Владимир Третьяков - Последнее приключение Хоттабыча
– А куда нам необходимо? – с глупым видом спросил Костыльков, но тут же исправился. – А, понял! Этот кубик мы закопаем в воротах, а потом ударим по мячу и он «найдет» цель!
– Не всегда, свет моих очей, а только тогда, когда кто-то, сидящий на трибуне, воспользуется этим пультом, – Хоттабыч взял черный прямоугольник и нажал на нем одну из кнопок. На торце загорелась зеленая лампочка и тогда бывший джинн, а ныне научный работник, подхватил второй рукой мяч и легким движением бросил его в сторону от куба. Однако кожаная сфера, описав плавную дугу, ясно видимую даже простым глазом, пролетела и намертво приклеилась к магниту. Сохранив мяч в таком положении несколько секунд, Хоттабыч затем отпустил кнопку на пульте. Лампочка погасла и предметы «расклеились». Мяч запрыгал по полу, а у Владимира Алексеевича, хотя он и был готов к подобному повороту событий, нижняя челюсть заметно отвисла вниз.
– Здорово! – только и смог он выдавить из себя, и после небольшой паузы, за время которой Хоттабыч деловито собирал свою аппаратуру и ловил ускакавший мяч, добавил:
– Так выходит, что, владея такой техникой, вполне можно выходить с молодежной командой против сборной мира и надеяться на несомненную победу?
– Точно так, – смиренно сложив руки на груди, ответил Хоттабыч. – И не просто победу, а с крупным до неприличия счетом.
– Да… – протянул Костыльков, откинулся на спинку дивана и, глядя прямо в глаза другу, спросил:
– Выиграть, конечно, можно, это понятно и ежу, а вот как быть с, так сказать, моральным аспектом. Не кажется ли тебе, старый авантюрист, что подобные победы в спорте, мягко говоря, дурно попахивают?
Хоттабыч тут же обиделся, даже отвернулся в сторону и презрительно оттопырил нижнюю губу. Наконец, преодолев гордость, он повернулся к собеседнику и воскликнул:
– Ясно, моральный аспект его обеспокоил! Обманывать соперников он, видите ли, не желает! Его, значит, пускай все, а он один желает оставаться на белом коне и в незапятнанных перчатках! Хорошо, давай взвесим все «за» и «против». Первый вариант. Твои «Динозавры» проигрывают обе игры и с треском вылетают из лиги. Лидеры же, получают за эти победы свои дежурные очки, которые им сейчас так же нужны, как зайцу папироса. Да эти две команды уже настолько оторвались от всех остальных, что на них хоть сегодня можно вешать медали. Так что, в этом случае страдаешь только ты и твоя команда. Вариант второй. «Динозавры» побеждают, остаются в лиге, но твои соперники недополучают законных очков. Ну и, что? Как я уже сказал, они в них не нуждаются, тем более, если проиграют оба, то статус-кво сохранится. Болельщики вашей команды только рады будут увидеть столь сенсационные матчи и смогут о них рассказывать своим внукам. Единственный, кто пострадает, так это «Автомобилист», который вас уже никак не сможет достать ни при каком раскладе. Ну, так им и надо, не будут покупать игры.
– Покупать, кто, «Автомобилист»? – изумленно вопросил Костыльков.
– Именно так, – подтвердил Хоттабыч.
– И ты можешь это доказать.
– Не напрягаясь.
– Как?
– А вот так, – бывший джинн щелкнул пальцами и выхватил из воздуха небольшой плеер. – На, послушай, тут переговоры администратора «Автомобилиста» с ребятами из других команд.
– Откуда они у тебя, – спросил Владимир Алексеевич. – Опять фокусы.
– Ты путаешь меня с кем-то другим. Зачем фокусы, просто хорошо организованная работа.
Костыльков взял протянутый ему плеер, вставил в ухо наушник и нажал на кнопку воспроизведения. Несколько минут он, не произнося не слова, только слушал, при этом мрачнея и краснея лицом. Затем выключил запись и, немного подумав, сказал:
– Я был о них более высокого мнения.
– Так и я о том же, – поддакнул Хоттабыч.
– Но раз они так, – решившись, продолжил свою мысль Владимир Алексеевич, – то пусть пеняют на себя. Я согласен.
– Ну, вот! – радостно воскликнул Хоттабыч. – Давно бы так. А то моральный аспект на него, видите ли, давит! Ты лучше думай над тем, как нам половчее кубики спрятать, да как играми руководить. Их ведь нужно выиграть, да так, чтобы никто ничего не заподозрил. Так что, собирайся и пошли.
– Куда?
– Что значит «куда»? На испытания. Нужно найти какой-то тихий пустырь и вдали от посторонних глаз, потренировать тебя на предмет того, в какой момент жать на кнопку. Это, брат, тоже не так просто, и где-то даже сродни искусству.
