыла, стуча руками об пол. Я не жалела себя, вовсе нет, я оплакивала свою любовь, любовь, которой на самом деле не было. Мое счастье рассыпалось, как карточный домик, на множество мелких кусков, разлетелось так, что уже не склеить.
– Нет, нет, – кричала я, ползая по полу, – он любит меня, он придет за мной. Он придет.
Я то успокаивалась, то снова начинала рыдать. Сердце хотело верить в свою любовь, ум говорил о безопасности. Он шептал: беги, ты сможешь спастись, у тебя есть время. Если ты уедешь далеко-далеко, они не найдут тебя. Но я знала, что никуда не уеду. Когда-то я сказала Марку, что могу умереть за него, как оказалось, именно это ему от меня было нужно. А для меня это был выход, потому что я не могла представить, как дальше жить, а главное, зачем?
Вскоре я успокоилась окончательно. Сидела, водила пальцем по полу, вырисовывая странные узоры. Ждала. Сам Марк не придет, силенок не хватит смотреть мне в глаза и на курок нажимать. Значит, Леша.
Не знаю, сколько я так сидела, но потом услышала шаги, осторожные, тихие, едва заметные. Так ходят убийцы. Леша им и был. Я не знала, сколько времени, потому что выбросила часы в окно, мне они были уже не нужны. В дверном проеме показалась фигура, и я узнала Лешу. И вот только тогда сердце сдалось окончательно, потому что до сих пор надеялось и ждало, что все мои мысли – только бред испуганного человека, который не может остановиться в своем страхе. Леша прошел в комнату и посмотрел на меня, я спокойно подняла на него глаза. Я видела, он догадался, что я все поняла, и отвел взгляд. Мы немного побыли в тишине, потом Леша сказал:
– Мне нужны твои отпечатки.
Я протянула руку, он вытащил пистолет и передал мне. Сам Леша был в перчатках. Конечно. Я сжала пистолет двумя руками.
– Что теперь? – спросила его. Он молчал. – Я могу сама застрелиться.
Леша от этих слов вздрогнул, быстро подойдя ко мне, аккуратно взял пистолет. Положил его в стороне и снова вернулся ко мне. Резко подняв за плечи, заговорил:
– Слушай меня внимательно. У тебя очень мало времени. Сейчас ты уйдешь отсюда. Уйдешь, используя все, чему тебя научил Марк. Так, чтобы никто тебя не отследил.
– Что ты говоришь… – уставилась я на него, Леша легонько встряхнул меня за плечи.
– Доедешь до города, запоминай название, – он сказал, я кивнула, – постарайся пересекаться с наименьшим количеством людей. Там на железнодорожном вокзале найдешь ручные камеры хранения. Ячейка номер 18, код 2112. Запомнила? – Я опять кивнула, не понимая, что происходит. – В ячейке будет лежать паспорт для тебя. Тебе нужны будут деньги, – он вытащил внушительную стопку купюр и сунул мне в руки, я автоматически пихнула их в сумку, – этого хватит, чтобы снять квартиру и некоторое время жить, нигде не светясь. Не заводи знакомств и не устраивайся на работу в течение пары лет. За это время все уляжется.
– Что уляжется? – непонимающе спросила я, а Леша вдруг достал пистолет и сунул его мне. Я не хотела брать его в руки. – Это зачем?
– На всякий случай. Я надеюсь, что все обойдется, но в случае опасности он может пригодиться. Здесь полный магазин, и вот тебе еще упаковка с патронами.
Сунув все это в сумку, я снова посмотрела на него.
– Уходи, – кивнул он. Но я не могла уйти, не спросив.
– Почему ты это делаешь?
Леша усмехнулся и немного помолчал.
– Марк меня об этом не просил, если ты к этому клонишь. Он уверен, что я убью тебя, и будет уверен в этом всегда. Я все сделаю, как надо. Иди.
