Александр Чернов - Спи спокойно, дорогой товарищ. Записки анестезиолога
– Да подождите вы! Что я вам, девочка какая… Из Москвы среди ночи прилетела. Потом на такси тряслась… Имею я право на нормальное обращение?!
«Ага, так ты меня еще и в хамы записала!.. А сама – сплошная невинность».
– Прогноз я вам сообщил. Лекарства вы покупать отказываетесь. Не вижу поводов для дальнейшей дискуссии…
– Выслушайте меня, доктор! И прошу вас отнестись к моим словам с полной серьезностью. – Выдержав короткую паузу, она уточнила: – Вы уверены в неблагоприятном прогнозе для жизни моей бабк… бабушки?
– А вы как думаете? – Манеру отвечать вопросом на вопрос он ненавидел. Но сейчас не смог сдержаться.
Эффект был достигнут. Самовлюбленную стерву всю передернуло. Но, не желая раньше времени ставить крест на, как ей казалось, могущих быть полезными отношениях, дамочка лишь сдержанно выдавила:
– Врач – вы. И я вас спрашиваю как специалиста. Доверяя вашим знаниям и опыту.
«Ого! Да ты еще и льстить умеешь!»
– Вы должны понимать, что любой прогноз относителен. И ни одна ситуация не имеет однозначно определенного исхода.
– Да-да. «Вы не боги», «и Нострадамус ошибался», «надежда есть всегда»… – Стандартные фразы в ее напомаженных устах звучали ехидной пародией. – Простите, доктор. Я сейчас в таком состоянии, что… – Она скорее устало, чем извиняясь, махнула наманикюренной рукой.
– Я вас слушаю, – напомнил о себе Темнов.
– Да. Так вот… Не поймите меня неправильно, но не кажется ли вам, что в случае с моей бабушкой наиболее, – она запнулась, ища обтекаемую формулировку, – э-э-э… рацион… нет, гуманным решением было бы не мешать ее уходу?
– Что вы имеете в виду? – опешил врач.
– Ну не тащите вы ее! Что здесь непонятного?! Дайте ей спокойно уйти!
– То есть вы предлагаете мне не оказывать медицинской помощи вашей родственнице? – Тщательно подбирая слова, он гасил бурлившую на поверхности сознания злость.
– Да, – выдохнула она. – Именно это я вам и предлагаю.
Так просто. Кратко и без околичностей. Темнов, впервые столкнувшийся со столь неоднозначной просьбой, был буквально выбит из врачебного образа.
– Не беспокойтесь, доктор, – подбодрила дамочка растерянного эскулапа. – Я подпишу все необходимые документы.
– Буду рад, если вы мне их сначала предоставите. – Александр тряхнул коротко остриженной головой. – У меня, признаться, еще не было юридического опыта по оформлению подобных казусов.
– Понимаю, – почти добродушно согласилась она. – У нас, в столице, эвтаназия тоже пока редкость. Что же о периферии говорить…
– Эвтаназия в любой форме… – он сделал многозначительную паузу, – в нашем государстве запрещена. Даже так называемая пассивная эвтаназия…
– Не нужно лекций, доктор! Теоретически я подкована не хуже вас, уж поверьте мне…
– Может быть… Но ответственность вы возлагаете на меня. Даже при наличии упомянутых вами мифических бумаг…
– Я говорю о вполне конкретных, имеющих юридический вес, документах. – Казалось, она слегка обиделась на законодательно безграмотного доктора.
– Вы – юрист?
– Ну-у, я имею некоторое отношение к правовой сфере.
Он готов был поспорить, что последние несколько лет она не имела отношения ни к одной сфере, кроме потребительской. Содержанка…
– Так что насчет моего предложения? В течение двух часов все будет организовано.
«Каким образом?» – Александр почувствовал всю никчемность и убогость дальнейшей дискуссии.
– Не стоит напрягаться. Я все равно не буду участвовать в этой… э-э… процедуре.
– Доктор, вы, похоже, не осознаете всей серьезности ситуации. – Наштукатуренная маска выражала строгую сосредоточенность. – Должна вас разочаровать. Я не приму отказа.
– Интересно. И каким же образом вы принудите меня к исполнению задуманного? – Она все же вынудила его задать не озвученный ранее вопрос.
– Во-первых, на моей стороне закон…
Темнов впервые с момента их встречи расплылся самодовольной ухмылкой.
– А вот с этого момента поподробнее.