Глава 5
Чрезвычайное происшествие
Испытания чудесного изобретения Хоттабыча прошли успешно. Владимир Алексеевич довольно быстро приспособился к работе с пультом и научился ловить момент его включения и выключения так, чтобы не возникал эффект «прилипания» мяча, дабы ни у кого на стадионе не возникло никаких ненужных подозрений. Хоттабыч всячески помогал другу, как умел, бил по мячу, и это у него получалось достаточно неплохо. После этого Костыльков отправился на базу «Динозавров», где ему надлежало провести тренировку, оставив своего друга дома отдыхать.
Владимир Алексеевич вернулся только к вечеру. Квартира сияла ослепительной чистотой и образцовым порядком, которого в ней не было уже несколько лет, а со стороны кухни шел необычайно аппетитный аромат. Хоттабыч вышел в прихожую и с улыбкой произнес:
– Ты пришел в самый раз и, наверное, голоден, как сто тысяч джинов, каждый из которых просидел в заточении по пять тысяч лет.
– Да, я бы сейчас не отказался поесть, как хотя бы один из них.
– Тогда прошу к столу, у нас сегодня плов по моему фирменному рецепту.
На свет была извлечена «дежурная» бутылочка неплохого вина, но Хоттабыч, доставший ее, казалось, из воздуха, сразу предупредил:
– Только по чуть-чуть! У нас еще на сегодня работенка есть. Нужно ведь на стадионе кубики определить на место.
С таким доводом нельзя было не согласиться и друзья, пригубив вина и оценив его букет, приналегли на плов, который, прямо таки, таял во рту. Повар получил весомую порцию комплиментов, а после ужина друзья немного отдохнули и начали готовиться к вылазке. Облачившись в спортивные костюмы, они вышли из дома, и не спеша, с видом людей, совершающих прогулку перед сном, двинулись по ночному городу.
Вот и стена стадиона. Ворота, конечно же, были закрыты, и пришлось избрать путь, которым обычно пользуются болельщики, не имеющие возможности и желания покупать билеты в кассе. Хоттабыч преодолел этот барьер без труда, а вот Костылькову пришлось попотеть – давненько старшему тренеру не приходилось брать такие препятствия.
Спрыгнув на землю, Владимир Алексеевич несколько минут приходил в себя, ловя открытым ртом прохладный воздух, а, немного отдышавшись, с трудом произнес:
– Что-то… я себя… нехорошо чувствую… Сердчишко, как бешенное… колотится… ф-у-у…
– Это у тебя от волнения, Волька, – рассеянно сказал Хоттабыч, внимательно вглядываясь в темноту. – Чай не каждый день на такие дела хаживаешь?
– В первый раз, – чистосердечно признался Костыльков. – Зато ты выглядишь, как заправский мазурик. Прямо таки – тать в нощи!
– Вроде все тихо, – Хоттабыч не обратил внимания на иронию друга. – Ну, как тебе, полегчало?
– Нормально, – проворчал Владимир Алексеевич. – Хотя, по правде говоря, сердце в груди колотилось так, как будто готово было выскочить из груди.
– Тогда пошли! – сказал Хоттабыч и, пригнувшись, осторожно двинулся вперед.
С кубиками – магнитами друзья справились довольно скоро, выкопав ямки и разместив один из них в левых, а другой в правых воротах. След раскопа аккуратно заложили дерном и убрали лишнюю землю.
– Ну вот, теперь мы готовы к завтрашней игре, – удовлетворенно сказал Хот-табыч, поднимаясь на ноги и отряхивая коленки. – Все, пошли отдыхать.
Прежним путем они покинули стадион, и уже прошли немного вдоль стены, как Гасан Абдурахман вдруг с размаху хлопнул себя по лбу и с досадой сказал:
– Волька, посмотри-ка в сумке, по-моему, я забыл положить туда лопатку.
Костыльков перерыл в сумке все, но лопатки там и вправду не оказалось.
– Делать нечего, – Хоттабыч виновато развел руками. – Нужно возвращаться. Оставлять такую улику никак невозможно. Подожди меня здесь, я сейчас.
С ловкостью кошки он опять взобрался по стене и исчез из виду, оставив Владимира Алексеевича в одиночестве.
Хоттабыч отсутствовал всего-навсего несколько минут, но когда вернулся, то не нашел на месте оставленного им друга. В недоумении он прошел взад – вперед, восклицая:
– Волька, ты где?!
Наконец, откуда-то из-за кустов, до него донесся едва слышный стон. Хоттабыч бросился на этот звук и обнаружил Костылькова, лежащим ничком рядом с каменной лестницей, ведущей к стадиону. Он перевернул друга на спину и начал приводить в чувство. После нескольких безуспешных попыток, тот открыл глаза, и с трудом прошептал:
– Черт, как больно!
– Что случилось с тобой, о драгоценейший, – испугано запричитал Хоттабыч.