Я и пошла. Не потому, что хотела, а потому что Леша мне сказал. Выбралась с завода к трассе и шла вдоль нее, прячась от дороги, пока были силы. Потом легла спать, а потом снова шла. Оказавшись на приличном расстоянии, поймала машину. Ехать долго с одним водителем не решалась, поэтому меняла тачки, сходила в одном поселке, садилась в другом. Просила водителей купить еды на заправках. Уже оказавшись в нужной мне области, я пересела с машин на электрички, и остаток пути преодолела на них. Вышла на железнодорожном вокзале и некоторое время наблюдала за залом и камерами хранения. Потом забрала паспорт, покинула вокзал и прыгнула в первую же маршрутку, попавшуюся на пути. Так я оказалась в пригороде, в котором живу сейчас. Я сняла маленькую квартирку на окраине поселка, и этот факт ознаменовал конец прошлой жизни и начало новой. Первые несколько дней я лежала, глядя в потолок, не зная, зачем я осталась жива. Зачем сбежала? Зачем мне нужна эта жизнь, в которой нет ничего кроме страха и обреченности? Без Марка я не могла представить своей жизни. Я заведу друзей? Или мужчину? Это было немыслимо, без него все было немыслимо.
Из новостей в интернете я узнала, что на старом заводе одного небольшого города загорелась проводка, и пожарные обнаружили внутри тела, которые удалось опознать: это был бизнесмен Павел Потапов и студентка пятого курса Анжелика Ленц. Я даже не могла представить, что случилось с моими родителями, когда они узнали о моей предполагаемой смерти. К тому же они-то решили, что я была его любовницей, что убила его и застрелилась сама. По крайней мере, к такому выводу пришло следствие, и они, ему, наверняка, поверили. О наших отношениях сообщил водитель Потапова, он же рассказал о квартире, на которой мы встречались. В день своего исчезновения Потапов заметно нервничал и Вадима отпустил, уехав один. Машина была обнаружена недалеко от завода. Я поняла, что Леша устроил мою смерть идеально, раз даже родители опознали тело, и никто не будет меня искать. Никто. В том числе, и Марк. Какое-то время я ждала, что Леша появится, пока не наткнулась на статью о погибшем наемнике. Вскользь упоминались некоторые факты, которые и навели меня на мысли о том, что это мог быть он. Марк убил его. Но вовсе не за то, что не смог простить моей смерти, а потому что Леша был точно такой же нитью, что и мы с Павлом. Не должно было остаться никаких веревочек, и Марк обрезал эту. А не так давно, еще одну, избавившись от Глеба, упорно пытающегося разыскать убийцу отца.
Месяца два я лежала на диване, выбираясь с него только по нужде. Порой приходила мысль покончить с собой, но я отказывалась от нее, вспоминая, что Леша спас мне жизнь, рискуя своей. Через два месяца я впервые вышла на улицу просто так, а не в магазин за углом. Мне стало дурно: жизнь стремительно неслась мимо меня, полная суеты и каких-то дел. Люди работали, ходили в кино, влюблялись, женились, умирали, рожали новых людей. И все куда-то спешили, стараясь угнаться за мифическим будущим.
К новому году я стала регулярно гулять, но, в основном, по ночам, чтобы пересекаться с меньшим количеством людей. Далеко не уходила, шаталась по поселку. Новый год встретила одна, в квартирке, слушая крики и взрывы петард за окном. Примерно в таком ключе прошло два года, в странном одиноком заточении за чтением книг и бессмысленными хождениями по ночным улицам. После очередного нового года я все-таки решила устроиться на работу. Чтобы не светить паспортом, работала, кем придется. К тому моменту я уже успела вызнать о снесенном детском доме и девочке сироте Анне Ивановой, и даже пыталась поверить в то, что я – это она. Еще почти два года прошли в режиме работа-дом. Я работала уборщицей, продавщицей, выдавала молоко при ферме, в общем, в местах, где на паспорт не смотрят. В конце концов, попала в фирму Роберта, сначала на базу в нашем поселке, потом в городской офис. Там мы и сошлись с Робертом. Я знала, что не стоит заводить близких отношений, но он ненавязчиво влился в мою жизнь, я даже не успела этого заметить. Я объяснила ему сразу, что между нами ничего не может быть кроме дружбы, и он согласился, но все равно проводил со мной гораздо больше времени, чем проводят друзья. Все считали нас парой, а мы оба не оспаривали эти слухи. Вся моя жизнь была тогда подчинена одному: забыть все, что произошло со мной, забыть, как страшный сон, и никогда не вспоминать. Потому что иначе я не выдержу и закончу петлей на шее.