– Извольте. – Порывшись в изящной сумочке, она выудила умеренной помятости альбомный лист, наполовину исписанный убористым почерком и отмеченный свежим прямоугольным штампом в верхнем правом углу. – Это заявление моей матери, являющейся ближайшей дееспособной родственницей бабки, о том, что она полностью поддерживает любые радикальные меры по прекращению страданий последней…
– Так ваша матушка – заинтересованное лицо. Наследницей бабкиного имущества, похоже, она станет…
– Вся наличная собственность моей бабушки сводится к нескольким личным вещам, – отчеканила мадам. – Никаких движимых и недвижимых, не говоря уже о денежных, богатств у нее нет. Поэтому вопрос о материальной заинтересованности в данном случае неуместен… Кроме того, у меня при себе заверенный документ, согласно которому я являюсь доверенным лицом своей матери и имею право подписи…
– Она, похоже, очень занятая женщина, если не смогла лично приехать к постели своей умирающей родительницы… – театрально покачал головой Александр.
– В этом нет необходимости. Здесь у нас имеется знакомый юрист. Он в курсе. – Она предпочла не заметить его сарказма.
– Но, к сожалению, у меня знакомого юриста поблизости нет, чтобы подтвердить всю правомерность предлагаемых вами действий. – Он, не стесняясь, ухмыльнулся в ее наглое лицо. – В чем именно вы неправы, я четко выразить не могу, но пара проколов даже мне в глаза бросается. – Темнов оперся плечом о стену и неторопливо продолжил: – Во-первых, откуда мне знать, что, будь бабулька в сознании, она уполномочила бы вас на подобные действия? А вдруг она отнюдь не питала к вашей матушке особо теплых чувств? Дочка дочкой, а поссориться все могут… Минуточку! – осадил он вскинувшуюся собеседницу. – Во-вторых, я вовсе не уверен, что даже в ситуации, когда человек находится в глубокой коме, кто-либо из ближайших родственников имеет право распоряжаться его жизнью. Разве что имея на руках соответствующее решение суда… А его у вас нет. Я прав?
– Не создавайте проблем, доктор! – Похоже, официальные аргументы были исчерпаны, и она делала ставку на эмоциональные. – Ни себе, ни окружающим.
– Это что, угроза?!
– Понимайте как хотите. Я пыталась уладить вопрос по-хорошему…
– И что же хорошего я бы получил от этого, как вы изволили выразиться, «улаживания»?
Недобрый блеск в ее рассерженных глазах, казалось, приобрел хитроватый оттенок:
– Ах, вон оно что!.. – Красивый рот изогнулся в презрительной ухмылке. – А ларчик-то, оказывается, просто открывался…
Он запоздало начал понимать, что его необдуманная фраза была неверно истолкована. Но леди уже разошлась вовсю:
– А то начали мне тут… Аргумент первый, аргумент второй… Я уж действительно подумала, что на законника нарвалась. Ну и во сколько же вы оцениваете свою «заинтересованность»?
– Я… Нет, вы меня неправильно…
«Еще я перед ней же и оправдываюсь! Мерзость какая…»
– Думаю, сейчас наш разговор действительно окончен.
– Как же так?! На самом интересном месте! Нет, доктор, теперь уж вы тему развейте!
– Убирайтесь отсюда. – Посыл прозвучал скорее устало, чем злобно. – Вон!
Закрывая на засов отделенческую дверь, Темнов отчетливо слышал ее шумное прерывистое дыхание. Впрочем, понимания он и не ожидал. Ночь набирала права, и Александр хотел лишь спокойно провести остаток дежурства.
Утром, сдав смену, он с чувством исполненного врачебного долга удалился на заслуженный суточный перерыв. Но, явившись на следующую вахту, он с некоторым удивлением обнаружил, что та самая старушка, вопреки всем объективным данным, все еще упорно пребывает в запредельной коме, не желая покидать дряхлую оболочку.
– Ну, Сашка-бедоносец, снова отличился? – встретил молодого подчиненного Исаак Данилович.
– Да вроде не привлекался за последнее время… Ни к административной, ни к уголовной, – отшутился Александр, предчувствуя серьезный диалог с начальником.
– Будешь так себя вести, привлечешься, – пообещал заведующий. – Вернее, сам на себя навлечешь.
– Да я же ангел! Разве их садят?
– Крылья обламывают, это уж точно, – обнадежил Эндяшев. – Ты чего наплел столичной девице?
– А, так вот из-за чего вся катавасия. Послал я ее, делов-то…
– Смельчак, итить твою… И за что же она такой чести удостоилась. Или ты всем дорогу указываешь?
– Я – не дорожный указатель, – скривившись, парировал Темнов. – Но иногда с направлением помогаю определиться… Что, жалоба имеется?
– Какой догадливый! Прямо из столицы на мобилу главному звонили.
– О, горе мне! И что теперь? Приказ на меня уже подписан?
– Доиграешься, хамло малолетнее. – Заведующий добродушно глянул на ожидающего продолжения Александра. – Дамочка твоя дочерью солидного человека оказалась. А ты с ней не по-людски…
– Судя по вашему тону, не только я. Угадал?
